Читать книгу "От клубка до праздничного марша - Евгений Клюев"

– Зачем ты это делаешь? – спрашивала Рыбка-Мама. Она была не такой красивой, как Отец: обычного серого цвета и с совсем коротенькими плавниками. А глаза у неё были скучные и озабоченные: ими она все время считала мальков и постоянно сбивалась со счёта.

– Для чего малькам это знать? – кипятилась Рыбка-Мама (а вы ведь догадываетесь, как трудно рыбке – кипятиться!). – Мальки родились в аквариуме и никогда не увидят твоего Моря.

– Так пусть хотя бы знают о нём! – не сдавался Отец.

– Из твоих рассказов? – усмехалась Рыбка-Мама. – Но ведь ты и сам никогда не видел моря! Зачем же говорить о том, чего не знаешь?

– Зато я слышал о нём! – отвечал Отец. – Когда я был мальком, отец часто рассказывал мне про Море. Я помню эти рассказы наизусть и должен передать их малькам.

– Значит, отец во всём и виноват, – хмурилась Рыбка-Мама, машинально считая мальков. – Ты только и делаешь, что думаешь о своём море! Мыслями ты там, а не здесь.

Ярко-красные плавники Отца в ответ трепетали, как паруса.

– Да, я там, – твёрдо говорил он. – И там, поверь, я плыву куда захочу – не натыкаясь на стеклянную стену, не сталкиваясь нос к носу с соседями, которых только и интересует, долго ли ещё не поменяют воду и скоро ли насыплют корма в кормушку.

– Напрасно ты так… – вздыхала Рыбка-Мама. – Соседи наши – вполне и вполне милые существа: они воспитали и вывели в рыбки столько настоящих мальков – не забивая им головы тем, чего нет и не будет. Ах… как мне повезло, что в детстве никто не рассказывал мне про море! Я счастлива в нашем аквариуме…

– Ты счастлива потому, что не знаешь другой жизни! – восклицал Отец… да так громко, что от стенки аквариума с чавканьем отваливалась толстая улитка. Гневный его голос могли бы услышать и люди, сидевшие в комнате за вечерним чаем. Но люди от века убеждены в том, что аквариум – самое тихое место на свете, и даже придумали себе пословицу: «Нем, как рыба». А с такой пословицей – рыб разве услышишь?

– Другой жизни? – Рыбка-Мама опять сбилась со счёта, на сей раз от возмущения. – Только не надо убеждать меня в том, что сам ты знаешь другую жизнь, – все мы в одном аквариуме плаваем!

На это у Отца был хороший ответ – и он уже хотел дать его, но тут самый маленький из мальков, украшенный такими же, как у Отца плавниками-лентами, только пока розовыми, а не красными, подплыл к родителям с плачем:

– А соседский малёк дразнится! Он говорит, что про Море ты сам всё придумал и что никакого Моря не бывает, а бывают только другие аквариумы – побольше…

– Не верь, малёк! – быстро заговорил Отец. – Никому не верь: Море бывает, я точно знаю! Оно огромно, и по нему ты можешь плыть куда захочешь! И если ты поплывёшь на юг – пути твоему не будет конца. И если ты поплывёшь на север – пути твоему не будет конца. И если ты поплывёшь на восток или на запад – пути твоему не будет конца…

– Я ему говорил, а он всё равно дразнится!

– Ну и пусть, – улыбнулся Отец. – Посмотри: вон сколько улиток прилипло к стеклу. Рассказывают, что когда-то они тоже были рыбками, как ты и я или как тот соседский малёк. Но они слишком долго жили в аквариуме и никогда не думали о Море. Потому и превратились в улиток: так случается с каждым, кто никогда не думает о Море.

– Нет, это уж слишком! – горячилась Рыбка-Мама (а вы ведь догадываетесь, как это трудно рыбке – горячиться!). – Делай что хочешь, но не проповедуй антинаучных взглядов! Рыбки рыбками, а улитки улитками… что за сравнения, право!

– Знай, малёк, – не слушая её, продолжал Отец. – Аквариум – и наш, и те, что побольше, а бывают даже очень большие аквариумы! – это ещё не весь мир. А весь мир – о! (Отец чуть не задохнулся от волнения.) Весь мир – это даже не море, это… это Океан!

– Ты сумасшедший, – печально заключала Рыбка-Мама, окончательно сбиваясь со счёта, и отплывала от Отца вместе со своим мальком. Слово «океан» казалось ей страшным – самым страшным из всего, что она слышала. Слово «океан» рождало в ней панику…

Прошло много времени. Конечно, Отец так никогда и не увидел Моря. Однажды он уснул, как делают все рыбки, когда устают жить, – и сразу куда-то пропал. Теперь уже не слышно было в аквариуме безумных речей о Море. А мальки выросли и превратились во взрослых рыбок – кто голубого цвета и с ярко-красными плавниками, похожими на ленты, кто обычного, серого, цвета – с коротенькими и ни на что не похожими плавниками.

Говорят, будто впоследствии кто-то из голубых рыбок весьма успешно защитил диссертацию на тему «Предания и верования Древних Рыбок», другой – весьма безуспешно призывал построить Море в рамках отдельно взятого аквариума… А какой-то один будто бы совсем ничем не отличился: он только и делал, что рассказывал малькам небылицы о Море.

…но, может быть, и вправду Море огромно – и по нему вы можете плыть куда захотите? И если вы поплывёте на юг – пути вашему не будет конца. И если вы поплывёте на север – пути вашему не будет конца. И если вы поплывёте на восток или на запад – пути вашему не будет конца… Как знать!

Кофейная мельничка

Кофейная Мельничка, говорунья, рассказчица… Даже те, кто не любит кофе, и те приходят послушать Кофейную Мельничку – стоит только раздаться её жужжанию.

Записывать бы за ней, да времени нету!

– Как же так может быть, что времени нету? – удивляется Кофейная Мельничка. – Уж чего-чего, а времени-то у каждого в избытке… или как?

Или как…

Ведь целая такая церемония требуется, чтобы кофейные зёрна молоть.

Насыпаешь сначала немного зёрен в медную чашечку на голове у Кофейной Мельнички – и осторооожно начинаешь медную ручку крутить: если неосторожно крутить будешь, можешь до скончания века крутить – всё равно ни до чего не докрутишь! Фокус в том, чтобы зёрнышко за зёрнышком именно туда попадали, где маленькие жерновки имеются: они-то кофейные зёрна и размалывают. Зёрна, значит, размалываются, а кофейный порошок в небольшой ящичек ссыпается: этот ящичек у Кофейной Мельнички в животе находится. Потом ящичек за другую медную ручку на себя потянешь – вот тебе и кофе.

Ну, не готовый, конечно… его ещё варить надо, но за это Кофейная Мельничка уже не отвечает: она только за помол отвечает.

Между прочим, послушать её – так ею вовсе и необязательно так часто пользоваться: работу свою она, конечно, любит, да работа уж больно нелёгкая.

– Тоже мне, моду взяли – каждый день кофе молоть! – ворчит она время от времени. – Кофе так часто не пьют.

Да пьют, Кофейная Мельничка, – кофе даже и по нескольку раз в день пьют! Это ведь давнооо когда-то был кофе напитком редким, праздничным… тогда ещё существовали магазины под названием «Колониальные товары», где продавалось то, что издалека привозится – из колоний… Только теперь уже и колоний-то нету никаких, дорогая Кофейная Мельничка!