Читать книгу "90 миль до рая - Владимир Ераносян"

Их, конечно, папа и мама должны обязательно пригласить и накормить до отвала. Мама специально для них приготовит жареного цыпленка и камароне.[30]А на десерт подаст мармелад из гуаябы. Вкуснятина! Пальчики оближешь! Мальчуган довольно сощурился в предвкушении неминуемых гастрономических восторгов его новых друзей.

– Надо будет дать объявление в «Эль нуэво геральд». Думаю, его родственники отзовутся. Не усыновлять же нам его, – размышлял вслух угрюмый капитан, с любопытством взирая на лопоухого волчонка, который проглатывал одну за другой дольки банана, не пережевывая.

– Йес, сэр, – кивнул рыбак. – Уверен, родные отыщутся. Иначе мы разоримся на его пропитании, этот обжора поглощает еду, как элеватор. Постановка на довольствие этого троглодита обернется для команды гибелью от голодной смерти.

Рыбаки захохотали. Они только что спасли человека, и человечек этот был цел и невредим…

Смеялся и Элиан. Он хоть и не понял смысла сказанного, но всем сердцем чувствовал дружелюбную атмосферу и радовался своему спасению. Глаза рыбаков, их веселый нрав излучали искренность. Этого было достаточно. Все было ясно как Божий день, новый, солнечный и безветренный. Во взглядах рыбаков он отражался сладкой безмятежностью и заразительным спокойствием. Хотя, говорят, даже взрослые не все умеют читать по глазам. Но в этом случае все было просто. Quen no comprende una miradatampoco comprendera una larga explicacion…[31]

2 декабря 1999 года

Гавана, Куба. Дворец революции, резиденция Председателя Государственного совета Республики Куба Фиделя Кастро Рус

Они беседовали с команданте несколько часов кряду подобно двум старым приятелям. Просто один из них по праву являлся наставником. Мудрым, а значит, добрым. Хуану Мигелю не терпелось кое-что спросить.

– Фидель, – как-то обреченно прошептал он, – неужели возможно, что американцы не отдадут мне моего мальчика?

Лидер Кубы с грустью погладил бороду и кивнул.

– Тогда прикажи спецназу выкрасть моего Элиансито или дай мне оружие, чтобы я сам это сделал! – решительно произнес отец мальчика.

– Нет, стратегия уже выработана. Я выступлю в прямом эфире по национальному телевидению. Я помогу тебе. Куба поможет тебе. Мы поведем борьбу легитимными средствами. Поднимем мировую общественность. Позволь попытаться цивилизованно, как подобает суверенному государству, подойти к этой проблеме и с Божьей помощью победить. Дай нам шанс урегулировать спор процессуальным путем. Тем более свое не крадут. Свое возвращают…

Мама Элиана погибла. Ты единственный, кто имеет законное право воспитывать мальчика. Но подумай, что ты требуешь. Какими последствиями грозят действия кубинского спецназа на территории враждебного государства? Такое решение было бы ошибкой.

Я понимаю твои чувства, но прошу, пожалей не только себя, но и своих соотечественников. Не надо во всем подражать бесшабашному Фиделю, который готов даже сегодня, будучи глубоким стариком, снова уйти в горы Сьерра-Маэстры по малейшему поводу, бродить по непроходимым мангровым зарослям и отбиваться от полчищ москитов, думая, что все без исключения кубинцы такие же сорвиголовы, как их вождь.

Провокации не закончатся никогда. Но мы уже не те, что прежде. Мы не слепые котята и выучились урокам дипломатии, тактике информационного противостояния. Народ давно устал от постоянного напряжения и жаждет мирной жизни. Мечтает о добрососедских отношениях со всеми. И с США в первую очередь. Но там меня уже причислили к легиону чертей вместе с Саддамом, Бен Ладеном, Ким Чен Иром и Лукашенко. Они не хотят договариваться со мной. А мой народ не хочет, чтобы американцы договаривались с кем-либо, кроме меня. Замкнутый круг. Но мы разорвем его силой правды. За своего маленького гражданина вступается не Фидель, а Куба. Они не хотят разговаривать с Кастро?! Тогда им придется вести переговоры со всем кубинским народом, и ты, простой парень из Карденаса, будешь его полномочным представителем…

После этих слов Фидель глубоко вздохнул и доверительно добавил:

– В жизни я совершал много ошибок. В силу собственной неопытности, влияния среды, кажущейся невозможности сделать что-то по-другому. Потом я раскаивался. Иногда было уже поздновато. Как в случае с вторжением советских войск в Чехословакию, которое я не нашел в себе силы осудить. А еще больше – со второй волной национализации, когда мы под советскую копирку начали раскулачивать зажиточных гуахиро. Мы тогда обидели людей. Долго потом расхлебывали. Но самой большой моей ошибкой я считаю одну давнюю историю, которой не было ни в одной хронике. Тогда я был слишком молод, не в меру вспыльчив и эгоистичен. Тебе я расскажу об этом. По очень большому секрету…

Моего сына Феделито увезли в Америку без моего ведома. Это сделала его родная мать, моя первая жена Мирта Баларт. Она была хорошей женщиной и преданной женой. Это ее дядя – приспешник Батисты – заставил ее совершить глупость. Мы тогда отправили в Майами отчаянных ребят. И они доставили на Кубу моего мальчика. Я до сих пор жалею об этом. Нельзя было лишать ребенка материнской ласки. Я обидел женщину, которая искренне меня любила, но так же была предана своему семейству и находилась в тисках своего знатного происхождения.

Она до конца верила, что могла меня образумить. И по научению своей семьи сотворила глупость. И что же я? Я ответил глупостью на глупость, что признаю только теперь, спустя много лет. Я наказан за это.

Когда Феделито вырос, он стал несносным, все время упрекал меня за то, что я не посчитался с его матерью. Но худшим из наказаний было то, что моя маленькая Мирта никогда, до самой смерти, не позволила себе сказать ни единого дурного слова в мой адрес. Ничего плохого о человеке, навсегда лишившем ее сына. Она не только не заявила о похищении властям, она даже узнавала об успехах своего дитя через чужих, малознакомых людей, боясь хоть как-то навредить своим вниманием родному чаду. Поэтому эта история не получила широкой огласки.

Другие не упускали случая заработать, обливая грязью Фиделя Кастро. В Америке это делала моя родная сестра Хуана. Из Испании доносились обвинения от родной дочери Алины. Она называла меня сумасшедшим и распространяла невероятные слухи. Молчала только Мирта, единственная женщина, перед которой я действительно был виноват…

Гавана, Куба

Август 1947 года

Набережная Эль Малекон, как и обещал президент Грау Сан-Мартин своим американским покровителям, заполнилась восторженным народом ровно к полудню. До истечения его властных полномочий оставался год, но участь «антильского демагога» уже была предрешена. Кресло под ним шаталось. «Гринго» считали «приятеля Грау» слишком трусливым из-за того, что он пытался выслужиться не только передними, но и перед главами местных банд. Двоевластия американские гангстеры допустить не могли. На трон должна воссесть более надежная марионетка.