Читать книгу "Безмолвная ясность сознания - Тиффани Робертс"

в роскошно обставленной кабине, в то время как землянку запихивали в клетку на заднем сиденье. Новая волна ярости захлестнула тело Тентила, но он не дал ей воли. Он осторожно закрыл дверцу и забрался на водительское сиденье.

Опустив руку в один из кармашков на поясе, он извлек крошечный диск размером с кончик пальца и нажал им на панель управления. С электрическим треском устройство активировалось. На дисплее машины на воздушной подушке высветилась ошибка, предупреждающая о невозможности доступа к навигационной сети, глушитель был исправен. Машину на воздушной подушке нельзя будет отследить в течение трех часов.

Этого времени было более чем достаточно.

Он вновь взялся за рычаги управления, направляя машину вверх к ближайшему скоростному туннелю. Не оглядываясь, он нажал на газ и умчался прочь от поместья Каллиона.

Даже без работающего навигационного оборудования Тентил знал дорогу обратно к ховербайку. Он следовал извилистым маршрутом, высматривая погоню на протяжении всего пути. Он посадил машину на воздушной подушке в километре от мотоцикла.

Вес землянки был небольшим, но нести ее по иногда тесным техническим туннелям и переходам, которые он использовал, чтобы скрыть свой путь и избежать любопытных глаз, оказалось непросто. У него не было желания причинять ей еще больший вред, так что часто был вынужден замедлять шаг.

Когда время отделило его от событий в поместье, рациональный голос вновь возник в глубине сознания, напоминая, что за то, что он сделал, будут последствия. Он отбросил это в сторону. Его потребности в тот момент были просты — безопасное место и оборудование для ухода за землянкой требовали полной сосредоточенности.

Все остальное могло подождать еще некоторое время.

Добравшись до ховербайка, он повернул женщину лицом к себе и усадил ее перед собой, прижав к груди. Он обхватил ее рукой за туловище, чтобы зафиксировать на месте, и одной рукой взялся за рычаги управления. Она была без сознания уже почти час. Он знал достаточно об анатомии землян, чтобы эффективно убить, но не был уверен в их пределах и нормальных функциях организмов — было ли это типичным или плохим признаком? Насколько легко они переносят внутренние повреждения?

Насколько земляне прочные?

Ее голова покоилась у него на плече, когда они мчались по очередному туннелю экспресса, и он прижался щекой к ее волосам. Они были мягкими, гладкими и ароматными, добавляя цветочную нотку к ее запаху. Если одной ее близости было недостаточно, то запах толкнул его через край. Его тело требовало ее, член пульсировал, а яйца болели. Чувствовать ее здесь, в своих объятиях, и быть неспособным сделать что-либо, сводило с ума.

Зарычав, он заставил себя вернуться к текущей задаче и крутанул педаль газа, заставив ховербайк рвануться вперед с новым всплеском скорости.

Несмотря на его беспокойство о благополучии землянки, он проехал целых два сектора в неправильном направлении, прежде чем, наконец, свернул к одной из многочисленных конспиративных квартир, управляемых Орденом, разбросанных по всему городу. Тяжесть шишки на ее голове не имела бы значения, если бы их сбила с ног команда по очистке Звездного Горна.

Загнав машину в небольшой гараж и запечатав входную дверь, Тентил слез с байка, поднял человека на руки и прижал ее к груди. Он взглянул на экран наблюдения на стене гаража, расположенный рядом с входом на лестничную клетку. Каналы отслеживали все стороны большого здания, высматривая активность, но в данный момент все было чисто. Тентил пронес землянку через внутреннюю дверь в жилое помещение.

Как и в большинстве конспиративных квартир Ордена, обстановка здесь была скудной, но функциональной. Хранение и приготовление еды находилось в одной комнате с кроватью. Дверь в углу вела в ванную комнату с узкой душевой кабиной. Другая дверь, спроектированная так, чтобы органично сливаться со стеной, открывалась в помещение, где хранились оружие, боеприпасы, снаряжение и терминал для доступа к сети Ордена.

Он положил землянку на кровать и остановился, ненадолго задумавшись, не обыскать ли комнату в поисках оборудования наблюдения и не отключить ли его. Он решил этого не делать, отключенные каналы связи немедленно вызвали бы подозрения в храме, привлекая к нему внимание Мастера намного быстрее. Он мог спрятаться от камер. На данный момент этого должно быть достаточно.

Тентил отвернулся от женщины, чтобы снять броню, сапоги, перчатки, а также верхнюю и нижнюю половины боевого костюма, отложив все для последующей чистки. Одетый только в нижнее белье, он вернулся к кровати и уставился на нее сверху вниз.

Это был первый спокойный момент, в течение которого он смог по-настоящему взглянуть на нее, изучить лицо в чистом свете и впитать в себя его детали. Ее кожа была бледной, почти прозрачной, с намеками на тонкие голубые вены на висках и нежных веках. Он положил руку на кровать рядом с ее плечом и наклонился ближе. Густые темные ресницы обрамляли глаза, а над ними дугой нависали изящные брови, переходящие в прямой, вздернутый носик.

Тентил поднес руку к ее лицу и приподнял несколько прядей упавших волос, растирая кончиками пальцев. У многих видов на Артосе были волосы, у самого Тентила были, но ее волосы не похожи ни что. Они прямые и густые, как у него, но мягче, и обладали едва уловимым блеском в свете ламп над головой. Он провел пальцами по прядям, переходя от черного к ярко-синему. Костяшки го пальцев коснулись гладкой кожи ее щеки, отчего по руке пробежала волна тепла.

Взгляд опустился к ее рту. Сладкий яд потек по языку, когда он вспомнил ощущение этих розовых губ на своих. Мягкие, манящие, податливые. Он тяжело сглотнул и приблизил свой рот к ее только для того, чтобы остановиться, когда уловил запах крови — крови Каллиона. Стиснув зубы от желания, от пульсации в паху, от потребности прикоснуться к ней, Тентил отстранился.

Он схватил ее окровавленную рубашку за воротник, проткнул ткань когтями и разорвал материал от шеи до живота. И резко втянул воздух.

Она была обнажена.

Сердце забилось быстрее от открывшегося перед ним зрелища. Несмотря на голубую кровь, что просочилась сквозь ее одежду и испачкала бледную плоть, она была самым красивым созданием, которое он когда-либо видел. До нее он никогда не испытывал такого, никогда не становился жертвой страстных желаний своего тела, никогда не терял самоконтроль, как хотелось в ее присутствии. Все внутри него жаждало этой женщины — ее прикосновений, запаха, вкуса.

Он опустил руку на одну из ее маленьких грудей и провел подушечкой большого пальца по розовому соску, который тут же затвердел. Только тогда он понял, что