Читать книгу "Всем сердцем - Патриция Мэтьюз"

– Какой ужас! А кто такой Ли По?

– Хозяин дома, где Шу Тао нашел вас. Шу Тао ненавидит Ли По.

– Наверное, это он приходил ко мне в золотой маске демона? – спросила Серена.

– Нет, – покачала головой китаянка, – Ли По уехал из города вчера вечером.

– Тогда кто был мужчина, который... который так избил меня? Вы его знаете? – настаивала девушка.

– Не знаю. И Шу Тао не знает. Плохой человек, так с вами плохо поступил.

– А как ваш сын узнал, что я там?

– Услышал ваш крик. Обычно местные жители не смеют заходить в дом Ли По.

Серена некоторое время молчала. Тан Пин тем временем накладывала на ее раны бальзам.

– Почему ваш сын спас меня?

– Вы избавили его от позора в салуне, – просто объяснила китаянка. – Теперь он будет охранять вас всю жизнь.

Серена смотрела на женщину и не могла понять, шутит она или нет.

– Так не бывает!

– Бывает. У китайцев.

Тан Пин закончила обрабатывать раны и аккуратно прикрыла Серену старым шерстяным одеялом.

– Принести чаю? – спросила она.

– Да, спасибо.

Женщина крикнула что-то по-китайски, и в комнате сразу же появился Шу Тао. Он бросил на Серену застенчивый взгляд.

– Он понимает английский? – спросила девушка.

– Шу Тао знает английский. Может понимать.

– Шу Тао, спасибо тебе большое за то, что ты меня спас. Никогда не забуду этого. – Тут ее голос стал жестким: – Но если ты узнаешь, кто этот человек в маске, сообщи мне немедленно. Он убил моих родителей и должен ответить за их смерть. Кроме того, он... – она запнулась, – делал со мной такое, что страшно даже рассказать.

Китаянка принесла три оловянные кружки с чаем и поставила перед Сереной тарелку с оладьями. Чай был очень горячий и ароматный. Девушка никогда такого раньше не пробовала. Оладьи тоже оказались выше всяких похвал.

После чая Серена почувствовала, что ее клонит в сон. Бальзам, которым Тан Пин смазала ее раны, почти полностью приглушил боль.

– Тан Пин, можно мне остаться здесь на несколько дней? Чтобы прийти в себя после того, что произошло? Я заплачу, конечно, у меня есть деньги, хотя и не с собой.

– Ты останешься здесь, Селена... Серена. Останешься. Не надо платить. – Женщина тряхнула головой. – Ты окажешь нам большую честь, если останешься.

Когда она проснулась, наступил день. Тан Пин что-то готовила на жаровне.

Девушка неловко повернулась и сразу же вскрикнула от резкой боли во всем теле.

– Тебе плохо, Серена? – поспешила к ней китаянка, встревоженная криком.

– Нет, все нормально, Тан Пин. Только болит немножко. – Серена попыталась улыбнуться. – А где Шу Тао?

– Шу Тао на работе. Моет посуду. – Китаянка, смутившись, отвела взгляд и отошла обратно к жаровне.

Серене оставалось только удивляться, как Шу Тао умудряется целый день работать, а ночью еще и охранять ее. Хотя он, наверное, не занимался этим постоянно, а просто заволновался, когда она неожиданно исчезла из пансиона.

– А давно с Шу Тао... это случилось? – спросила она.

– Два года назад. Сразу после того, как мы приехали сюда из Китая.

– А почему этот Ли По так жестоко обошелся с ним?

– Ли По злой и подлый. Шу Тао сказал об этом своим соотечественникам, и Ли По сделал так, чтобы он не смог говорить вовсе.

Серена опешила и благоразумно перевела разговор на другую тему:

– Тан Пин, за два года ты очень неплохо научилась говорить по-английски.

– Пришлось учиться за двоих. – Китаянка улыбнулась, и на ее левой щеке появилась изящная ямочка. – Шу Тао не говорит по-английски, так что Тан Пин пришлось учиться говорить за двоих.

– У тебя хорошее произношение.

Тан Пин поставила перед ней тарелку с рисом:

– Из еды у нас только рис. Ты умеешь пользоваться палочками, Серена?

Серена нахмурилась, разглядывая две тонкие палочки.

– Нет... О, так ты имеешь в виду, что ими надо есть? Никогда раньше не видела таких.

– Придется научиться.

Серена неуклюже пыталась подхватить зернышки риса, а китаянка помогала советами. Вначале девушка немного рассердилась на Тан Пин, увидев, как ловко та управляется с палочками. Но вскоре они уже вместе смеялись. К концу обеда Серена приобрела некоторую сноровку и ей даже удавалось доносить немного риса до рта, не роняя.

После завтрака Тан Пин осмотрела ее раны и смазала их целебным бальзамом.

– Хорошо помогает. Скоро поправишься.

Китаянка стала убираться в хижине, а Серена задумалась, размышляя, что ей делать дальше.

Нет, надолго она здесь не останется. Теперь, немного оправившись, девушка почувствовала, что в ней закипает злость. С какой стати ей прятаться здесь, когда убийца ее родителей и насильник спокойно разгуливает по Вирджиния-Сити?

На третий день ей стало получше и она смогла надеть одно из платьев Тан Пин. Конечно, оно ей было страшно мало, и они долго шутили по этому поводу – китаянка обладала тонким чувством юмора. Тан Пин рассказала ей немного о своей жизни, и Серену удивляло, что она вообще может смеяться после всех злоключений, выпавших на их с сыном долю как в Китае, так и в Америке.

После ужина девушка обратилась к Шу Тао:

– Я хочу попросить тебя об одном одолжении. Помнишь того человека в черном, который пришел нам на помощь в салуне?

Шу Тао кивнул.

– Его зовут Даррел Квик. Я хочу, чтобы ты его нашел и сказал ему... – Тут она запнулась, вовремя поправившись: – Ты передашь ему от меня записку.

Тан Пин принесла ей клочок бумаги, бамбуковую палочку для письма и чернила. И Серена написала:

«Дорогой мистер Квик!

Того, кто передаст Вам эту записку, зовут Шу Тао. Он сможет проводить Вас ко мне. Я в беде, и мне нужна Ваша помощь. Я надеюсь, Вы умеете молчать. Шу Тао и его матери грозит страшная опасность, если откроется, что это они приютили меня. Я расскажу Вам, что со мной случилось, при встрече. Принесите с собой одежду, полный комплект. Вы сможете забрать ее в моей комнате у Матушки Тэйлор. Покажите ей записку, и пусть она сама соберет мне одежду. Предупредите ее, чтобы она тоже сохраняла все это в строжайшей тайне. Искренне Ваша, Серена Фостер».

Следующим вечером, незадолго до сумерек, в хижину вслед за Шу Тао вошел Даррел Квик. Положив узел с одеждой на пол, он подошел к Серене и взял ее за руки.

– Боже мой, малышка, что с тобой стряслось? Когда я выяснил, что ты даже не ночевала в пансионе и хозяйка тоже понятия не имеет, где ты, я, конечно, бросился тебя искать. Но ты как сквозь землю провалилась!