Читать книгу "Друзья до смерти - Неле Нойхаус"

— Чем могу быть полезна? — пропела Марайке.

— Что вы сказали своему мужу о том, где были вчера? — спросила Пия.

Но фрау Граф совершенно не смущало ее вчерашнее выступление.

— Правду, конечно, — ответила она. — У нас с мужем нет тайн друг от друга.

— Ага. — Пия оценивающе посмотрела на Марайке. — Тогда он, наверное, знает и о ваших отношениях с Францем Йозефом Конради.

Этого Марайке не ожидала.

— Как вы узнали? — На мгновение она, казалось, потеряла самообладание, но затем быстро взяла себя в руки.

— Нам рассказал господин Конради, — ответила Пия.

— Да, все так и есть, — согласилась Марайке, поняв, что врать бесполезно. — Вам, наверное, странно слышать, что я сплю с чужим мужчиной, будто со своим, но все не так просто. Я знаю Манфреда со студенческих лет. Он был доцентом в университете в Дармштадте, и я в него влюбилась. — Она жеманно подернула плечиками. — В юности у Манфреда был рак яичек. Он выжил, но с тех пор… Ну, понимаете.

— Нет, — безжалостно сказала Пия, — не понимаю.

Марайке Граф злобно на нее зыркнула.

— С тех пор он не может, — отчеканила она. — Перед свадьбой мы заключили соглашение, что я…

— Что вы — что? — упорствовала Пия.

— Мои отношения с господином Конради — моя тайна, — холодно пояснила Марайке Граф. — И я никого не обязана посвящать в подробности того, что важно для моего брака, а что нет. Уж тем более полицию.

— Боюсь, — вмешался Боденштайн, — что у господина Конради нет другого алиби на тот момент, когда было совершено убийство вашего бывшего мужа, кроме того, что он в это время был с вами.

— А почему ему нужно алиби? — удивленно спросила Марайке.

— Потому что он подозревается, — пояснил Боденштайн. — Так же, как и вы. Где вы были в прошлый вторник с половины десятого до одиннадцати вечера?

— Около половины девятого я была у Ульриха, — ответила она не задумываясь, будто заранее ждала этого вопроса. — После того как мы подписали с ним соглашение, я поехала в гольф-клуб, президент которого праздновал свое шестидесятилетие.

— Как долго вы там пробыли?

— Когда господин Конради закончил с уборкой, мы поехали в нашу квартиру в Зульцбахе. — Она язвительно улыбнулась. — Штаркерадвег, дом 52, четвертый этаж.

— В котором часу точно это было?

— Боже мой! — Марайке закатила глаза. — Я не смотрю все время на часы! Около одиннадцати, наверное.

— Вы перед этим не заезжали еще раз к своему бывшему мужу?

— Нет! Зачем?

— Чтобы вернуть себе деньги с помощью господина Конради.

— Чепуха! — Марайке Граф тряхнула головой.

— Вам уже наверняка известно, что ваш дом на Рорвизенвег сгорел прошлой ночью, — сказала Пия. — Пожарная служба говорит, что имел место поджог. Если деньги все еще находились в доме, от них ничего уже не осталось.

Марайке удивленно уставилась на нее, а потом на ее лице появилась довольная улыбка.

— Ах вот как! — сказала она. — Дом сгорел. Как по заказу!

— Это вы сказали, — согласилась Пия. — Мы сразу подумали, что поджигатель оказал вам большую услугу.

— Вы хотите обвинить меня в том, что это я подожгла дом? — Марайке Граф возмущенно уперлась руками в бока. — Просто неслыханно! Мой муж забрал меня в половине двенадцатого из полицейского участка Келькхайма, после чего я была дома. Я была совершенно разбита.

— Это могло быть спланировано заранее. — Пия внимательно наблюдала за ее реакцией.

— Тогда зачем вообще мне давать деньги Ульриху? Это не имело никакого смысла!

— А вы действительно их ему давали? — усомнилась Пия. — Вы можете предъявить расписку?

Марайке Граф не дала сбить себя с толку.

— Конечно, могу! — ответила она с вызовом. — Разве не так? У меня есть еще копия.

— Да, — сказал Боденштайн. — Вы уже все предъявили в первый раз. Хороших вам выходных, фрау Граф.

— Я как раз получил все результаты экспертизы из лаборатории. — Такими словами встретил Остерман Пию и Боденштайна через полчаса в комнате для совещаний.

— Отлично. — Пия повесила свою сумку на спинку стула. — Новых следов на месте преступления нам уже не добыть. В эту ночь дом Паули сгорел.

Вошла Катрин Фахингер, а следом за ней Франк Бенке, старательно избегавший смотреть на Пию.

Когда все заняли места вокруг стола, Остерман начал зачитывать результаты экспертизы, пришедшие из центральной криминалистической лаборатории земли Гессен. Орудием убийства, вне всякого сомнения, была лошадиная подкова. На ней сохранились кровь и волосы жертвы, но никаких отпечатков пальцев убийцы. Ноутбук Паули был так поврежден, что специалистам пока не удалось извлечь из него никаких данных. Разбитое зеркало и осколки желтого пластика, найденные на дорожке во дворе дома Паули, принадлежат мокику марки «Хонда».

— У Патрика Вайсхаупта есть следы укусов собак на руке и ноге, но нет алиби, — подвела итог Пия. — Конради, Марайке Граф и Штефан Зибенлист имеют довольно серьезные мотивы и довольно сомнительное алиби. Под подозрение попадает и неизвестная девушка на желтом мокике. По всему дому обнаружены следы крови, идентичной той, что на отпечатке руки на воротах. Я думаю, если мы узнаем, чья это кровь, то установим убийцу Паули.

— Девушка отпадает, — возразил Остерман. — Она не могла увезти мертвое тело.

— У нее мог быть помощник, — предположила Катрин.

— Возможно, она потому и сбежала, как безумная, что увидела тело Паули, — подкинул мысль Боденштайн, — а возможно, видела и преступника. Значит, нам надо как можно быстрее найти эту девушку.

Зазвонил телефон на столе. Боденштайн сидел ближе всех и снял трубку. Минуту он слушал, потом кивнул и поблагодарил.

— Это был доктор Кирххоф, — сказал и обвел всех взглядом. — Кровь на отпечатке руки на воротах и в доме Паули принадлежит Патрику Вайсхаупту.

— Я так и знала! — Пия хлопнула ладонью по столу. — И теперь мне очень интересно, как этот немытый паршивец будет выкручиваться.

— Я займусь приказом об аресте, — сказал Остерман.

— Ладно. — Боденштайн встал. — Фрау Фахингер и Франк, опросите всех в Хоф-Хаузен-фор-дер-Зонне и соседей на Штаркерадвег в Зульцбахе. Я хочу знать, когда Конради и фрау Граф покинули гольф-клуб и появились в своей квартире.

— Прежде чем придет Патрик, я хотела бы еще раз переговорить с Лукасом. — Пия сняла свою сумку. — Кажется, он знает всех в «Грюнцойге», а может, и девушку на желтом мокике.

Парковка перед «Опель-Цоо» была забита до отказа. В хорошую погоду в зоопарке было полно посетителей. Пия шла в толпе людей к нижним кассам и прикидывала, где ей искать в этой сутолоке Лукаса. Она заплатила за билет и прихватила буклет о зоопарке. Минуту Кирххоф в растерянности оглядывалась, а потом подошла к щиту, на котором висел план зоопарка.