Читать книгу "Шаткое равновесие - Михаил Март"

7

Отправив девушку в камеру, Блохин поднялся в свой кабинет и вызвал капитана Гусеву. Любовь Петровна проработала в команде Блохина двадцать лет. Начинала в паспортном столе, потом стала участковым инспектором, инспектором по делам несовершеннолетних и наконец добилась перевода на оперативную работу. Сейчас занималась наркотиками. Самый большой объем работы доставался ее отделу. Сбыт «травки» и кокаина в курортный сезон достигал небывалых масштабов. Сеть работала бесперебойно, слаженно и очень грамотно. Ловили только перекупщиков и реализаторов. Шестерок. Глубже копнуть не удавалось. Одурманенных зельем отдыхающих задерживали табунами, но снабженцев и курьеров — ни одного. Притоны росли как грибы. Процветала проституция, но на нее закрывали глаза, людей не хватало, и жрицы любви чувствовали себя вольготно, хотя милиция работала в круглосуточном режиме.

— Займись этой дивчиной, Люба, — сказал он. — Я не сумею найти к ней подход. Не могу я работать с женщинами, тем более с упрямыми.

— Ты снимаешь меня с задания, Родион?

— На три-четыре дня, не больше. Тут все шито белыми нитками. Я сам буду заниматься этим делом. Вечером еду на вокзал встречать следователя из краевой прокуратуры. Губернатор взял это дело под личный контроль. Не хватает нам только международного скандала. У Таисии двойное гражданство, во Франции она пуп земли — владелица гостиничной империи. Это здесь она баловством занималась. Дело не сложное, но без тебя я не обойдусь.

— Наташу я не знаю. Видела ее пару раз, но уверяю тебя, Родя, Алешка с дерьмом не свяжется, он людей насквозь видит. Ты с ним сегодня пять минут поговорил и ничего не понял, а ему этого хватило, чтобы узнать о тебе больше, чем ты сам о себе знаешь.

Подполковник поморщился и махнул рукой.

— Брось! Обычный пижон. Может, он и сам замазан в этом деле.

— Стареешь, Блохин, пора на пенсию. Кстати, о птичках. От Артюхова Угрюмов поехал в бар «Старая крепость», и я тому свидетель. У него железное алиби. И еще. Если бы Алешка задумал преступление, то у тебя не только улик, но и намеков не было бы, кто, зачем и почему его совершил. Ничего кроме трупа. А у тебя весь расклад на руках.

— Я сейчас еду к адвокату Таисии, когда вернусь, помоги мне составить отчет для «важняка» из Краснодара. Зайди в лабораторию и в морг, собери бумажки для подколки к делу.

— Без вопросов.

— Поговори с криминалистом. Аркаша Безмерный лично ведет дело. Он промашек не делает, может, нарыл чего. Дотошный, старая зануда. Ладно. Я поехал в «Парадиз», в офисе покойной меня уже ждут.

Они вышли из кабинета.

— А ты-то что делала в баре? — вспомнил Блохин.

— Ханку жрала. Забыл уже? Вплотную занимаюсь барменом.

— Насколько вплотную?

— Настолько, что пришлось для убедительности от мужа уйти. Тимофей Помочилин завязан на поставщика. Он уверен, что я его прикрою в нужный момент, что я, потерявшая голову дура, согласилась играть на его стороне. Он же жеребец, так самоуверен, что начинает прокалываться. Еще чуток, и мы его поддернем за губу.

— Ты свое дело туго знаешь, но мужик тебя бросит. Вот я остался бобылем. Две жены от меня ушли, последняя двадцать лет назад. Тогда я решил: все, хватит.

— Мой не бросит, но я чувствую себя потаскухой.

Пятизвездочный отель «Парадиз» стоял в центре набережной. Такого комфорта и цен не было ни в одной гостинице, и жили тут только иностранцы с большими кошельками. Блохин никогда сюда не заходил, его не приглашали, а жалоб не поступало. Администратор проводил подполковника на второй этаж, в апартаменты хозяйки, которая никогда сюда уже не вернется.

В огромном кабинете, похожем на гостиную для самых дорогих гостей, Блохина ждал адвокат погибшей, человек с видом короля без короны Игорь Николаевич Стрешнев. На широком полукруглом диване, обитом парчовой тканью, сидел староватый грузный мужчина со взглядом греющегося на солнышке моржа. Это был главный банкир города, его подполковник хорошо знал. Банкир пил что-то розоватое из высокого бокала со льдом, перед ним на столе лежала развернутая газета. Звали банкира Адамом. Адам Семенович Пуцкало. Взрывное сочетание в имени.

— Мы уже в курсе, — встал навстречу гостю адвокат. — Газетчики не дремлют. Правда, верить им нельзя, их цель — развлечение курортников, они могут из мухи слона сделать. Но что можно сделать из самого слона? Боюсь, они не готовы понять, что взорвался вулкан. Я до сих пор не могу поверить в произошедшее, уважаемый Родион Викторович. Присаживайтесь. Налить что-нибудь?

— Пива, если оно холодное.

— Другого не держим.

Адвокат поставил перед начальником милиции открытую бутылку. Блохин сделал несколько глотков из горлышка и с грустью посмотрел на присутствующих.

— Таисию Львовну не вернуть. Наше дело — найти подлеца, который ее жизнь оборвал. Ищем. Всех на ноги подняли. Но мне нужна ваша помощь. Я ничего не знаю о жертве, кроме ее имени и рода занятий. Прошу вас заполнить эти пробелы.

— Тело сильно изуродовано? — спросил адвокат.

— Не то слово. С опознанием могут возникнуть проблемы, — ответил подполковник.

— У Таисии на спине татуировка, чуть выше копчика. Два целующихся голубя. И еще в одном месте. Это первый муж оставлял ей памятки. Взбалмошный был тип.

— Вы его хорошо знали? — поинтересовался Блохин.

— Я был его адвокатом. Когда его убили, стал адвокатом Таисии. Это случилось десять лет назад на глазах Таи. Уличное ограбление.

— А гостиничная империя ей от какого мужа досталась?

— От третьего. Он умер. Все мужья были людьми немолодыми.

— Трижды вдова?

— Черная вдова.

— Что это значит?

— Есть такая популяция хищных пауков. После сношения с самцом самка пожирает его. Мужьям Таисии не везло, больше трех лет в браке с ней никто из них не прожил. Естественно, все истории ее замужеств обрастали легендами. Тогда она и получила кличку Черной вдовы.

— Пожирала своих престарелых самцов?

— Конечно, это лишь молва. После смерти первого мужа ей досталось наследство в сто одиннадцать миллионов долларов. Когда выходила замуж в третий раз, то была уже сказочно богата. Он умер в Ницце три года назад, когда Таисия находилась здесь и заканчивала строительство этого отеля. Злой умысел тут не прочитывается.

— Вы можете поверить в самоубийство Таисии? — осторожно спросил Блохин.

Адвокат немного подумал и ответил:

— В принципе да. Очень импульсивная женщина. Она часто говорила, что умрет молодой. Я не придавал ее словам значения. Но, видно, накаркала. Если бы приняла яд, можно было бы поверить в суицид. Она даже расписывала, как и в чем должна лежать в гробу. Ее очень беспокоил внешний вид даже после смерти. Но бросаться с высоты на камни она не стала бы. Тая очень себя любила.