Читать книгу "Восьмерка, которая не умела любить - Валерия Леман"

— На такси, — улыбнулась Тека. — Раньше я жила в этом районе, здесь и познакомилась со своим мужем Касимом. Он был из Югославии. Вышла замуж, уехала к нему в Косово. Потом началась война, Касима убили, и мы с Викой вернулись в Москву. Я сняла квартиру опять же в этом районе. Но вскоре погибла Кася, и я переселилась на Арбат. Как бы то ни было, но при всяком удобном и неудобном случае я предпочитаю приезжать сюда.

Мы как раз подошли к моей машине, и я любезно предложил Теке довезти ее до дома, имея в мыслях корыстный план задать ей по дороге разные вопросы.

Разумеется, она с радостью согласилась, поскольку ее сумка с покупками выглядела довольно-таки объемно. Усевшись на переднее сиденье, Тека тут же начала рассказ о каких-то чудных ручках для дверей с эмблемами инь и ян, но я решительно направил разговор в нужное мне русло.

— Давно вернулись? Шкаф говорил, что вы были в Питере.

Женщина мимолетно нахмурилась.

— Шкаф? Ах да… Приехала сегодня утром. И очень кстати. Оказалось, Артем, которого вы называете Шкафом, перекормил Вику мороженым. У нее началась сильная ангина, а чудак впал в панику и принялся пичкать ребенка медом. Вот только на мед у дочки аллергия.

Господи, я уже и забыл, что у Шкафа есть имя! Ну да, Артем. Надежно и коротко. Я открыл бардачок и вынул снимки Лиманского, Кирюши и бритого.

— Посмотрите, пожалуйста. Вы знаете кого-нибудь из этих людей?

Тека взяла снимки, разложила веером и внимательно рассмотрела.

— Вот этот — редактор журнала, последняя великая любовь Каси, — первым делом указала она на фотографию Лиманского. — Я к тому времени уже вернулась из Югославии, и Кася приходила ко мне с ним пару раз. А не так давно он, надумав писать статью о различных гаданиях, зашел ко мне, по его словам, проконсультироваться. Не знаю, что за статья должна была быть, но, исходя из личности автора, — дрянь. Обаятельный краснобай, да к тому же женатый. Мне он с самого начала не понравился.

Обритого Тека тоже сразу же узнала.

— Черная страница Касиной жизни. Правда, это было сто лет назад. Кася училась в выпускном классе, я — в МГУ. Можете себе представить: в нашей крохотной арбатской квартирке, где вы были, жили мама, бабушка и мы с Касей. Сущий ад! И в довершение ко всему Кася влюбилась. Ахмед, по национальности чеченец, был чуть старше ее и с дурными наклонностями. Одевался как панк, не признавал никаких авторитетов, научил Касю курить травку, потом пошли наркотики потяжелей. Мама с бабушкой били во все колокола, но без толку. Спасло нас то, что Ахмеда посадили на пять лет за убийство в пьяной драке. Кася взялась за ум, поступила на журфак, увлеклась фотографией. Словом, все плохое, казалось, закончилось.

— А Ахмед еще когда-нибудь появлялся в ее жизни? — поинтересовался я.

Тека пожала плечами.

— Во всяком случае, меня по этому поводу Кася не ставила в известность.

Кирюшу женщина не признала. Видимо если что-то и связывало его с Касей, то лишь реклама трусов — деловое знакомство.

Я подвез Теку к самому подъезду. Она взглянула на свое окно под крышей и улыбнулась.

— Бедный Артем, наверное, спит. Столько ночей просидел у Викиной постели.

После этих простых слов я внезапно почувствовал облегчение. Как бы там ни было, но мысль, что убийства могут быть делом рук Шкафа, троюродного брата Каси, ветерана Афгана, а ныне охранника банка, все время витала где-то на периферии моего сознания. Конечно же, Шкаф не мог быть ночью в моем доме: Тека приехала только утром, а он ни за что не оставил бы больную девочку одну. Во всяком случае, по моему разумению.

По дороге домой я обдумывал новую информацию. Рассказ в статье Лиманского о девочке, совращенной наркоманом-чеченцем, поразительно напоминал историю Каси и Ахмеда. Возможно, она сама рассказала ее редактору «Сэра», а на той вечеринке в студии Лиманский столкнулся с самим героем, что называется, нос к носу. Значит, все-таки Кася встречалась со своей первой любовью, и какие-то общие дела у нее с ним были. Вполне возможно, Ахмед продавал ей травку или что покруче — в творческой среде любят побаловаться запретными плодами. И тогда опять возникает «чеченский след». Допустим, познакомившись у Каси с наркодилером, Лиманский поддерживал с ним связь и в конце концов узнал нечто, за что поплатился жизнью. Ведь, как можно логически предположить, именно Константин выкрал Касину флэшку с записью вечеринки, явившись к Теке якобы за консультацией для статьи о гаданиях. Зачем она ему так понадобилась? Почему флэшка оказалась у него на руке в три часа ночи перед самым убийством?

Снова вопросы. Это были зародыши новой версии.

Самый длинный день

Начавшийся с бессонной ночи день продолжался. Город изнывал от жары — короткий утренний миг свежести прошел, и ослепительный шар солнца принялся плавить асфальт и людей. Слава богу, я находился в привилегированном положении, ибо мой «Пежо» оснащен кондиционером.

Неторопливо проехав с полквартала, пару раз сверившись с корявой схемой, изображенной Текой на обратной стороне кассового чека, я остановился в довольно уютном зеленом дворике перед низким двухэтажным домом с облупленным фасадом. Чего ради меня туда понесло? Ну, любой бы на моем месте догадался спросить у случайно встреченной Теки координаты Ахмеда с бритой головой, в чей дом в поисках блудной Каси не раз приходили и она сама, и ее мать.

— Понятия не имею, что с ним теперь, — словно оправдываясь, заметила Тека в ответ на мой вопрос, — но тогда Ахмед жил в двух шагах от нас вдвоем с матерью, между прочим очень приятной женщиной.

Итак, я вышел из машины и, зайдя в провонявший кошками подъезд, по деревянным скошенным ступеням поднялся на второй этаж. Бог знает почему, первым, что бросилось мне в глаза, был ржавый номер квартиры — восьмерка на двери. Чертыхнувшись про себя, я недобрым словом помянул Теку с ее нумерологией и дважды позвонил. В ответ раздалось лишь протяжное мяуканье. Я еще раз, на всякий случай, нажал на кнопку звонка, постоял, тоскливо прислушиваясь к тишине за створкой, и в конце концов был вынужден отправиться назад к машине.

Часы показывали 12.47. Я решил заехать пообедать в какую-нибудь кафешку неподалеку, а потом вернуться и снова попытать счастья, надеясь все же встретиться с Ахмедом. Кто он на самом деле? Каков в общении? Как относился к Касе? Мне просто хотелось знать.

Выруливая из узких петляющих улочек на проспект, я какое-то время размышлял о женщине, с которой столь неожиданно столкнулся недалеко от своего дома в утро после очередной попытки прикончить Заки. В голову лезли отвратительнейшие картины: Тека, толкающая из окна родную сестру, чтобы завладеть квартирой на Арбате; Тека, стреляющая в запыхавшегося от бега Лиманского, который видел, как погибла Кася; Тека, прокрадывающаяся в мой дом, чтобы по таинственным и непонятным причинам хладнокровно застрелить Заки, а затем спокойно возвращающаяся домой, словно бы только что вернулась из Питера.