Читать книгу "Ревизор: возвращение в СССР 25 - Артем Шумилин"

Светку Герасимович видишь?

– Сандалову? Вижу, – всё так же улыбаясь, ответил друг. – Регулярно.

– У неё как с учёбой?

– Справляется.

– Парни, хотите, приходите с девчонками, – предложил я. – Только предупредите, чтобы я табуретками заранее запасся.

– Женатым тоже с девчонками? – начал прикалываться Брагин. Парни тут же ему отсоветовали так рисковать.

Смех, шутки, приколы...

– О! Какие люди, – протянул мне руку Ильдар, вернувшийся вместе с Марком из буфета, судя по тарелке с выпечкой в руках у старого служаки.

– Угощайся, – улыбаясь, протянул мне тарелку Марк.

– Спасибо, – взял я пирожок, не в силах отказаться. – Как поживает ваша молодёжная инициатива? – поинтересовался я, поглядывая то на Валиева, то на Марка.

– А мы уже съездили на один пищекомбинат, – ответил Валиев. – Парни тебе не рассказывали?

– Мы не успели, – ответил Витя Макаров. – Там одна из трёх линий на фабрике сломалась и вместо того, чтобы её починить, администрация ночную смену ввела. А у них там женщины в основном, детей ночью одних оставлять, что ли?

– И что? Какие результаты? – заинтересовался я.

– Да никаких, – развёл руками Валиев. – Запчастей нет. Починить не могут. Приходится людей в ночь выводить, они недовольны, начинают разбегаться. А не выводить в ночь, план не выполнят, останутся без премий, тоже все будут недовольны... Замкнутый круг.

Ну, для нас это норма, – с сожалением подумал я.

– Нам, кстати, ещё на хлебокомбинат надо съездить, – обратился Ильдар ко всем. – У них там часто хлеб подгорает из-за того, что печь плохо регулируется и выбрасывают целые партии как отходы производства.

– Сухарики бы делали солёные к пиву, если хлеб ржаной, – удивился я. – Зачем выбрасывать-то? Неужели даже на корм свиньям не отдают куда-нибудь в ближайший совхоз?

– Кстати, это основная претензия работников, – рассмеялся Валиев. – У них там многие в частном секторе живут, скотину держат и возмущаются такой расточительности. Мол, охрана с хлебом с комбината не выпускает, а они же хлеб с помойки набирают, а не тот, что хороший, выносят.

– Вот, подставили своё руководство, – улыбнулся я. – Сейчас там все по башке получат за халатность.

– Должны были уже получить, – ответил Ильдар. – И в райисполком информацию передали, и в министерство… Посмотрим, изменилось ли что?

– Интересно с вами, но надо бежать, – с сожалением проговорил я. – Расскажите потом, чем там всё закончилось?

– Конечно, – пообещал Валиев. – Заходи почаще.

Попрощался со всеми и отправился домой. Только приехал, мне тут же сообщили, что Мещеряков ждёт моего звонка. Перезванивать из дома не стал, догадываясь, о чём пойдёт речь, пошёл во двор к автомату и правильно сделал, потому что он попросил о встрече и чем быстрее, тем лучше. Договорились, что он в течении получаса подъедет к моему дому и я выйду.

Палюсь, конечно, немного, учитывая прослушку. Запишут же, что какой-то Мещеряков просил перезвонить. А я что? Не перезваниваю, и слышно, что куда-то сваливаю. Могут и догадаться, что к автомату бегаю звонить. А почему не из квартиры звоню? Если такая догадка и такой вопрос у них возникнут, то сразу поймут, что я знаю о прослушке…

С другой стороны, могут подумать, что я просто игнорирую этого Мещерякова. Не хочу ему перезванивать… Тоже ведь возможный вариант… Мало ли, он мне насолил чем, или предлагает мне то, что мне не нужно?

Сидел потом на кухне и поглядывал в окно, пока он не приехал на белых жигулях и не вышел из машины, взглянув на мои окна.

– Приветствую, Павел, – протянул он мне руку. – Есть информация по поводу слежки за тобой. Это был человек от гагаринских.

– Ну, я о чём-то таком и сам догадался, – ответил я, удивляясь, что, оказывается, люди Мещерякова меня, всё-таки, страховали. А я и не понял. Из бинокля, что ли, наблюдали откуда-то издалека?

– А почему ты попросил этого Димаса передать привет Самедову? – задал мне вдруг вопрос Мещеряков.

Опаньки! Даже так?! Ничего себе… А люди у него квалифицированные. Раз фразу слышали, то версию о бинокле отбрасываем. Рядом они были… Правда, тут же всплыл в голове и другой вариант. Как они выслеживают смывшегося со двора Димаса, а потом пытают его в каком-нибудь подвале, требуя все рассказать. Правда, как всплыл вариантик, так и сплыл. Вот лезут мне в голову все эти картинки из девяностых. Намного мягче все сейчас, социализм тут у нас, а не дикий капитализм… Какие пытки в каком подвале…

– Андрей Юрьевич, честно? Пальцем в небо попал. Несколько дней думал, откуда ко мне это счастье прилетело, никого, кроме Самедова не вспомнил. Вот, и спросил…

– Ну, понятно… Самедов же тоже гагаринский, вот Димас так и всполошился. Но почему ты их заинтересовал? Как они на тебя вышли?

– Трудно сказать, как именно... Я и сам уже думал об этом. Я у Самедова в «Комсомольском прожекторе» в МГУ работал. Было там несколько моментов острых, когда я нашей группировке помогал за счет гагаринских, и они догадались, что у них течет, но они тогда на другого парня подумали, он выпустился в прошлом году. Но могли же задним числом выводы и пересмотреть.

– Могли, – задумчиво согласился Мещеряков. – Всё могли… Кстати, сегодня совещание на заводе «Полёт». В обычное время.

– Понял.

– Ну, давай. Ещё увидимся сегодня, – протянул он мне руку и уехал.

***

Москва. Старая площадь.

– Никита Богданович, разрешите? – заглянула к Кожевникову в кабинет помощница.

– Да-да, Татьяна Васильевна. Проходите.

– По Самедову, – начала она. – Удалось выяснить, что протежировал его тесть, Рахмонов Карим Урманович, он умер в семидесятом. Покойный тесть Самедова был начальником отдела пропаганды в Гагаринском райкоме, ввел и зятя в свой круг, Самедов со многими там семьями дружит. Сейчас из родственников выделяется только муж сестры его жены Файзуллаев Тахир Турсунович, начальник отдела статистики ВЦСПС.

– Так… И всё? – помощница кивнула в ответ. – Ну, соедините меня с председателем ВЦСПС. Может, этот родственничек молодого узбекского гения нам что-то объяснит?

***

Москва. Дом звукозаписи Гостелерадио СССР.