Читать книгу "Развод и прочие пакости - Татьяна Рябинина"

развелись, - Марков подошел ближе, бросив на меня взгляд, похожий на янычарский ятаган – такой же кривой и зазубренный. Наверняка еще и ядом смазанный для верности.

- И что? – она сделала маленький такой шажок в сторону. В мою сторону. И еще один, побольше. – По-твоему, я могу передумать? Однозначно нет.

- Ира, мне надо с тобой поговорить. Я специально ждал.

Угу, и правда ждал. Потому что репетиция закончилась больше часа назад. Наверняка еще и в зал пролез, чтобы послушать, как мы вдвоем играть будем. Точнее, посмотреть. Проверить, насколько все опасно.

- Тебе надо, а мне нет. Я не собираюсь с тобой ни о чем разговаривать, - Ира была похожа на разъяренную кошку. – Сколько еще раз надо повторить, чтобы дошло? Феликс, поехали!

А вот это мне уже не понравилось. Даже просто присутствовать при их разборке было не слишком приятно, но выступать в качестве прикладного инструмента – во много раз хуже. Тем более последняя фраза прозвучала как команда. Но, с другой стороны, сказать «разбирайтесь без меня» тоже было не слишком красиво.

Настроение сдулось, как воздушный шарик, который ткнули иголкой. Не лопнуло, а именно сдулось в мятую тряпочку.

- Жду в машине, - я поправил футляр на спине и пошел к стоянке, добавив на ходу: - Десять минут.

Извини, Ира, я в такие игры не играю. Если кому-то кажется, что у нас бурный роман, это его личные трудности. Разубеждать не буду. Но и подыгрывать тоже. Без обид.

В телефоне обнаружилось сообщение от Лики.

«Фил?» - и смущенно краснеющий смайлик.

Да неужели? Всего-то неделя прошла. Или уже больше? И что я, интересно, должен на это ответить? «Любимая, прости негодяя?» За что? За то, что попросил не делать таких сюрпризов? Кажется, ключи от квартиры мы понимали по-разному. Кстати, у меня ключей от ее квартиры не было. Я не попросил, а ей и в голову не пришло предложить. Почему-то я не делал из этого драмы, хотя царапнуло.

Пуш смахнул с экрана, воцап открывать не стал. Типа не видел. Решил отложить до дома.

Ира появилась через двенадцать минут, когда я уже выезжал. Притормозил, она села, пристегнулась и сказала, глядя в сторону:

- Извини…

Может, надо было притвориться, что все ерунда, но мне и с Ликой надоели все эти притворяшки. Там хоть отношения, а тут что?

- Ира, - я накрыл ее руку ладонью, прижав к колену, - просто для информации. Я не люблю, когда меня используют.

- Подожди, ты подумал, я предложила дуэт сыграть, чтобы Маркову жабу сделать? – она вытянула руку, и я невольно коснулся ее колена.

- Нет. Об этом даже не думал. А вот сейчас…

- Извини, - повторила Ира и отвернулась к окну.

Всю дорогу мы молчали. Вся волшебная легкость исчезла в одну секунду.

- До завтра, - сказал я, притормозив у ее дома.

- До завтра, - ответила она, открывая дверь. – Спасибо.

- Платье.

- Спасибо.

Взяла чехол с заднего сиденья, пошла к арке. Я смотрел ей вслед, пока не скрылась во дворе. Потом достал телефон и написал Лике:

«Ты дома?»

«Да», - прилетело тут же.

«Приехать?»

«Да. Жду».

Она действительно ждала – в коротком шелковом кимоно. С ужином, для разнообразия не острым. Правда, ужин отложили на попозже, потому что под кимоно ничего не было. Уже когда сидели за столом, замотанные в полотенца после душа, Лика рассказала, что взяла неделю от отпуска и прокатилась в Крым.

Кольнуло тоненько: одна ли ездила? Но спрашивать не стал. Не хотелось больше никаких выяснений. Только не сегодня. Да и не скажет все равно. Скорее, в очередной раз обидится.

Ночью не спалось. Муть так и не осела. Лика тихонько сопела в плечо, знакомо, привычно. Подумалось вдруг, что мы вплотную подошли к черте, когда надо принимать решение. Или быть вместе – по-настоящему вместе, - или расставаться. Но разве может получиться что-то годное, если заранее сомневаешься?

На репетицию мне надо было к одиннадцати. Когда я проснулся, Лика уже ушла. У нас как-то сложилось, что тот, кто вставал раньше, готовил завтрак. Вот только на кухонном столе рядом с тарелкой, накрытой салфеткой, лежали еще и ключи от квартиры.

Похоже, она думала о том же, что и я. И пошла ва-банк. Не я делал ей предложение, а она мне. Может, и не брачное, но к более серьезным отношениям. Предложение, поставившее меня раком перед выбором. Взять – согласиться. Не взять – фактически это означало разрыв.

Ультиматум…

Возможно, Лика хотела обойтись без объяснений и вообще без слов – в том случае, если я ее предложение не приму. Меня такой вариант не устраивал. Словно украл что-то и сбежал. Но если взять, чтобы потом отдать, – так будет для нее гораздо больнее. Поэтому сделал иначе. Ключи не взял, а Лике отправил сообщение:

«Извини, проспал, торопился, завтракать не стал».

«Ты на кухню-то заходил?» - после долгой паузы спросила она.

«Нет. Поэтому и пишу».

«Не опоздал?»

«Нет».

«Хорошо. До встречи».

Поверила она или нет, вопрос остался открытым. В любом случае, я дал ей возможность отступить, сохранив лицо. А себе – время, чтобы выбрать нужный момент. И нужные слова.

Глава 24

Вот поэтому я выходил всегда раньше – с учетом возможных пробок. Это Питер. Не только в час пик бывают, а в любое время дня и ночи. Встрял, постоял, но успел. Вошел в зал последним, когда все уже сидели по местам.

- Его величество Громов, - прокомментировал ядовито Марков. – Мы можем начинать?

Я мог, конечно, сказать, что еще без двух минут, но промолчал. Сел, достал виолончель. На подстройку времени уже не было, но вряд ли успела со вчерашнего вечера сильно сбиться. Ира что-то показывала Лабудинскому в нотах, на меня даже не посмотрела.

И тут обидки? Великолепно!

На пюпитре стояло аллегро из концерта Дворжака для виолончели с оркестром. Вечером мы играли одно отделение в абонементном концерте Филармонии. Пять произведений для солирующего инструмента с оркестром: скрипка, виолончель, альт, флейта и арфа.

Дворжак… Слегка царапнуло. Я играл его на одном из концертов в консе. Соло. Были тогда мечты стать солистом, но попал в хороший оркестр, так там и остался.

- Феликс, ты сегодня концерт не играешь, - заявил, словно между прочим, Марков.

- Это почему? – удивился я.