Читать книгу "Свадебный водоворот - Джеки Д'Алессандро"

Мортлин оглядел ее:

— Немного? Да вы похожи…

Голос у него прервался, когда он взглянул на Остина. У конюха отвисла челюсть.

— Спаси нас Господи! Что случилось, ваша светлость? Ну и видок у вас!

— Мы оба себя прекрасно чувствуем. Мы свалились в озеро, вот и все.

— Вы свалились с Миста? — Мортлин такого себе не мог и представить.

— Нет.

Властным взглядом Остин заставил изумленного конюха замолчать и, не говоря больше ни слова, передал ему поводья Миста. Мортлин прекрасно знал этот взгляд: «Больше никаких вопросов!» — и поспешно захлопнул рот. Подсунув грязную руку Элизабет под свой не менее грязный локоть, Остин повел ее к дому. Она казалась непривычно тихой, и ему хотелось узнать, о чем она думает. Он же из осторожности старался не думать ни о чем — на всякий случай. Конечно же, ее разговоры о видениях были просто смешны, но она отличалась необыкновенной проницательностью.

Она повернула голову в сторону террасы:

— Господи, там Каролина! Она заметила нас и смотрит так же, как смотрел Мортлин. Скорее! Посмотрите на нее таким же ледяным взглядом, каким вы заставили замолчать Мортлина, — почти не шевеля губами, шутливо предложила Элизабет.

— К сожалению, Каролина не реагирует на мой даже самый ледяной взгляд, — прошептал Остин ей на ухо.

— Как жаль, — также шепотом ответила она.

— Да. Кажется, я вдруг оказался в окружении женщин, которые не считают меня столь уж грозным. Должно быть, моя персона больше не производит на них впечатления.

— Вовсе нет. Ваша персона… — Элизабет замолчала, и он остановился, заставив ее остановиться вместе с ним. Румянец, так украшавший ее, вспыхнул на ее щеках.

— Моя персона — что?

Она приподняла бровь:

— Вы всегда так бесстыдно напрашиваетесь на комплименты, ваша светлость?

— Только в те дни, когда уподобляюсь существу, вытащенному из озера.

На террасе Каролина не могла решить, что удивляет ее больше: невиданно грязный вид брата или то, что он, улыбаясь, шепчет что-то на ухо Элизабет. Элизабет, как с интересом заметила Каролина, шла под руку с Остином, и ее сияющее лицо раскраснелось, когда она засмеялась над тем, что он ей сказал.

Они остановились. А у Каролины потеплело на душе, когда эти двое обменялись долгим взглядом. Она никогда не видела, чтобы Остин на кого-нибудь так смотрел.

Ее сердце радостно забилось. Как чудесно видеть брата довольным и улыбающимся! Слишком долго она его таким не видела.

— Случилась неприятность? — спросила Каролина, когда они поднялись на террасу.

— Нет, спасибо. Все уже в порядке, — небрежно ответил Остин и, не останавливаясь, повел Элизабет к дверям, словно и вправду не произошло ничего необычного. Каролина смотрела им вслед, и на ее губах играла улыбка.

Вечер обещал быть очень интересным.

Оставив Элизабет у дверей ее спальни, Остин прошел в свою комнату и едва удержался от смеха, когда его обычно невозмутимый слуга с отвисшей челюстью уставился на его грязную одежду.

— Я уже начинаю привыкать к такому виду, Кингсбери, — заметил Остин, стаскивая с себя мокрую рубашку.

— Я сейчас же приготовлю ванну, ваша светлость, — сказал Кингсбери. Осторожно беря грязную одежду Остина, он старался держать ее подальше от себя.

Через несколько минут Остин погрузился в огромную ванну, над которой поднимался пар, и, блаженно вздохнув, закрыл глаза. Неожиданно перед ним возник образ Элизабет, которая сейчас, без сомнения, тоже погружалась в свою ароматную ванну, и великолепные волосы падали ей на спину каскадом сияющих локонов.

Остин представил себя вместе с ней в ее ванне: он мокрыми руками гладит ее нежные груди, касается сосков, становящихся твердыми от его прикосновений. «Остин…» — возбужденно шепчет она. Вот он, наклонившись к ней, охватывает губами ее розовый сосок и не отпускает его, пока она не начинает стонать от наслаждения.

— С вами все в порядке, ваша светлость? — раздался за дверью голос Кингсбери.

Пробужденный от своих эротических фантазий, Остин с досадой догадался, что стонал он сам. Похоже, за последнее время это вошло у него в дурную привычку.

— Да, Кингсбери, все хорошо, — отозвался он.

Вечер обещал быть очень неприятным.

Вечером за обедом Остин сидел во главе стола и незаметно наблюдал за Элизабет. Она сидела на противоположном конце стола рядом с молодым виконтом, чей взгляд в течение обеда становился все более и более восхищенным. Остин уже не знал, благодарить или ругать Каролину за ее усилия по приобщению Элизабет к моде. К пятому блюду проклятый виконт, казалось, уже не мог не таращиться на нее.

И кто бы мог его обвинить? В платье медного цвета с низким вырезом, который выставлял напоказ ее нежные груди и молочно-белую кожу, она выглядела потрясающе. Со всевозрастающим недовольством Остин заметил, что восхищенный взгляд виконта чаще и чаще останавливается на этом вырезе…

А ее волосы… Боже! Единственный гребень удерживал массу небрежно собранных на затылке волос. Легкие пряди обрамляли ее лицо и плечи, а остальные локоны блестящей волной падали на спину. Наверняка эта соблазнительная прическа была делом рук горничной Каролины. Остин не мог решить, уволить эту горничную или утроить ей жалованье.

В гостиной перед обедом он старался избегать Элизабет, но каждую минуту остро ощущал ее присутствие, что бесконечно его раздражало. Он должен прекратить это… то, что он делал с ней. Поцелуи, прикосновения — все это было явной ошибкой, исходя из его обычно безошибочного здравого смысла. Такие ошибки он не может позволить себе повторить.

Проведя почти весь вечер в размышлениях, Остин пришел к выводу, что единственное, что он должен делать — это ждать. Ждать возвращения Майлса из Лондона. Ждать сведений от своего сыщика с Боу-стрит. Ждать дальнейших указаний от шантажиста. Необходимость ожидания раздражала, но выбора не было.

После их встречи на озере стало почти невозможно верить в то, что Элизабет состоит в сговоре с шантажистом или действительно что-то знает о полученном им письме. И чем дольше он думал об этом, тем яснее ему становилось, что она просто обладает необыкновенной интуицией, в которую сама слишком сильно верит. Она верит, что ее видения абсолютно правдивы, и рассказала о них, желая ему помочь. У нее нет дурных намерений, и она не желает причинить ему зло. Она просто… заблуждается.

Заблуждается… и невыносимо соблазнительна. Она заставляет вскипать его кровь, и он, кажется, не может изгнать ее из своих мыслей. А проклятый виконт, сидящий рядом с ней, уже не таясь, смотрит на нее с вожделением!

С каждым подаваемым на стол блюдом Остин становился все мрачнее, ему было все труднее вникать в глупые разговоры сидевших рядом людей.