Читать книгу "Война "невидимок". Остров Туманов - Николай Шпанов"

— Мейнеш! — крикнул Житков. — Юстус Мейнеш!

— Пойди к черту! — услышал он в ответ.

Только по голосу Житков понял, что перед ним женщина. Из двери рубки выползло крохотное существо, похожее на паучка. Это был ребенок с таким же прозрачным, как у женщины, лицом. На палубы соседних кораблей один за другим вылезали страшные, звероподобные люди. Внимательно и молча они глядели в сторону Житкова.

— Мейнеш! — снова крикнул Житков что было сил. — Юстус Мейнеш!

Он перепрыгнул на палубу соседнего корабля и крикнул еще раз:

— Где Мейнеш?

Высокий тощий призрак со всклокоченной рыжей бородой, в жалких лохмотьях, радостно спросил:

— Вы агент?

Житков не сразу понял вопрос. Потом сообразил, что его приняли за агента по вербовке матросов. Хотел ответить, но было уже поздно. Рыжебородый визгливо кричал что было сил:

— Агент приехал!.. Агент!

Из всех щелей на палубы вылезали люди. Худые, бледные, с давно небритыми лицами, со свалявшимися, как пакля, волосами, они прыгали с палубы на палубу, направляясь к Житкову.

В воздухе стоял многоголосый крик: «Агент! Агент!»

— Я не агент! — пытался перекричать толпу Житков.

Но все новые люди спешили к нему с отдаленных концов кладбища — по кораблям, по отмелям, вброд.

— Агент! Агент!

Житков поднял руку.

— Я ищу боцмана Юстуса Мейнеша, — крикнул он. — Плачу тому, кто найдет Мейнеша.

Рыжебородый пробился вперед и, глядя на Житкова злыми глазами, спросил:

— Говорите толком: нужны вам люди?

— Нет, — сказал Житков и собрался повторить свое предложение, но пронзительный свист не дал ему говорить. Свистели все: мужчины, женщины. Дети попросту неистово визжали. Толпа наступала на Житкова, заставляя его пятиться. Он перепрыгнул на судно, к которому пристал, поспешно отвязал свою шлюпку и навалился на весла. Вслед ему несся ураган свиста, летели поленья, ржавые нагели…

Поединок на трапе

Житков миновал последнее мертвое судно. Могучий ствол тяжелого бушприта протянулся над его головой — и он увидел потускневшее золото полустертой надписи: «Марта Вторая».

От неожиданности он даже перестал грести. Баркентина «Марта Вторая»!.. Уж не здесь ли скрывается старый Юстус Мейнеш?

Сильными ударами весел Житков погнал шлюпку в темное пространство, отделяющее «Марту» от соседнего корабля. Его зрение не сразу освоилось с полутьмой, царившей в этом зловонном морском переулке. Послышался отчетливый стук мотора. Стройный корпус моторного катера покачивался у трапа «Марты Второй». В катере сидел Мейнеш и белокурый юноша, тот самый, что привез записку. Житков что было сил погнал шлюпку и вскочил на решетчатую ступеньку трапа. Его глаза встретились с глазами боцмана. На борту «Марты» послышались шаги. Житков поднял голову: капитан Витема быстро и легко сбегал по трапу. За ним, грациозно перебирая лапами, спускался великолепный розовый боксер.

— Здравствуйте, дорогой. Рад видеть вас снова здоровым, — сказал Витема с приветливой улыбкой и протянул руку.

Житков не принял ее. Витема нахмурился, но все еще спокойно проговорил:

— Когда подобное случилось со мною впервые, я был озадачен. Это показалось мне даже неприятным. Но с тех пор я многому научился. Такие вещи перестали меня смущать, и я…

Житков резко прервал его:

— Верните похищенные документы!

— Ах, вы вот о чем! — воскликнул Витема. — Ну, это длинный разговор. Я еще не все в них понял. — И сказал, обращаясь к Мейнешу: — Можешь отправляться, боцман.

Мейнеш глядел на него исподлобья и не двигался. Он заметно колебался.

— Ты слышал? — повторил Витема.

— Когда прикажете прибыть за вами? — глухо спросил боцман.

— Ты мне не понадобишься! — ответил Витема и улыбнулся Житкову. — Надеюсь, не откажетесь подбросить меня на вашей шлюпке. О, совсем недалеко. Кстати, поговорим без свидетелей.

— Разве «Марта» еще не в море? — невольно вырвалось у Житкова.

— Давным-давно! Но я вернулся. Были кое-какие дела. Я забыл вот это. — С этими словами Витема вынул из-за спины и поднял над головой Житкова толстую черную трость с набалдашником из слоновой кости. Житков вздрогнул: разве не точно такую трость он видел в руках Бураго?

Витема проводил взглядом катер, увозивший боцмана и юношу. Стук мотора стих в отдалении.

— Я к вашим услугам, Житков.

Вместо ответа Житков направил в грудь Витемы дуло пистолета, однако прежде чем он успел произнести хотя бы слово, послышалось яростное рычание.

Толчок в грудь опрокинул Житкова навзничь. Падая, он нажал спуск. Раздался выстрел. Житков увидел, как по другую сторону трапа, судорожно ловя рукою воздух, падает в воду капитан Витема.

В следующее мгновение Житков окунулся в воду, тщетно пытаясь освободиться от вцепившегося ему в грудь боксера.

Глава четвертая. Происшествие на «Клариссе»

«DW-3417»

Уличное движение было в разгаре, когда таксомотор под номером «DW-3417» влился в поток автомобилей на Потсдамерштрассе. Машина шла со стороны Штеглица. Она, как две капли воды, походила на десятки и сотни таксомоторов, движущихся в том же самом направлении, теми же порывистыми толчками, обусловленными миганием красных и зеленых огней светофоров. Тот же обшарпанный зеленый кузов, та же черно-белая полоска вдоль корпуса; такая же потертая кожаная фуражка на голове шофера, как у сотен и тысяч шоферов, ведущих свои такси.

Во всех такси были пассажиры. Один, двое, трое. Для шоферов все они были одинаковы, все безразличны, если платили за проезд и если с ними ничего не случалось в машинах: не падали в обморок, не умирали, не забывали краденых вещей или чемоданов с расчлененными трупами.

В тысячах такси ехали тысячи пассажиров. Шоферы не запоминали их лиц.

Прохожие не смотрели на шоферов, если таксомоторы ни на кого не наезжали; полицейские на перекрестках не замечали ни пассажиров, ни шоферов, ни номеров машин, если не нарушались правила движения или не происходило катастроф. И едва ли для случайного наблюдателя было что-нибудь особенное в седоке, откинувшемся на подушку таксомотора «DW-3417». Одет он был в элегантное серое пальто явно не немецкого происхождения: очень уж добротным выглядел материал. И во всем его облике было что-то отличавшее его от немцев. Может быть, прямой и смелый взгляд, какого почти не встретишь у немцев после января 1933 года.

Пассажир был погружен в задумчивость. Руки в желтых перчатках толстой свиной кожи спокойно лежали на трости с большим крючком рукояти.

По-видимому, у этого иностранца не было знакомых среди представителей делового Берлина, наводнивших в этот час улицы коричневой столицы. В то время как пассажиры такси и автобусов и просто прохожие то и дело притрагивались к полям шляп, довольно хмуро, но неуклонно выполняя долг приветствия знакомых, седока таксомотора «DW-3417» никто не приветствовал, да и сам он ни разу не поднес пальцев к шляпе.