Читать книгу "Быстрее пули - Наталья Корнилова"

– А где он?

– Кто, Каллиник? А он наелся, коньячком побаловался и спит. Что ему еще делать-то?

– Угу…

– Теперь по Рейну. Борис Ефимыч у нас тоже не без греха. Хотя, как говаривал один известный религиозный деятель, кто без греха, первый брось камень. В свое время в начальниках охраны его банка ходил некто Григорий Фокеев, более известный в соответствующих кругах под погонялом Факир. Один из корифеев вольного бандитизма и беспредела первой половины девяностых. Пережил целую династию воров в законе и авторитетов федерального значения, под которыми прежде ходил. Так вот, год назад – в одно время с освобождением Семина – Факира из банка уволили. Так что сейчас почтенный Григорий Анатольевич процветает на ниве свободного предпринимательства. Охраняет объекты от субъектов.

– Чего-чего, босс? – недовольно отозвалась я. – Острословие – это, конечно, замечательно, но…

Родион Потапович невесело ухмыльнулся:

– Я имею в виду, что он охраняет заказанные объекты – магазины, учреждения, офисы – от субъектов с бандитским статусом. От подобных себе, кстати. Охранное агентство у него. «Аргус» называется. Он там за главного. И, что интересно, Аргус-то у нас, мифологическая эта образина, – стоглазый. А глава охранного агентства «Аргус» – Григорий Анатольевич – органов зрения имеет ровно в сто раз меньше. Левый глаз ему выбили еще во времена его боевой юности. Так что ходит со стекляшкой.

Родион Потапович перевел взгляд на бумажку, которую он держал в руке. На ней были телефоны, переписанные мною из записной книжки Лилии Адамовой.

– Значит, демоническая девица, говоришь? – произнес он. – Ну что ж, сейчас по телефонам проверим, с какими такими чертями она водила знакомство. Это все номера, какие были в книжке?

– Да.

– Странно. Она слыла девушкой общительной. Я навел справки. А тут, если не ошибаюсь, и полсотни телефонов не наберется. Ладно. Сейчас пробью эти номера по персоналиям и адресам. Думаю, стоит начать с анонимных.

– Начните с того, по которому она звонила в последний раз, – посоветовала я.

– Вот этот? Ага. В записной книжке он тоже есть, и стоит тут под этим номером какая-то закорючка, то ли Р, то ли Ф, то ли А… Так… ну-ка, проверим.

Родион Потапович пробежал пальцами по клавиатуре, взглянул на экран, и тут его лицо начало вытягиваться. Он вскинул на меня глаза и скорее растерянно, чем обрадованно, проговорил:

– Это надо же – с первого раза, и в точку. По крайней мере случайным совпадением это назвать сложно… чтобы первый же «пробитый» номер оказался знаешь чьим?

– Догадываюсь, если вы так говорите, – угрюмо произнесла я.

– Вот именно: телефоном Фокеева, Григория Анатольича.

* * *

– Значит, телефон принадлежит Фокееву? – полуутвердительно-полувопросительно проговорила я. – Вот этому самому… бывшему начальнику охраны банка Рейна?

Родион Потапович открыл было рот, чтобы ответить, но тут на лестнице послышались шаги, потом в кабинет босса постучали, и вошел Каллиник. Он выглядел довольно помято со сна.

– Вы очень кстати, Владимир Андреевич, – сказал мой босс, – я как раз хотел бы выслушать ваше мнение по одному интересному вопросу.

– Какому же?

– Что вы знаете о некоем Григории Фокееве, он же – Факир?

Каллиник помрачнел.

Брови Владимира дрогнули, угол рта искривился, когда он ответил:

– Откровенно говоря, об этом бандите я не желаю ничего и знать-то. Одноглазый урод и отморозок. Он в свое время работал на Борю Рейна, а потом Борис его уволил. И совершенно правильно поступил. Потому как этот самый Факир, мне кажется, только и думал, как бы обчистить депозитарий рейновского банка. Начальничек охраны…

– Почему вы так думаете? – резко спросил Родион.

– А вы сами на него взгляните, мой дорогой Родион Потапович. И подумайте, место ли такому человеку в службе безопасности банка.

– Смотрю, – отозвался босс, буравя взглядом экран ноутбука.

Каллиник переглянулся со мной, а потом подошел к Родиону Потаповичу и посмотрел тому через плечо:

– Да у вас тут целое досье на этого Фокеева! Это что же… у вас есть доступ к каким-то серьезным базам данных?

– Я думаю, вы понимаете, Владимир, – мягко начал Шульгин, – что в нашей конторе есть свои профессиональные секреты, которые не подлежат обсуждению при посторонних людях, будь это даже самые задушевные друзья или даже того хлеще – ценные клиенты. Я гарантирую вам конфиденциальность, но контракт между нами имеет взаимопереходящий характер, так что вы должны учитывать наличие у меня неких приватных моментов ведения работы… ибо…

– Одним словом, у женщин свои секреты, как сказано в какой-то рекламе, – вступила в разговор я, почувствовав, что босс снова начинает заговариваться. – А скажите, Володя, какие отношения были у Фокеева и Рейна? Как так вышло, что бандит Фокеев попал на такое важное место при Рейне? Ведь малознакомого человека начальником секьюрити не назначают, не так ли?

Каллиник недовольно взглянул на меня и отвел глаза. Было совершенно очевидно, что ему неприятно говорить на эту тяжелую для него тему.

Но он, конечно, ответил. И ответил вот что:

– Мне не хотелось говорить об этом. Конечно, я сознаю, что поступил… что поступил не так, как следовало бы. Поступил дурно.

– Что вы имеете в виду, Володя? – В моем голосе проскользнули тревожные нотки.

– Все дело в том, что этот самый Фокеев, Гриша Фокеев – не только бывший начальник охраны «Торо-банка», но и нынешний…

– Нынешний – что?

– Нынешний мой родственник. Кровные родственники, к сожалению, не бывают бывшими. Фокеев – мой двоюродный брат. Моя мать и его отец – родные сестра и брат. У мамы девичья фамилия – Фокеева.

– Та-а-ак, – протянул Родион. – Дальше?

– А дальше… дальше особо нечего. Не хотелось говорить такое о близком по крови человеке, я колебался, не хотел верить, но теперь… теперь, после всего происшедшего…

– Вы что, слышали, о чем мы тут говорили в моем кабинете? – перебил его Родион. – О том, что произошло в квартире Екатерины Измайловны Адамовой и о самоубийстве Лили, ее внучки?

– И о том, что в ее записной книжке нашли телефон Фокеева. И что именно ему она звонила в самый последний раз. Я подслушал, – признался Каллиник. – Откровенно говоря, я пытался заснуть, но не смог. Не спится, знаете ли. У меня все время… все время какое-то предчувствие, что убийцы – или убийца – ходят рядом. Где-то тут, близко, вокруг вашего офиса. Сужающимися кругами.

– Значит, вы подозреваете вашего двоюродного брата Фокеева в том, что он является заказчиком всех этих преступлений? – произнесла я.

Каллиник опустил голову. Вжал ее в широкие плечи, переплел пальцы рук, молчал. Потом сделал какое-то неопределенное движение левой рукой и произнес: