Читать книгу "Вендари. Книга первая - Виталий Вавикин"

– Пошли прочь! – шикнул на них Эмилиан.

Тени не подчинились. Они обволокли кровать, замерли. Лицо Габриэлы изменилось, утратило привычные черты. Эмилиан протер глаза, но видение не развеялось. На кровати лежала чужая, незнакомая женщина, и на ее шее пульсировала вена. Весь мир вокруг сжался до размеров комнаты, до размеров картинки, где есть набухшая вена, внутри которой бежит теплая кровь. Эмилиан попытался заглянуть в мысли спящей женщины, но увидел лишь пустоту и темноту, в которой плыла эта женщина. Плыла в неизвестность, в бездну. Да и женщина ли? Всего лишь сосуд для пищи.

Эмилиан заставил себя развернуться, шагнул к выходу из комнаты. Ноги замерли. Тело обожгла боль. Суставы затрещали, кости начали расти катастрофически быстро. Эмилиан испугался, хотел закричать, но горло отказалось служить ему. Он задыхался, умирал. Колени подогнулись. Тени покинули Габриэлу, окружили Эмилиана, укрыли его. Он отключился, подкрался к пропасти и прыгнул. Но падения не было. Только тьма.

Когда Эмилиан очнулся, был уже поздний вечер. Тени ушли. Боль отступила. Эмилиан осторожно поднялся на ноги. Он вырос и проголодался. На улице снова раздался сигнал разбудившего его клаксона. Эмилиан выглянул в окно. Машина шерифа стояла возле дома. Эмилиан прижался к стене, боясь, что назойливый шериф войдет в дом. Но шериф уехал: посигналил еще пару раз и вернулся в город, оставив в память о себе облако пыли и волнение.

Эмилиан отыскал зеркало и посмотрел на свое новое лицо. У него прибавилось худобы. Он чувствовал себя слабым и беспомощным, никчемным и бесполезным. И этот созревший подросток, который смотрел на него с поверхности зеркала, совсем не напоминал ему себя. Этот рост, казалось, хотел лишь одного – свести его с ума переменами, голодом.

Эмилиан закрылся в своей комнате. Обычно сон помогал после приступов внезапного роста. Он спал, а Габриэла заботилась о нем. Но сейчас Габриэла тоже спала. Эмилиан закрыл глаза. Пустота поглотила мир. Эмилиан не знал, как долго он находился в этом лишенном пространства и времени мире. В этой пустоте невозможно было ориентироваться. Она просто была и все. Как был он сам. Как был весь этот мир. И как был голод. Рост тела отнял почти все силы. Эмилиан не мог не думать о еде, особенно когда проснулся.

За окнами была глубокая ночь. Габриэла спала. Эмилиан знал это, потому что свечи в его комнате давно прогорели. Габриэла всегда меняла их, когда не спала. Габриэла всегда заботилась о нем. Он прошел в ее комнату, пытаясь не думать о голоде. Габриэла лежала на кровати. Эмилиан улыбнулся, позвал ее по имени. Она не проснулась. Вместо нее пробудились тени в углах комнаты. Они укрыли Габриэлу, спрятали от взгляда Эмилиана. Осталась пульсирующая вена на шее и голод. Эмилиан зажег пару свечей, надеясь прогнать тени, но они не боялись слабого желтого света.

– Убирайтесь прочь! – зашипел на них Эмилиан, отыскал на стене выключатель.

Лампы под потолком вспыхнули. Тени спрятались под кроватью, выскользнули в темный коридор. Но лампы под потолком замигали, потухли. Эмилиан испугался. Страх породил голод, потому что без пищи у него нет сил, чтобы защищаться. Все звуки стихли. Остались лишь удары сердца Габриэлы. Вернее, не Габриэлы. Нет. Тени изменили ее. Теперь это снова была незнакомая женщина.

Эмилиан подошел и прокусил ей шею. Он пил долго и жадно. Затем забылся, заснул. Пустота заполнила сознание, но теперь к ней прибавилось чувство вины за то, что он пил кровь Габриэлы, не спросив разрешения. «Но разве это была Габриэла?» – думал Эмилиан. Нет. Он пил кровь незнакомого ему человека. Пустота, в которой парил Эмилиан, сгустилась. Он увидел себя со стороны. Увидел свое новое, подвергшееся метаморфозам тело. Оно было сильным и крепким. С таким телом не будет страхов и сомнений. Затем Эмилиан увидел, как его новое, едва похожее на человека тело идет в комнату Габриэлы. Он понял, что это не сон, лишь когда утолил голод. Но метаморфозы продолжились.

Эмилиан вырос как человек, но он не был человеком. Он был кем-то другим. Эта особь, этот вид жил в нем, маскируясь под человека. И Эмилиан не мог контролировать эту сущность. У нее были свои мысли, свои чувства, свои желания, свой голод. Особенно голод. И этой сущности было наплевать, умрет Габриэла или нет. Она, сущность, была готова выпить Габриэлу до дна, потому что для нее этот человек был просто сосудом, пищей. Любой человек.

Когда приехал шериф Вэлбек, темная сущность начала нашептывать Эмилиану, чтобы он осушил гостя, забрал его жизнь, особенно после того как шериф начал задавать неприлично много вопросов: сначала о Габриэле, затем о самом Эмилиане.

– Ты слишком взрослый, чтобы быть ее сыном, – сказал шериф и хитро подмигнул мальчику. Эмилиан нахмурился, пожал плечами. – Да я шучу! – рассмеялся неожиданно шериф и хлопнул его по плечу. – У тебя просто очень молодая мать.

– Да, – Эмилиан нервно улыбнулся.

Он сказал, что Габриэла больна, и теперь шериф хотел навестить ее, хотел попасть в ее комнату. Он не спрашивал разрешения. Просто вошел в дом, огляделся.

– Где ее комната? – спросил шериф. Эмилиан указал в конец коридора.

Был вечер, но зашторенные окна создавали полумрак. Шаги шерифа гулко раздавались в тишине. Дверь в комнату Габриэлы скрипнула, открылась. «Убей его», – сказала Эмилиану его темная сущность. Эмилиан замер. Шериф подошел к кровати, тронул Габриэлу за плечо, позвал по имени. Эмилиан слышал его настойчивый голос человека с армейской выправкой. «Убей его. Он все узнает. Он встанет у нас на пути», – шептала ему его вторая сущность. Ноги сами понесли его вперед к комнате, где находился шериф. В дверях он остановился. Шериф обернулся.

– Она, должно быть, крепко спит, – неуверенно сказал Эмилиан.

– Очень жаль, – вздохнул шериф. – Может быть, нужно вызвать для твоей матери врача? – предложил он, словно бросая темной сущности Эмилиана вызов.

– Не надо врачей.

– Но…

– Со мной все будет в порядке, – неожиданно сказала Габриэла.

Она проснулась, села в кровати. На бледном лице появилась улыбка. Пустота покинула мысли. Голос был слабым, но она ловко врала шерифу, убеждая, что с ней все в порядке.

– Возможно виной всему те консервы, что я видел на вашей кухне? – сдался наконец шериф.

Он взял с Габриэлы слово, что как только ей станет лучше, они снова встретятся и поужинают. Она начала засыпать. Силы закончились. Эмилиан видел, как пустота снова начинает поглощать ее мысли. Шериф покинул ее комнату, но вместо того, чтобы идти к выходу, начал осматривать дом.

– Нет. Вы определенно не должны жить здесь, – сказал он Эмилиану. Тени сгустились. Они крались за гостем по пятам, контролируемые темной сущностью Эмилиана. – Что ты скажешь, если я предложу тебе с матерью перебраться в мой дом? – спросил шериф.

– В ваш дом?

– Ну да!

Шериф встретился с недоверчивым взглядом Эмилиана и спешно начал объяснять, что в его предложении нет никакого умысла. «Убей его, – сказала Эмилиану его сущность. – Он все знает. Он все понял. Он просто сосуд, который сделает тебя сильнее». Тени взобрались по стенам, нависли над шерифом, потянулись к его шее. Еще мгновение, и они убьют его – Эмилиан не сомневался в этом.