Читать книгу "Парящие острова - Екатерина Каретникова"

Честно говоря, да. Во-первых, если что-то случится с родителями. Может быть, в письме имелось в виду, что их…

Эту жуткую мысль додумать он не успел. На экране вспыхнула надпись: «У вас одно новое письмо». Егор непослушными пальцами щёлкнул мышкой.

«Думаешь, я хочу убить твоих родителей? Вот ещё! Я не собираюсь делать ничего противозаконного. Просто я знаю такое, что если узнают они, то сами от тебя откажутся».

Прочитав, Егор вздохнул с некоторым облегчением. По крайней мере маме и папе ничего не угрожает.

Но через мгновение он снова почувствовал мерзкий холодок страха. Неужели это правда? Неужели есть в нём или в его жизни что-то, из-за чего родители могут отказаться от Егора? Сначала это показалось ему полным бредом. А потом он вспомнил истории, о которых то и дело рассказывали по телевизору. Значит, такое бывает. А если бывает в принципе, то почему не может случиться с ним?

Егору стало так муторно, что он просидел над открытым письмом до самого ужина. Смотрел на экран, перечитывал выученные уже наизусть слова и совершенно не мог думать. Ни о чём. Когда мама позвала его к столу, он отправил письмо в корзину и выключил компьютер.

И с тех пор до отъезда даже не подходил к нему.

Егор изо всех сил старался забыть всё, о чём ему написали. Вот просто взять и забыть, будто и не было ничего. Потому что другого выхода не видел.

Когда мурманский поезд отошёл от Ладожского вокзала, Егор подумал, что у него неплохо получается. К тому же компьютер был всё дальше, а вместе с ним и угрозы оставались в прошлом, становясь расплывчатыми и не слишком реальными. К вечеру у Егора появилась успокаивающая мысль, что, скорее всего, его просто пугали. И не было у автора этих несчастных писем никакой информации, на которую тот намекал.

Утром Егор уже поверил в это окончательно. Пока не получил эсэмэску. «Твои родители считают, что усыновили сироту. Я знаю – это не так. Хочешь, чтобы и они узнали, что твоя настоящая мать Ирина Зотова – алкоголичка, а отец – м(…)». Текст обрывался многоточием в скобках. Егор знал, так бывает, если память мобильника переполнена или сообщение слишком длинное и автоматически при отправке делится на два. Чтобы прочитать всё до конца, надо удалить старые эсэмэски. Тогда через пару минут оставшаяся часть текста придёт в виде очередного сообщения. Но, прочитав начало, Егор отшвырнул телефон, а тот сломался. Теперь шансов узнать, чем заканчивалось это послание, у Егора не было никаких. Ему оставалось только гадать, что стояло за этим страшным «м», оборвавшимся многоточием.

Глава 18

– Может, тебе показалось? – спросила Лёлька. – Я вот ничего не чувствую.

Марфа решительно покачала головой:

– Просто лес горит ещё далеко.

Лёлька поёжилась:

– А ты думаешь, что и сюда огонь дойдёт?

Марфа пожала плечами:

– Не знаю. Будем надеяться, что не дойдёт. Только всё равно надо подготовиться.

– А как?

– Бабушка знает.

Лёлька в очередной раз поразилась, как в Марфе могут уживаться два разных человека. Маленькая девочка, которая верит в сказки, и взрослая женщина, спокойная, рассудительная, не дающая впасть в панику ни себе, ни Лёльке.

– Побежали домой! – велела Марфа.

Лёлька послушно кивнула.

У самого порога летней избы Марфа остановилась и вдруг совсем по-детски взвизгнула:

– Папа вернулся!

Лёлька растерянно оглянулась. Ничего вокруг вроде бы не изменилось. У калитки не было ни машины, ни лошади с телегой. Как Марфа поняла, что её отец дома? Или, может быть, просто почувствовала?

А на пороге уже стоял невысокий широкоплечий мужчина с короткой русой бородой и голубыми глазами.

Марфа бросилась к нему, обхватила руками и забормотала часто и жалобно:

– Папочка, если б ты знал, что у нас творится! Сначала я на берегу нашла Егора и Лёльку. Они на катере заблудились! Я их домой привела, а Егор заболел. А потом за ними приходили какие-то мужики. Страшные! Но мы им сказали, что у нас никого нет. А теперь вот лес загорелся!

Мужчина погладил Марфу по голове.

– Ничего, – повторял он хриплым голосом. – Всё образуется.

Марфа отпустила отца и вдруг шмыгнула носом:

– А где мама?

– Маме пришлось остаться. Когда мы увидели дым над лесом, срочно отогнали оленей в безопасное место, и я пошёл к вам. Но мы же не могли оставить их одних. А возвращаться вместе с ними, сама понимаешь, долго.

Марфа серьёзно кивнула.

«Так вот кто живёт в загоне!» – совсем некстати подумалось Лёльке.

* * *

Всё, что происходило потом, казалось Лёльке сном. Беспокойным, душным и некончающимся. Она, как только могла, помогала Марфе и бабушке собирать и упаковывать посуду, складывать одежду и одеяла, вытаскивать из сарая инструменты и сети.

Отец Марфы, дядя Семён, отвозил на тачке всё это на берег озера и на маленькой лодке раз за разом переправлял на остров.

– Туда огонь точно не дойдёт! – объяснила Марфа, вытирая пот со лба. – Видишь, сколько воды?

Лёлька молча кивала. Она устала до того, что ей даже не хотелось лишний раз открывать рот.

С полудня сладковатый запах гари усилился, а в воздухе появилась бело-серая дымка. Теперь уже и Лёлька чувствовала, как дым становится всё гуще. В горле у неё першило, глаза слезились. Больше всего на свете Лёльке хотелось сейчас спрятаться среди собранных пожитков и отправиться на остров. А там забиться в какой-нибудь уголок, свернуться калачиком и заснуть. Но разве можно было бросать Марфу? Марфу, которая подобрала их на берегу, привела к себе домой и накормила? Марфу, которая вытащила Лёльку из болота? Марфу, которая спрятала её от чужаков, пускай и напугав до полусмерти? Нет, Лёлька не из тех, кто бросает друзей!

Анна тоже носилась среди домиков, словно рыжий вихрь. А Егору выходить из шатра запретили. Потому что он был ещё слишком слабым после простуды и запросто мог снова заболеть. Сначала Егор разозлился и начал было собирать вещи внутри шатра, но почти сразу покрылся испариной и с досадой вернулся в постель.

Вечером ветер утих, и над участком повисла удушливая пелена дыма.

– А где мы будем ночевать? – поинтересовалась вконец обессилевшая Лёлька.

– Здесь! – ответила Марфа. – На острове домик маленький, там тесно.

– А если пожар придёт сюда?

– Не бойся, – успокоила Марфа. – Огонь ещё далеко. И папа не спит. Если что – разбудит.

Лёлька посмотрела в окно. Дядя Семён сидел на скамье, посасывая деревянную трубочку.

Но оказалось, что бодрствует не только хозяин участка. В домике, где ночевала бабушка Марфы, теплился свет. Лёлька удивлённо взглянула на подругу.