Читать книгу "Смерть без работы не останется - Кирилл Казанцев"

Потом они гуляли, сидели на лавочке под луной. Леша много и интересно рассказывал. Он много знал о звездах, всякие древнегреческие легенды о созвездиях и героях, в честь которых они были названы. У него были сильные руки, на которых он в этот вечер перенес ее через ручей.

А потом, в предпоследний вечер, он вдруг решительно и смело взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Лера видела его горящие глаза, слышала его прерывистое дыхание. Потом его лицо приблизилось, и Лере не хотелось отворачивать свое, хотя смутилась она страшно. А потом их губы соприкоснулись, его руки обхватили ее тело, прижали к сильной груди. От этого закружилась голова, сладкая истома заполнила тело, ноги готовы были подогнуться.

Но кто-то, кажется физкультурник, позвал Лешу… А потом был последний вечер, танцы. Всем разрешили танцевать до часу ночи в виде исключения, потому что это был праздник закрытия смены. Танцевали много, обменивались телефонами, адресами. Леша танцевал хорошо, пластично, он даже умел танцевать вальс. А уж девочки из танцевального коллектива вместе с Лерой отрывались по полной программе, демонстрируя свои способности. И снова горящий взор Леши.

А потом он увел ее за спортивную площадку, туда, где стоял железный сарай с инвентарем. Откуда-то у Леши был ключ. Он завел Леру внутрь, и они снова стали целоваться. Он был более решительным, он осыпал девушку поцелуями, она чувствовала возбуждение его тела. И даже когда его руки нашли ее грудь, она не спешила отталкивать и сопротивляться. Было в это жадном ощупывании ее тела что-то… что-то новое, взрослое, неизведанное. Да и приятное…

Оттолкнула она Лешу, когда его рука скользнула по ее обнаженному животу под пояс джинсов, когда его пальцы коснулись ее трусиков, проникли ниже… Лере вдруг стало страшно, ее затрясло в ознобе. Лера попыталась вырваться, но Леша был сильнее. Он прижал ее к матам, на которых они лежали, и судорожно пытался расстегнуть ее джинсы. Он шептал что-то пошлое…

Лера вырвалась и убежала, брезгливо вытирая тыльной стороной ладони губы. Она забежала в корпус и долго умывалась, полоскала рот. Почему приятное вдруг стало казаться ей грязным, мерзким? Наверное, она еще физически не созрела, не это наполняло ее, одухотворяло, не это входило в круг главных потребностей.

Воспоминания снова подкатили тошнотой к горлу. Теперь будет не Леша, а страшные волосатые мужики… будут хватать, больно тискать… сорвут одежду… Господи! Какой ужас… страшно как… какая мерзость… мама…

Леру бил озноб, она впала в полубредовое состояние, а потом в сознание ворвались грохочущие по железу шаги, резкие мужские голоса. Все! Пункт назначения. Девушек грубо толкали, заставляли брать свои немногочисленные пожитки, у кого они были, и снова вели по длинным гулким коридорам и лестницам. Но теперь уже наверх. Одна из девочек заплакала, упала на железный пол и забилась в истерике. Ее ударили несколько раз здоровые парни, подхватили под локти и насильно поволокли наверх. Ноги девушек шаркали по железному полу с такой тоскливой обреченностью, что хотелось завыть.

Солнца они не увидели, как не увидели и чужого города, чужой страны. Темная южная ночь, причал с приторно солеными запахами моря. Фургоны, в которые девушек заталкивали по трое или четверо. Потом бешеная езда с большим количеством поворотов. Двое охранников, по виду арабов, смотрели на пленниц с усмешками и что-то лопотали по-своему, когда те сваливались с лавок на поворотах.

Остановка, машина куда-то въехала, спустилась по какому-то пандусу, потом звук мотора стал отдаваться в стенах большого помещения. Наверное, подвала или большого гаража. Большой гараж? Откуда это? Лера сама себе удивилась, потому что никогда в таких больших богатых домах с такими огромными гаражами она не была. Из фильмов? Точно! Вот тебе и пришлось в жизни увидеть, сейчас увидишь…

С детства она мечтала, как и все девушки, что встретится ей однажды молодой человек, который даст ей все, чего она достойна, который окутает ее заботой, который создаст (не купит или построит, а именно создаст) для нее такой дом, какие показывают в западных фильмах. И… и вот…

Дверь фургона открылась, и Лера увидела в самом деле стены большого низкого помещения с прямоугольными колоннами. Перед машиной стоял мордатый мужчина в длинной арабской белой рубахе. Воротник-стойку покрывал двойной дряблый подбородок, а красные вывернутые губы кривились в гаденькой усмешке.

Мужчина что-то залопотал на своем языке, и охранники послушно стали выталкивать девушек из машины. Лера вылезла первой, хотя ноги ее совсем не слушались. Две ее спутницы, с которыми они не только не познакомились, но даже не обменялись словом, спустились следом и почти упали на каменный пол. Повинуясь приказам толстого, подбежали три женщины, схватили каждая свою девушку за руку и потащили куда-то.

Потом был душ. Незнакомые женщины вертели голых девушек, осматривая и зло бросая какие-то замечания. Они заставляли снова и снова мыться, тыкая пальцами в ноги, в низ живота, в промежность и изображали руками обилие мыльной пены. Собственно, мыли их не мылом, а шампунями, от аромата которых начинала кружиться голова.

Девушки плакали, а женщины хлестко били их по спинам и лицу ладонями и что-то резко и грубо говорили. Лера держалась и не плакала. Она никак не могла избавиться от ощущения ирреальности всего происходящего. Ей все казалось, что она сейчас проснется и все пропадет. Снова будет Екатеринбург, знакомые лица, а может, и дом и мамино лицо. Но ничего не пропадало, только внутри все сжималось в холодном ужасе от предстоящего, и никуда от этого ужаса было не деться.

Их заставили надеть какие-то длинные рубахи из тонкой хорошей ткани, на ноги что-то наподобие сандалий, на головы платки. Они шли покорно, как овечки на бойню. Две другие девушки шмыгали носами, но уже боялись плакать. А может, просто уже выплакали все слезы.

Потом открылась дверь. Леру и двух девушек завели в просторное помещение, куда сквозь цветные легкие занавеси с обширного балкона попадало много света и воздуха. Был даже едва уловимый аромат цветов. Это был аромат надежды, тоскливое напоминание о том мире, в котором были счастье, покой и дом. В просторном зале стояли в ряд около десятка девушек в таком же примерно наряде, как и у Леры. Несколько женщин сновали среди пленниц, старательно выстраивая их в один ряд, заставляя не сутулиться, выставлять напоказ свои лица.

Страх совсем сковал Леру, она была близка к обмороку. Она опять потеряла способность справляться с собой. В зал быстрой походкой вошел невысокий араб в национальной рубахе и платке, прижатом на голове черным кольцом. На вид ему было лет шестьдесят, но темные очки скрывали возраст. Был он толст, потен, губы араба постоянно шевелились. То ли он ворчал постоянно, то ли это был какой-то физический дефект. В сопровождении давешнего мужчины, который встречал девушек в подвале, он стал обходить строй русских невольниц. Кто-то истерично закричал, одна девушка упала без чувств. Араб подошел и остановился перед Лерой. Он снял очки и посмотрел на нее. Лера увидела влажные, как маслины, глаза и море похоти в них. Больше она ничего не помнила…