Читать книгу "Любовница жениха - Сьюзен Нэпьер"

— А знать его означало ненавидеть? — перебил он спокойно-насмешливым тоном, который лишь усилил ее подозрения.

— Вы в самом деле ненавидели его? За что? Что он сделал?

Он подошел к зеркалу над туалетным столиком и включил бритву.

— Оставь это, Джейн.

— Нет, не оставлю. — Она пошла за ним и придержала его руку с бритвой, глядя в глаза его отражению в зеркале. — Вы просили меня быть с вами честной, Райан… а вам со мной быть честным не обязательно? Собираетесь вынудить меня узнать все самой?

Полуопустив веки, он сказал с хрипотцой в голосе:

— Знаешь, сегодня утром ты впервые назвала меня по имени. А ночью ты буквально не могла остановиться, повторяя его снова и снова…

Она почти дрогнула.

— Не уходите от ответа.

Он сжал губы.

— Его уже нет в живых. И все это больше не имеет к нам никакого отношения. Это дело прошлого…

— Вчера его тоже не было в живых, но для вас это все еще имело значение, — продолжала она. — Почему вы не хотите мне сказать? Думаете, меня это оскорбит? Ничего подобного. Я знаю, что за человек был мой отец…

— Он был как ротвейлер, почуявший кровь. Вцеплялся мертвой хваткой и никогда не разжимал зубов. — Райан вздохнул, щелчком выключил бритву и повернулся к ней. — Очень похоже на тебя.

Сравнение задело ее за живое, и Джейн вздернула подбородок, пытаясь скрыть обиду, но, прежде чем она успела произнести хоть слово в свою защиту, он коснулся ее щеки, как бы прося прощения.

— Наверно, упорство было единственным его качеством, которым я восхищался, — произнес он тоном раскаяния. — Ладно, Джейн. Похоже, я обязан рассказать тебе то, что ты хочешь знать, — после того, как ты оденешься.

Он запустил пальцы ей в волосы, притянул ее к себе и поцеловал так, что душа у нее вдруг оттаяла. Он целовал агрессивно, но в нем не чувствовалось подавляемого бешенства, дававшего себя знать прошлой ночью, а был просто голод страсти, который он и не пытался скрывать.

— Мне придется скоро ехать в офис, а до того надо еще сделать несколько звонков, так что дай мне побриться и позвонить, а потом мы поговорим…

Джейн стояла на крыльце своей пляжной развалюхи и смотрела, как швыряемые ветром чайки парят в крутящихся воздушных потоках в небе над Львиной скалой. Если бы она так жадно не стремилась отведать ядовитых плодов знания, то была бы, наверно, все еще в Окленде, живя надеждой на то, что чувство Райана в один прекрасный день станет более серьезным…

Но это всего лишь пустые мечты. Рана двадцатилетней давности, которую она разбередила, сорвав свадьбу Райана, никогда полностью не зарастет. Для Райана она навсегда останется дочерью человека, который убил его отца.

Нет, Марк Шервуд не размахивал ни ножом, ни револьвером, но его действия имели для жертвы столь же фатальные последствия, как любой смертельный удар.

Как и обещала, Джейн не была обескуражена рассказом о том, как два десятилетия назад Марк Шервуд заключил нечестную сделку по строительству домов, — ей было очень хорошо известно, что ее отец легко пренебрегал законом там, где закон мешал его интересам и защищал, как он говорил, «дураков и неудачников».

По этому определению Чарлз Блэр попадал в разряд неудачников, хотя он, работая плотником и строителем, успел создать неплохое собственное дело. Когда сделка, как и следовало ожидать, лопнула, отец Райана не сбежал, прихватив с собой прибыль, а попытался выполнить свои обязательства. В результате он был разорен, лишился репутации и средств к существованию — пошли слухи, что он пускал в дело некачественные стройматериалы. В отчаянии он обратился за помощью к Марку Шервуду, но отец Джейн рассмеялся ему в лицо, пригрозив представить документы, из которых явствует, что дело провалилось из-за растраты денег Чарлзом.

Вскоре после этого Чарлз Блэр умер — его убило электрическим током в домашней мастерской, — и слухи о самоубийстве еще больше очернили его и без того нелестную репутацию. Его беременная жена и тринадцатилетний сын остались без крыши над головой и совсем без средств после уплаты долгов по его обязательствам.

Пока Марк Шервуд на свою нечистую прибыль строил финансовую империю, вдова Чарлза жила с сыном и дочкой в нищете, работала прислугой в нескольких местах, чтобы свести концы с концами. Целых четырнадцать лет она боролась одна под бременем незаслуженного позора. Ее сын поклялся, что в один прекрасный день он станет богатым и достаточно могущественным, чтобы уничтожить компанию, построенную на растоптанной чести его отца.

Но к тому времени, как Райан скопил достаточное состояние и был готов привести в исполнение свой план мести, Марк Шервуд уже стоял на пороге смерти и больше не заправлял делами в «Шервуд пропертиз». Не желая, чтобы ни в чем не повинные люди несправедливо страдали за чужие грехи, как пострадали он и его семья, Райан обуздал свою жажду мести и сдерживал ее… пока Джейн не доказала, что она такая же коварная, лживая и бессовестная, как ее отец.

Джейн вздрогнула, когда по крыльцу хлестнуло ветром, и повернулась, чтобы войти в дом.

Она с самого начала была обречена. Как только Райан снова получил возможность нанести удар, он сделал это без колебаний и сожалений — и кто бы упрекнул его?

Только не Джейн.

Вот почему она не могла поверить, что Райан действительно хочет, чтобы она вошла в его жизнь — разве только как достижение, завершающее его поиски земной справедливости. Возможно, он искренне думал, что вспыхнувшее между ними влечение стоило того, чтобы на время забыть обиду. Однако Джейн не льстила себе и не считала себя роковой женщиной, из-за которой ему захотелось бы навсегда отказаться от столь ревностно хранимой горечи, предопределившей его стремления.

Нет, гораздо вероятнее другое: сделав ее своей любовницей, он завершит месть. Он не может заставить Марка Шервуда страдать, но зато может плюнуть на его могилу, если приобретет в личную собственность его компанию и его дочь.

В детстве Джейн слишком долго любила человека, который не был способен оценить ее драгоценный дар. И у нее нет никакого желания впустую потратить на то же самое и взрослые годы.

Так она из трусости позволила Райану уйти в то утро из отеля в полной уверенности, что она поступит, как он хочет. Потом, сидя на неубранной постели, подняла трубку и скрепя сердце позвонила Эве.

И, к своему удивлению, нашла себе убежище.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

На завтрак Джейн сварила яйцо, весьма кстати снесенное одной из кур-бентамок, обитавших на огромном заднем дворе, и поставила чайник на топившуюся дровами плиту. Завтракая за выскобленным кухонным столом, она вдыхала приятный дрожжевой запах выпекаемого хлеба, идущий из духовки.

За эти две недели она научилась ценить простые радости жизни, и ей начала нравиться работа по наведению домашнего уюта среди того хаоса, который она застала по приезде.