Читать книгу "Иномерники - Николай Басов"

– Ром, ты чего там? – Он не ответил, но она уже сама догадалась. – Извини. Забыла убрать трансляцию на тебя после проверки.

– Ты мне чуть голову не раздавила.

А вот ребятам четвертого и пятого экипажей она свой звук так не бросала, они-то ее нормально слышали, без чрезмерностей. Это и он увидел, когда плавно убрал демонстрацию с микроэкранчика перед глазами и сделал забрало своего шлема почти прозрачным, чтобы получше оглядеть свою панель.

– Может, это я виноват, Ромка, – высказался Шустерман, он тоже сидел в шлеме, следил за работоспособностью своих систем. – Я же теперь на два фронта работаю, сам знаешь, фигурально выражаясь – бегаю туда-сюда, разрываюсь между тобой и Миркой.

«Зачем он в этом сейчас признается? Может, у него голова тоже раскалывается, и до такой степени, что он вдруг сделался разговорчивым», – подумал Ромка.

– Хватит трепаться – скомандовал Мзареулов. – Они же там почти воюют, а вы тут…

Генерал своим басом опять что-то загудел. Ромка догадался, что он советуется с кем-то по собственной связи. Видимо, где-то у них в подвале или еще где-нибудь сидит пара-тройка спецов генерала, почти наверняка погонников, и они тоже что-то видят, и с ними генерал, уже не стесняясь присутствия Мзареулова, ведет консультации. «Значит, он нам ни на йоту не верит, – решил Роман. – Ну и черт с ним, не очень-то он мешает, по крайней мере пока». Прислушиваться к тому, что генерал говорил своим, он не стал.

У него забрезжила вот какая идейка… Вот они говорят, что видео– и пси-связи не сумели установить с малым залом, который еще иногда назывался у них в школе телекабинетом. Но для группы военных они эту связь установили. Странно, неужто в школе крепнут две власти – Мзареулова и генеральско-военная?

Он стал соображать, как к ним подключиться, но ничегошеньки из этого не вышло, по крайней мере без помощи Шустермана. Пришлось снова прислушиваться к тому, что генерал говорил Мзареулову.

– Андрон, пушка ведь отогнала нечто, что там было. – Кажется, генерал думал, что изъясняется шепотом, хотя этим звуком можно было запросто колоть орехи, а то и вовсе пользоваться вместо молота в кузнице. – И эта хрень куда-то смылась… Исчезла. Значит, наше оружие на них действует. Действует, господа офицеры!

– Да не очень-то, – ворчал кто-то, может, и сам Мзареулов. Или Шустерман. – Не очень оно ушло.

Так они «шушукались» довольно долго и, по их мнению, вполне рассудительно. «Вот черт, – решил Ромка, – они не заметили самого главного».

Ребята в Чистилище пошли назад не очень уверенно. Их тащили эти слившиеся воедино прозрачно-светлые капли. Но они уже хотя бы не сопротивлялись, подчинились им. В общем, экипаж возвращался, и это было неплохо. Поэтому Роман снова стащил шлем, чуть повернулся к остальным.

Многие из новеньких экипажей тоже сидели уже без шлемов, разглядывали общий экран, на который и начальство смотрело, пыталось разобрать, что происходит в Чистилище. Лишь Паша Пресняков, конфузор-командир четвертого экипажа, еще оставался в своем «колпаке», но сдвинул его, чтобы открыть одно ухо, поэтому-то его шлем и выглядел как-то странно. А вот генерал был едва ли не счастлив и весь преисполнен энтузиазма.

– Вересаев, что за кислота на физии? – спросил он. – Пушки стреляют, эти, светлые, их побаиваются, если вооружить наших более сильными стволами, думаю…

– Генерал, считаю, что мы добились более существенного, чем проверка оружия. Мы увидели развилку.

– Развилку?

– Голубой горизонт, который заметили наши иномерники. – Ромка с удовольствием воспользовался совсем недавно придуманным термином.

– Иномерники? – теперь удивился Мзареулов.

– Сленг.

– Они же не прошли туда, – продолжил Андрон Томазович. – Ну, то есть пошли, попробовали, но не добрались.

– Вот именно, их что-то не пустило.

– Что именно, как ты это себе представляешь? – Мзареулов чуть помедлил. – Спрашиваю тебя, потому что ты почти побывал там.

– Не знаю, я видел то же, что и вы. Прозрачные, быстрые капли, тугие, опасающиеся огня наших пушек. Но если пораскинуть мозгами, можно допустить, что наши ребята не подготовлены к тому, чтобы продвинуться к голубизне. И дело не в пушках.

– А может быть, наша техника не срабатывает на таком высоком уровне этих пси-мерностей, – довольно туманно предположил Шустерман. – Я хочу сказать, возможно, наши пси-связи не поддерживаются в тех измерениях, если это на самом деле измерения, отличные от нашего?

– Разве такое может быть? – похоже, генерал не расслышал Шустермана, или не понял, или не хотел понять. – Они уже там и перешли барьер, или некий порог, если угодно. При чем здесь какие-то последующие… иномерности? Ничего не понимаю.

– Они могут заходить пока только в Чистилище, а в иные измерения – неспособны. Возможно, с имеющейся у них подготовкой они в принципе мало чего способны добиться. Скорее всего, генерал, – хотя сейчас Ромка обращался и к директору Мзареулову тоже, – им следует стать более сильными в плане пси или по каким-то иным, пока непонятным нам, установочным характеристикам. Лишь тогда…

Он и не ожидал, что получит ответ на свое мнение так быстро, но это случилось. Что-то с той, другой стороны их пси– и прочих связей, в Чистилище, звонко разбилось, будто огромный стакан величиной с хорошую бочку, сброшенный с большой высоты.

Ромка развернулся к пультам, с лихорадочной поспешностью стал проверять все, что только под руки подворачивалось. Что-то там случилось, но что именно? И как быстро определить этот непонятный, неуместный звон? В одном он был уверен – действовать нужно быстро.

6

Он совершил довольно дурацкую вещь – дал больше ощущения пси-связи, и вывел ее на себя, напрямую. Все, что он почувствовал, стало похоже на дурацкий сон, на кошмар, который переживаешь очень ярко и сильно. Так на самом деле не бывает, будто он плывет по какому-то мелкому, неглубокому морю, зараженному – он это знал теперь точно – какими-то зверями, способными впиться в него, сожрать его заживо. Это могли быть какие-то огромные осьминоги, голодные и совершенно чуждые всему, что он видел прежде, или колючие морские ежи, впивающиеся в него, бессильного здесь, в этом выдуманном, небывалом море, проникающие в него сразу огромным количеством игл, да так глубоко, что только самый умелый и быстрый хирург сможет спасти ему жизнь…

И еще одно ощущение его мучило: это было не совсем… вернее, не только его тело, это была еще и его психика, его душа, его осознание себя, человеческое представление о себе в том, что он значит в этом мире. Он мог исчезнуть, избежать атаки этих зверей, которые уже касались его, прицеливались, чтобы вернее ударить, по-прежнему невидимые, а лишь ощущаемые…

Роман отвалился от пульта, он больше не мог это выдерживать. Его трясло, он потерял себя от страха, дикого, казалось бы, иррационального, но такого определеннного, будто и впрямь искупался в том ужасном море. И его едва-едва успели вытащить, он даже осмотрел себя, чтобы найти того морского ежа, который впился ему в левую ногу повыше колена… Иголки были острыми, невозможно колючими, и они несли на своих остриях какое-то вещество или парализующий яд… Он почти кричал, хотя мог только рычать, потому что, как ему показалось, яд с игл этого чудовищного создания уже попал в кровь. Он слетел с кресла, покатился по полу, потом чуть приподнял голову… Все смотрели на него, как на безумного.