Читать книгу "Ответственность «элит», или Кто нас довел до жизни такой - Александр Рыклин"

между Чубайсом и Аксененко сложились из-за разногласий по целому ряду вопросов. (Например, по проблеме тарифов на железнодорожные перевозки.) Я думаю, что основная причина кроется в другом (тарифы – это как-то мелко, когда на повестке дня будущее страны). Николай Емельянович Аксененко был абсолютной, стопроцентной креатурой Бориса Березовского, которому Чубайс противостоял, что называется, на каждом километре.

Есть еще одна история, свидетельствующая в пользу версии, что изначально Борис Абрамович был категорически против кандидатуры Путина. Человек, присутствовавший на «семейном» совещании, на котором уже обсуждались перспективы Путина, рассказывал мне, что, опоздавший на совещание Березовский, ворвался в комнату и, обращаясь к Дьяченко с Юмашевым, буквально заорал:

– Вы совсем, что ли, рехнулись?! Вы тащите на трон чекиста, который вас всех просто посадит! Вот прямо, всех, кто тут сидит.

И тут кто-то рассмеялся (рассказывают, что Юмашев) и произнес:

– Ну, прямо так и всех… Только вас, Борис Абрамович, и посадит.

Но когда окончательное решение по Путину было приято, Березовский переориентировался в одночасье и впредь даже уже в эмиграции в Лондоне никогда не признавал, что изначально противился этому выбору. Наоборот, на протяжении многих лет каждого своего собеседника Березовский будет уверять в том, что он всегда поддерживал и лоббировал кандидатуру Владимира Путина.

Борис Березовский никогда не признавал своих поражений. Правда, тот пыл и жар, с которыми он бросился трудиться для победы осенью 1999 года, многих заставляли принять именно его версию событий.

Дагестанский блицкриг

Седьмого августа 1999 года группировка примерно из тысячи бойцов, ведомая Шамилем Басаевым и эмиром Хаттабом, зашла через перевалы из Чечни на территорию Дагестана и заняла ряд высокогорных сел в Ботлихском и Цумадинском районах. Позже в интервью корреспонденту «Свободы» Андрею Бабицкому Шамиль Басаев скажет, что целью их экспедиции была помощь дагестанским братьям-исламистам, с которыми собирались расправиться федеральные силовики. В том же разговоре Басаев выскажет очень важную мысль – дескать, вся эта история с рейдом в Дагестан стала результатом провокации российских спецслужб, которая позже послужила поводом для развязывания Второй чеченской войны.

Сразу хочу отметить, что такая версия вполне имеет право на существование, правда, с одним принципиальным уточнением. Скорее всего, сам Басаев был в курсе планов российского руководства. По некоторым данным (об этом писали разные издания) за два месяца до рейда чеченских бандформирований на небольшой вилле неподалеку от Ниццы произошла важная встреча, организованная полковником ГРУ Антоном Суриковым. В переговорах участвовали, с одной стороны, Александр Волошин и Борис Березовский, а с другой – Шамиль Басаев.

Никаких видеодокументов или показаний свидетелей, подтверждающих факт проведения такого совещания, в природе не существует. В свое время была опубликована лишь одна мутноватая фотография, на которой два человека, похожих на Волошина с Суриковым, что-то объясняют третьему, весьма напоминающему Шамиля Басаева. Борис Березовский ни разу в жизни не признал факта таких переговоров. На мой прямой вопрос он ответил буквально следующее: «Я, по-твоему, идиот? Предположим, я знаю, что чеченцы атакуют Дагестан. И за неделю до этого события я буду встречаться с лидером боевиков?!» Скажу прямо – ни тогда, ни теперь меня эта аргументация не убеждала и не убеждает.

Но дело даже не в этой встрече. Обратимся к хронологии, которую опровергнуть невозможно. Басаев с Хаттабом 7 августа занимают дагестанские села, нависающие над Ботлихом, – Ансалту, Тандо и Годобери. Другой отряд (и об этом мало пишется и говорится) атакует район проживания андийцев. Им руководит младший брат Шамиля Басаева Ширвани. Премьер-министр России Сергей Степашин прилетает 8 августа в Дагестан, проводит с силовиками совещание, на котором они обсуждают меры по противодействию чеченским бандам, а на следующий день его отправляют в отставку. И.о. премьер-министра назначается Владимир Путин, которого Борис Ельцин в тот же день в телеобращении к гражданам России называет своим «преемником на посту президента». Интересная последовательность событий, не правда ли?

Так уж вышло, что начало вторжения Басаева в Дагестан мы с фотографом журнала «Итоги» Русланом Ямаловым (через четыре года он погибнет, снимая с вертолета МЧС лесной пожар) встретили в Махачкале. Вообще-то о том, что на границе не очень спокойно, стало известно еще за неделю до рейда. Сводная группа республиканского МВД была направлена в Цумадинский район 1 августа. Как нам объясняли в администрации республики – «для борьбы с местными ваххабитами». Важно знать, что на тот момент в Дагестане вообще мало кто понимал, что это за люди такие – ваххабиты. Чиновники лишь говорили, что они очень опасны, поскольку выступают за отделение от России и создание шариатского государства. «А узнать ваххабитов (которых, кстати, многие там называли "ваххабистами") просто, – рассказывали нам, – они все носят бороды и короткие штаны».

Как только началось вторжение, дорогу на Ботлих перекрыли, однако нам все равно удалось туда добраться: за вполне умеренные деньги нас взяли на борт вертолета, который должен был доставить из Махачкалы груз для ботлихской администрации. Еще в Махачкале к нам прибился один конторский дядечка в звании капитана. Он честно признался, что в Ботлихе у него свое задание, но светиться он не хочет, поэтому два журналиста из Москвы – идеальное для него прикрытие. Мы согласились: ехать в горячую точку с человеком, у которого с собой пистолет и корочки, всегда спокойнее. И, кстати, мы ни разу не пожалели. Например, в Ботлихе произошел такой случай.

Буквально на второй или третий день после ухода Басаева с Хаттабом ботлихская администрация объявила жителям высокогорных сел, которые сбежали от бандитов в райцентр, что дает грузовик тем, кто хочет съездить посмотреть, что с их домами и имуществом. (Дома, кстати, чеченцы грабить не стали.) Однако журналистов брать запретили. Но мы к тому времени уже познакомились с несколькими ансалтинцами, и те согласились спрятать нас в кузове.

По дороге грузовик сломался, местные сказали, что поднимутся в села тропами, но наш капитан (кажется, его звали Сергей) этому плану категорически воспротивился. Дескать, бои только кончились, в лесу полно неразорвавшихся снарядов, мин и растяжек, поэтому жители сел пусть делают что хотят, а мы пойдем вверх строго по дороге.

Ну, придем на пару часов позже всех – не велика беда. Мы с Русланом возражать не стали.

И вот бредем мы по жаре по пыльному серпантину, делаем очередной поворот и видим двух солдат с миноискателями, которые втыкают флажки. Мы остановились.

– Привет, бойцы! – крикнул наш капитан. – Где пройти можно?

– Так это противотанковые, – откликнулся один из солдат, – идите, где хотите.

Когда мы уже миновали опасную зону, тот же солдат, весело рассмеявшись, сказал своему товарищу: