Читать книгу "Слишком много убийств - Колин Маккалоу"

— Слишком уж много допущений, — сказал Дэнни Марчиано.

— Допущений много, согласен, но не слишком. Как иначе объяснить три убийства из пистолетов, Дэнни? Трое ни в чем не повинных людей убиты профессионалами, которые пользуются глушителями и моментально исчезают с места преступления. Слишком невероятно для Холломена! Один такой случай — куда ни шло, но три в одно и то же время? Немыслимо. У меня такое ощущение, что парень, который все это устроил, просто смеется над нами, провинциальными увальнями.

— В таком случае он не знает тебя, Кармайн, — любезно заметил Эйб.

— Думаю, что знает, Эйб, хотя, возможно, не с профессиональной стороны. Город у нас небольшой, я везде успел побывать.

— Как думаешь действовать? — спросил Сильвестри.

— Как привык, сэр. Все одиннадцать убийств буду расследовать сам, Эйба и Кори беру себе в помощники. Простите, парни, вы мне нужны рядом. Да, любой из вас справится не хуже меня, но вместе мы увидим и услышим больше. Сегодня сосредоточимся на Дезмонде Скепсе. Эйб уже подготовил почву, пора взяться за «Корнукопию» всерьез. — Кармайн посмотрел в глаза своему шефу. — Не исключено, что наши расспросы не всем понравятся и на вас попытаются оказать давление из Хартфорда или даже из Вашингтона. А тут еще, как на грех, моего друга Майрона Мандельбаума угораздило влюбиться в Эрику Давенпорт, главу юридической службы «Корнукопии». Я его предупредил, чтобы он не вздумал приглашать свою пассию ко мне домой, но тоже могут придраться, если захотят.

Сильвестри оставался таким же невозмутимым.

— Одной придиркой больше, одной меньше. Мне к атакам из Хартфорда и Вашингтона не привыкать. Тут вот пресс-конференция на носу. Акулы пера жаждут пищи. Придется накормить их Скепсом до отвала. Пусть глодают его труп. Двенадцать убийств? Какие двенадцать убийств? Я, конечно, буду твердо стоять, что никого из местных мы не подозреваем. Потому и ФБР нарисовалось. Поиски ведутся в Нью- Йорке и прочих финансовых центрах. И так на каждой конференции. Главное — держать акул подальше от Холломена… — Сильвестри махнул рукой. — Ну, идите! Мне надо собраться с мыслями.

Кармайн, наморщив лоб, вышел из кабинета. ФБР? О чем это комиссар?

Глава пятая

Построенное всего год назад здание «Корнукопии» находилось на углу Мейпл и улицы Кромвеля в торговом и деловом центре города. Оно было самым высоким в Холломене — сорок этажей. Самый верхний занимали апартаменты Дезмонда Скепса, ниже располагались головные офисы множества компаний, принадлежавших «Корнукопии». Контора Скепса находилась на тридцать девятом этаже. Как ни странно, контора и квартира никак между собой не сообщались: Дезмонду всякий раз приходилось спускаться на первый этаж и уже оттуда ехать на частном лифте в свой пентхаус. «Вот уж действительно: бизнес отдельно, а личная жизнь отдельно», — подумал Кармайн.

Холл первого этажа, отделанный цветным мрамором, украшали пышные пальмы в мраморных вазонах ручной работы; при ближайшем рассмотрении оказалось, что внутрь вазонов входили пластмассовые горшки меньших размеров, и при желании каждую пальму можно было вытащить целиком, не повредив вазона. В холле находились справочная и стойка для посетителей с одиноким служащим, вся работа которого заключалась в выдаче жетонов-пропусков. Те, кто работал внутри здания, на входящих и выходящих внимания не обращали. Один ряд лифтов предназначался для этажей со второго по девятнадцатый, другой — с двадцатого по тридцать девятый; в конце коридора, перед блестящими медными дверями лифта для пентхауса, стояла табличка «Хода нет».

Вооружившись ключом, Кармайн открыл двери и ступил в обитую плюшем и мягкой розовато-коричневой кожей кабину с красным мраморным полом и золочеными украшениями. На панели были только две кнопки: «вверх» и «вниз». «А то бы не догадались», — с ухмылкой подумал Кармайн. Кабина открылась прямо в квартире, поражавшей своей величиной. Прихожая, размером с хорошую гостиную, вела в гостиную, размером не уступающую большинству домов. Огромные, во всю стену, окна гостиной являли взору панораму Северного Холломена и вид на гавань в проливе Лонг-Айленд. Кармайн ясно различил выступ верхнего этажа своего дома и квадратную башенку с террасой. Маломощный телескоп на треноге заставил задуматься, что такое мог высматривать Дезмонд Скепс в чужих окнах. «Ох, не нравишься ты мне, мистер Скепс, — решил Кармайн. — Неприкосновенность частной жизни — наша последняя защита против скотства, а в тебе скотства хватит на целое федеральное правительство».

Интерьер, выдержанный в спокойных бежевых тонах, консервативный и чисто утилитарный, свидетельствовал о работе дизайнера. Ничто не указывало на то, что Скепс коллекционировал произведения искусства или какие-нибудь безделушки. Картины на стенах представляли собой посредственные акварели, вероятно, выданные дизайнером за первоклассные работы. Только для спальни было сделано исключение — там неизвестный оформитель предпочел гравюры, выдранные из викторианских книг большого формата и помещенные в рамки. Счет наверняка был астрономическим, но, как решил Кармайн, справедливым — тот, кто в упор не видит разницы между шедевром и второсортной подделкой, другого не заслуживает.

Скепса убивали не на кровати, а на массажной кушетке, высокой и узкой — для пыточного ложа она подходила как нельзя лучше. Либо он лег на нее добровольно, либо убийца достаточно силен, чтобы поднять взрослого мужчину. Безусловно, Скепс не стал бы смаковать «Гленливет» с хлоралгидратом, лежа на своем будущем смертном одре. «Да, убийца силен, — отметил Кармайн, вспомнив медвежий капкан. — Эти два убийства совершены лично, и оба требовали большой физической силы. Ищи типа, который купается в деньгах, сложенного как «Мистер Вселенная», и вряд ли ошибешься. Легко сказать. А если не найдется никого с таким набором качеств?»

Ребята Патси тщательно обследовали место преступления на предмет улик, и Кармайн не собирался делать это вторично. Ему хотелось получить представление о Дезмонде Скепсе, опираясь на обстановку его квартиры.

Пока Кармайн знал о нем лишь то, что было известно всему свету, и из тех же источников: глянцевых журналов, газетных колонок, редких серьезных статей в «Уолл-стрит джорнал» и «Нью-Йорк тайме». Отец Скепса, владелец процветающей фабрики по производству автомобильных деталей, сумел вовремя разглядеть облака войны, клубившиеся над Европой и Юго-Восточной Азией. В 1938 году он основал «Корнукопию» — название, как он говорил, попросту означает «Рог изобилия» — предприятие, выпускавшее вначале только артиллерию, потом авиационные двигатели и другую военную технику. После Перл-Харбора «Корнукопия» превратилась в целую империю и уже не прекращала своего роста. Теперь, в 1967 году, она производила хирургические инструменты и оборудование, пушки и гаубицы, турбины, генераторы, атомные реакторы, ракеты, стрелковое оружие и даже пластмассы, особенно для военных целей. Корпорация имела громадный научно-исследовательский центр, занимала ведущие позиции во всех областях своей деятельности и постоянно получала заказы от вооруженных сил.

В общем, работы у Скепса хватало, хотя осуществлял он, разумеется, только общее руководство. Пятьдесят управляющих директоров также имели мало касательства к производственным вопросам. Ими, подозревал Кармайн, вплотную занимались те, кто стоял по меньшей мере на три-четыре ступеньки ниже, — как и в любой многопрофильной корпорации, неплохим образчиком которой являлась «Корнукопия».