Читать книгу "Император вынимает меч - Дмитрий Колосов"

Рим отреагировал на поражение у Тразименского озера избранием диктатора, каким стал Квинт Фабий Максим. Искушенный вояка, Фабий отказался от мысли дать Ганнибалу новую битву, а навязал пунийцам маневренную войну, выгодную Риму и губительную для Ганнибала. Успехи Фабия едва не свел на нет начальник конницы Минуций Руф, из-за чрезмерной самоуверенности попавший в засаду, устроенную Ганнибалом. Но Фабий подоспел на помощь, и Ганнибал отступил…

В Иберии Гней Корнелий Сципион, отправленный братом Публием легатом в Испанию, успешно сразился с одним из корпусов Гасдрубала близ Ибера. Карфагеняне были разгромлены, в руки римлян попала большая добыча. Подоспевший Гасдрубал вступил в борьбу с римским отрядом, но на решительную битву не отважился и отступил. Тогда Сципион покорил дружественные Карфагену племена илергетов и авсетанов, установив контроль над северной частью Пиренейского полуострова, так что теперь Ганнибалу не следовало рассчитывать на подкрепления из Иберии…

В Греции Филипп V Македонский продолжал вести войну против этолян, захватит и разрушил Фтиотийские Фивы. Этоляне запросили мира, который и был заключен в сентябре в Навпакте…

В Малой Азии Прусий, царь Вифинии истребил разорявших геллеспонтийские города галатов…

5.1

Утро было туманным и промозглым. Шедшие по раскисшей дороге воины поеживались, зябко кутаясь в короткие плащи. Холодно. Но это еще полбеды. Куда хуже была влажная неуютность, покалывавшая кожу скользкими иголочками. Слюнявые поцелуи, раздаваемые ветром, оседали на лице и руках, влажной пленкой покрывали щиты и наконечники копий, напитывая блестящий металл болезненной жирностью.

Сырость текла отовсюду. Она таилась в напоенной талым блеском земле, в ярко-зеленом ковре травы, сплошь застилавшим холмы и низины меж ними, она сочилась из серого воздуха. Но особенно сильно она ощущалась в лощине, обрезанной каменистыми кряжами и чашей озера. Здесь сырость одержала решительную победу, соединившись в густую, почти непроницаемую пелену тумана, которая поглотила лощину вместе с озером и тянущейся вдоль него дорогой.

Фламиний в окружении ликторов и всадников консульской турмы стоял на небольшом взгорке у входа в лощину, наблюдая за тем, как манипулы одна за другой втягиваются в узкое дефиле, ведущее на приозерную равнину. Двести манипул отборных воинов, чьи мечи познали кровь галлов и иберов, сикулов и пунов, ровной колонной по шесть человек в ряд опускались в лощину и исчезали в тумане. Они входили в облако белесой, пыхающей неровными прозрачными комками влаги, исчезая по колено, по грудь, а затем утопая в тумане совсем. Некоторое время виднелись сигнумы и острия пик, которыми были вооружены всадники, потом исчезали и они. Над холмами висел глухой топот, звучавший бесконечным бу-у-у. Это бу-у-у наталкивалось на каменистую поверхность скал, отскакивало прочь и мячиком прыгало над озером, заглушая тихий стон волн. Звук разлетался так далеко, что его слышали в Кортоне. Стражи на стенах многозначительно переглядывались друг с другом и сжимали пальцы в кулак, направляя большой к земле. Стражи предрекали погибель Пунийцу.

Центурия за центурией, легион за легионом шагали мимо консула, вселяя своим грозным шагом уверенность в победу. Разве смогут толпы трусливых и падких до золота наемников устоять перед воинами лучшими из лучших, прославленными на весь мир! Он, Фламиний, разобьет Пунийца и приведет его в цепях на Капитолий. И римский народ будет славить своего любимца, а чванливые сенаторы, скрепив сердце, вынуждены будут украсить его чело венком триумфатора!

Гай Фламиний был честолюбивым человеком, по мнению многих слишком честолюбивым. Как будто честолюбие может быть чрезмерным! Фламиний ставил это честолюбие себе в заслугу, ведь не будь его, кто знал бы о Гае Фламиний, человеке низкого происхождения, чей отец торговал мульсом на рынке. Гаю было назначено наследовать отцовское дело, но юношу вовсе не прельщала карьера виноторговца. Он начал брать уроки ораторского мастерства и вскоре достиг в этом деле немалых успехов. Научившись изысканно вести речь, Гай стал выступать в защиту сирых людей, презрительно именуемых плебсом. И ремесленники, торгаши и крестьяне быстро оценили усердие новоявленного Демосфена. В двадцать с небольшим Фламиний был избран трибуном. О, эта безмерная власть, перед которой склоняют голову даже консулы! Мечта молодых честолюбцев. Гай был первым среди них и самым решительным. Он оправдал доверие избирателей, потребовав разделить между неимущими земли, захваченные у галлов. И пусть его предложение сенат с гневом отверг но благодарный народ не забыл усердие Гая. Спустя десять лет Фламиний, благодаря поддержке квиритов, достиг почти невозможного. Многие ли плебеи, да еще из самых низов, могли похвалиться тем, что удостоились звания консула? Да почти никто! Гай Фламиний был удостоен сей чести.

Год его консульства запомнился многими великими деяниями. Вопреки воле сената, Гай совершил поход против галлов и наголову разгромил их. Он построил цирк, великолепную дорогу, которая войдет в анналы под именем Фламиниевой. Все это позволило Гаю Фламинию войти в число популярнейших граждан Рима. Теперь, в минуту опасности, когда бездарные полководцы, поставленные сенатом, были биты Пунийцем, народ вспомнил о своем любимце Фламиний и криком потребовал, чтоб власть над войском была дана победоносному генералу, усмирившему северных варваров. Гай с достоинством принял назначение, принявшись готовить войско.

Все было против него. Сенаторы пытались задержать вновь избранного консула судебными тяжбами — ему даже пришлось покинуть Рим тайком, не совершив ауспиций. Отовсюду приходили известия о зловещих знамениях: в Пренесте с неба падали раскаленные камни, священный источник в Цере покрылся кровавыми пятнами, в Капене средь бела дня взошли на небо две луны. Авгуры предрекали страшную катастрофу, но Гай знал, с чьего голоса они поют.

— Мое назначение неугодно сенату, так я плевал на сенат!

Консул не стал придавать значения и еще двум дурным предзнаменованиям. Когда войско выступало из Арремия, под Гаем внезапно взбрыкнула молодая кобыла. Не ожидавший подвоха консул — всадник не самый умелый — не удержался в седле и мешком свалился на землю. Доморощенные калхасы[12]тут же заголосили, что боги предвещают беду. Вдобавок знаменосец никак не мог вырвать глубоко ушедшее в землю древко орла. Консул гневно обрушился на него:

— Если страх, сковавший твои руки, не дает выдернуть знамя, так возьми лопату и выкопай его!

Естественно, после подобного окрика древко моментально оказалось свободным, а прорицатели благоразумно заткнулись.

Преодолев все препоны, Гай собрал войско и вывел его навстречу Пунийцу, разбойничавшему на Кортонской равнине. Тот обманул римлян, уклонившись от битвы, чем привел консула в ярость. Конечно, ярость — плохой помощник, но лишь если не подкреплена силою и здравым смыслом. Гай Фламиний ощущал себя расчетливым и сильным. Он не сомневался в успехе, приказав погрузить на возы цепи и кандалы для плененных пунов. Не сегодня-завтра должна состояться встреча. Будет кровавая битва, и он непременно одержит победу.