Читать книгу "Кофе с ограблением - Катарина Ингельман-Сундберг"

– Добро пожаловать, мадам. Вам холодно? – поинтересовалась кассирша, заметив, что Марта не сняла перчаток.

– Ревматизм, – ответила Марта с улыбкой и повернулась к остальным.

Она снова оглядела лестницы. Боже праведный, ступеньки по своей высоте не уступали высоким пьедесталам, и зачем понадобилось размещать картины на верхних этажах? Хватало ведь и того, что их вешали высоко на стенах! Она раздала билеты своим друзьям, а потом, пропустив их через странное считывающее устройство, они направились к лифту.

– Интересно, мы влезем в него все вместе? – спросил Гений.

– Лучше первыми ехать тем, у кого роляторы, – посчитала Марта, которой не терпелось проверить, как все выглядит наверху.

Лифт был медленным, и прошла целая вечность, прежде чем он поднялся на два этажа и они смогли выйти наружу, закрыть его двери за собой и снова отправить вниз. Марта почувствовала, что напряжение возрастает. Только бы Грабли не забыл повесить табличку «НЕ РАБОТАЕТ» внизу, подумала она. Конечно, этот прием выглядел банальным, но он наверняка должен был сработать. Гений сделал саму надпись на компьютере, приклеил ее к куску картона, а потом проделал в нем два отверстия для шнура, чтобы ее повесить. В такой манере они продумали еще массу деталей, чем Марта очень гордилась. Граблям же выпало караулить внизу у лифта. Ему очень не понравилось такое задание, и только когда Марта объяснила, что фактически половина дела – отход с места преступления – сейчас зависела от него, он смягчился и уступил.

Когда Стина и Анна-Грета тоже поднялись наверх, они всей компанией направились в сторону экспозиций. На следующий день планировалось открытие сенсационного проекта «Last and Lust» в зале временных выставок, и Марта исходила из того, что большинство охранников наверняка застрянет там. Они же не могли упустить случая в тишине и покое насладиться таким зрелищем, прежде чем его откроют для публики. Или же проект назывался «Lust and Last»? Этого она точно не помнила. В любом случае он был неприличным.

Они пошли в сторону больших залов. Как и ожидалось, там еще никого не было, но очень скоро посетители могли добраться и до второго этажа. Поэтому действовать требовалось незамедлительно. Опираясь на свою палку, Анна-Грета повернула налево, к залу голландских мастеров, тогда как другие нацелились на французскую живопись XIX столетия. Они пытались идти спокойно и медленно, и Гений на всякий случай заранее смазал роляторы собственноручно приготовленной смесью рапсового масла с другими ингредиентами. Но неожиданно Стина резко остановилась.

– Я забыла свои таблетки, – сказала она.

– Они ведь не нужны тебе именно сейчас? Марта обеспокоенно посмотрела на нее.

– С их помощью я поднимаю давление, – сказала Стина и устыдилась своей оплошности.

– Тебе не стоит беспокоиться. Все пройдет быстро, и мы скоро вернемся в отель, – утешил ее Гений. – К тому же ты ведь должна упасть в обморок.

Марта шла сбоку немного позади Гения и время от времени косилась на его ролятор. Если память ей не изменяла, она уже интересовалась однажды относительно этого мощного сооружения и спрашивала, почему стальные трубы выступают так далеко в стороны. «Для моих инструментов, конечно», – ответил он тогда с улыбкой во все лицо. Сейчас ножницы для перекусывания троса поместились там очень хорошо. Немного спустя они добрались до импрессинистов и работ французских художников XIX столетия. И на короткое мгновение Марта забыла, зачем она здесь, поскольку интерес к искусству взял верх. Она испытывала особую слабость к Сезанну, Моне и Дега и с удовольствием стащила бы бронзовую статуэтку танцовщицы работы последнего и отдала ее Гению. Но, к сожалению, та была слишком тяжелой. Они пошли дальше и миновали двери в зал с эротической выставкой «Lust and Last» (или же она называлась «Страсть и великолепие»? Ой, сейчас у нее все снова перепуталось…) Изнутри слышались восторженные восклицания и громкий смех, и Марту удивило, чем могло так развеселить созерцание обнаженного тела. Но разве подобное имело какое-то значение, если они таким образом смогли избавиться от охраны.

Марта и Гений обменялись торопливыми взглядами и решительно направились к двум маленьким картинам Ренуара и Моне. Они притворялись, что любуются творениями французских импрессионистов, но незаметно изучали тросы, на которых висели картины. У них отсутствовала стальная оболочка, но они все равно были толстыми. Марта положила свое зимнее пальто на поднос ролятора и встала с правой стороны от Гения, в то время как Стина расположилась слева от него. Гений быстро открутил верхнюю часть своего ролятора и достал ножницы.

– Стина, закрой меня чуть лучше, пожалуйста, – прошептал он.

– Подожди, сначала линза, – ответила она и поспешила к камере наблюдения, но, подойдя к ней, обнаружила, что увлажнитель воздуха убрали и ей некуда встать. Зато она, к счастью, заметила идущий от камеры к розетке провод, быстро вырвала его и вернулась на свое место. Потом поднялась на носочки рядом с Гением и постаралась заслонить его как можно лучше.

– Теперь ждем, когда Анна-Грета запустит сигнализацию у голландцев, – прошептала Марта.

Стина и Гений приготовились, но им было трудно стоять неподвижно. Они облизывали губы и нервно перебирали пальцами. Ждали. Наконец взревела сигнализация, и Гений поднял ножницы к первому тросу. Но тогда Стина рухнула без сознания на пол, так что ее сумочка отлетела в сторону.

– Боже, она же не должна падать в обморок сейчас, – сказала Марта в недоумении. – Ей же надо закрывать тебя.

– Подними ей ноги, подобное обычно помогает, – ответил Гений, перекусывая трос.

– Но я должна перекрывать обзор другим камерам наблюдения, – возразила Марта, однако на всякий случай слегка потянула Стину за ноги. Ножницы лязгнули несколько раз, и «Разговор» Ренуара закачался и чуть не упал на пол, в последний момент им удалось поймать его и сунуть под пальто Марты. Сирена в другом зале сейчас ревела во всю мощь, и Марта обрадовалась, что среди импрессионистов пока царил относительный покой. В этом помещении даже при срабатывании тревоги сигнал уходил прямо в полицию, что Марта заметила еще во время рекогносцировки. И это дало им несколько крайне необходимых минут. Гений очень быстро прикрепил на место картины другую табличку, которую они также напечатали на принтере отеля и приклеили на картон. «НА ИНВЕНТАРИЗАЦИИ» – значилось на ней.

Тем самым они закончили с Ренуаром, и осталось только разобраться с красивым пейзажем устья Шельды кисти Клода Моне. Они сместились вправо, и Марта наблюдала, как Гений воевал с двумя тросами, прежде чем ему наконец удалось перерезать и их. Он быстро достал третью табличку, повесил ее на место картины, и теперь, поскольку он пребывал в стрессовом состоянии, его единственным желанием стало поскорее убраться восвояси. И хотя Марта хотела того же, она поняла, что им надо срочно взять себя в руки. Ведь сейчас двери зала открылись, и охранники приближались к ним. Поэтому она сразу же наклонилась над Стиной. Именно теперь той следовало упасть в обморок, только понарошку, а не на самом деле.