Читать книгу "Жандарм 5 - Никита Васильевич Семин"

дед был против и сделал все, чтобы забрать Евгению. Но тут видно ему и сильно стараться не пришлось.

День был испорчен. Хорошо хоть от него осталась всего пара часов и можно на боковую. Так я еще и перед сном с магией позанимался, чтобы окончательно выбить все дурные мысли из головы.

Утром, как и обещал Кате, мы отправились на кладбище. Хоронили дворян не просто закапывая в землю, как в моем прошлом мире, а в специальных родовых склепах. Специфика этого мира. Тут ведь если труп без надзора оставить, то через него и порчу наслать можно и проклятие какое. Говорят, раньше были умельцы, что с душами покойных умели разговаривать. Для них ушедший на тот свет глава рода — бесценный источник информации. Потому и сложилась практика, что труп сначала сжигают, чтобы ни единого кусочка плоти не осталось, а прах засыпают в урну и заносят в родовой склеп, на котором стоят охранные чары, завязанные на кровь рода.

Склеп Бологовских оказался большим. Возвышался над землей куполом на добрых четыре метра, да внутри еще пару подземных ярусов оказалось. Пыльно. Темно. Свет давали лишь факелы, что мы с Катей взяли с собой. Холодно. Мрачное местечко. А ведь сестре пришлось в одиночку сюда заходить с урной деда и ставить ее на полку на втором подземном этаже. Я когда увидел ту урну, то не удержался и попробовал поднять. В ней килограмм пять было.

— Говорят, — тихо прошептала Катя, — что если закрыть глаза и позвать недавно умершего, то он коснется тебя. И даже может ответить на один твой вопрос.

— Спасибо, воздержусь от проверки, — хмыкнул я.

Та лишь вздохнула и сильно зажмурилась. Зашептала губами, но так что не разобрать. По моей коже пошел озноб. Показалось, что тени от факела сгустились, а над урной на миг показался лик деда. Тот желчно усмехался и словно говорил: все равно по моему будет.

Тряхнув головой, я отогнал нахлынувший образ. Теплее не стало, но хоть мерещиться всякое прекратило. Дождавшись, когда Катя откроет глаза и вытрет накатившие слезы, мы вернулись назад.

До самого вечера я не мог найти себе места. Стоило мне только расслабиться, как вновь возвращалось то видение с кладбища. И зачем я поддался уговорам Кати? В итоге весь день старался себя занять чем-то, лишь бы не вспоминать о старом хрыче. И вроде удалось. Во всяком случае, спать я рухнул как подкошенный, успев замотать до такой же степени и своих алеутов. Да и снов мне к счастью никаких не снилось.

Встал я пусть не бодрячком, но уже без навязчивого образа деда. Понедельник — пора узнать, что там строители придумали по ремонту доходных домов. Надеюсь, хоть приблизительно смета готова. Уже от того и буду решать, заниматься реставрацией этой недвижимости или продать ее к чертям, а деньги вложить во что-то иное.

Для себя же решил, что как только разберусь с починкой доходных домов или их продажей, то отправлюсь в Москву. Хватит тут сидеть. Род принял, в курс дел вошел, а большего и не надо. Не принимает меня Тверь.

Глава 9

Сидим за столом. Завтракаем. Все чинно — мирно. Как только понял, что почти все дела завершены и скоро вернусь в Москву, словно груз с души упал. Настроение было таким хорошим, что даже Евгении позволил с нами завтракать. Та сидела тише мышки, что меня полностью устраивало.

А вот Катя болтала без остановки. О том, какие алеуты у нас еще необразованные, о том, что ее подруга Виктория томно вздыхает по барону Дементьеву, с которым случайно встретилась в парке. А вот Кате он совсем не понравился — старый, уже почти тридцать лет, и лысый.

— Сама-то себе жениха присмотрела? — решил я ее подколоть.

— Ой, да мне еще учебу закончить надо, — засмущалась сестренка. — Кому нужна необразованная дура? Только в качестве статуэтки на балах? Так я лицом не вышла, — вздохнула грустно девчонка. — Или если бы приданое какое было хорошее за мной. А так — дуры только мужланам неотесанным нужны. Но я с таким жить не хочу.

— Значит, присмотрела, — сделал я вывод.

Катя смутилась и замолчала, уткнувшись в тарелку. Я лишь в усы усмехнулся. Но потом задумался. В чем-то она права. За невестой должно быть или хорошее приданое, или она сама по себе должна быть сокровищем, которое не опозорит род, а наоборот — будет поддержкой мужа и его надежным тылом. Аристократы, те что поумнее, за этим пристально следят. Как со стороны приема невесты к себе в род, та и когда отдают собственную кровиночку в другой. Пример Воронцова — весьма показательный. Ведь отдавая девушку в чужой род хочешь, не хочешь, а потом первое время будут оценивать ее как молодую жену и представительницу ее нового рода. И все ее «косяки» припишут не только новому роду, но и на того, кто отдал дочь, поглядывать будут. Как воспитать смогли. Получилось или нет. А если нет, то стоит ли с такими дела иметь. Или ТОЛЬКО дела и стоит иметь, а вот родниться — ни в коем случае.

Потому после завтрака, прежде чем отправиться проверять строителей, я решил поговорить об этом с Катей. Без посторонних.

— Непривычно видеть здесь тебя, а не дедушку, — заметила сестра, когда мы оказались в кабинете.

— Я надолго здесь не задержусь. Скоро снова в Москву поеду. Ты кстати едешь со мной.

Отправлять молодую аристократку без сопровождения не стоит. И не прилично, и мало ли что мои недоброжелатели захотят учинить.

— Ты об этом хотел поговорить?

— И об этом тоже. Ты не знаешь, сколько стоит твое обучение?

— Точно нет, дедушка об этом не говорил, но Катя Селиверстова как-то жаловалась, что ее отец подумывает забрать ее из гимназии досрочно. Вроде как две тысячи за год — слишком много для их рода. А что? Для нас… тоже? — расстроилась девчонка.

— Нет, мы можем это себе позволить, — успокоил я ее. — Поговорить же я хотел о твоем будущем. Тебе уже пятнадцать. Скоро совершеннолетие. Надо искать тебе партию.

И да, в этом мире, может и в моем также было, не знаю, совершеннолетие у девочек наступает в шестнадцать лет.

— А-а-а… — засмущалась и покраснела Катя, — это прям срочно?

— Ты — дворянка. Тебе ли не знать, что