Читать книгу "Фальшивый золотой ключик - Дарья Александровна Калинина"

была явно произнесена специально для мужа. Но Саня и ухом не повел. Он был занят тем, что собирал для своего брата вещи в больницу.

– Ехать к нему домой сейчас некогда, – бормотал Саня себе под нос, даже не слушая жалоб своей жены. – Сразу отсюда рвану к нему в больницу. Кое-что из моих вещей отлично налезет и на Валю.

Саша внезапно разозлился. Ну, что за индюк! Ничего с его драгоценным братом не случится. Валя в больнице. Он под присмотром врачей. Они сделают для него все необходимое. И больничная еда ничуть не вредна для здоровья. Может, она и не так вкусна, как домашние биточки, но вреда она не принесет. Валя вполне способен продержаться на ней и сутки, и двое. А вот Тане явно нужна медицинская помощь. Но Сане, кажется, до этого дела нет.

– У твоей жены травма головы.

– Что такое?

– Посмотри сам.

Саня подошел, взглянул, но особенно не впечатлился. Во всяком случае, вслух он своих чувств не выразил.

А вместо этого спросил:

– Таня, ты не помнишь, куда мы положили спортивный костюм, который купили Вале к Новому году?

А когда жена устало прикрыла глаза, еще и разозлился на нее:

– Вместо того чтобы стонать да охать, лучше бы помогла мне собрать все необходимое! Не хочешь биточки Вале готовить, ладно, не надо, обойдется больной человек и без еды. Но одежду ему собрать, это ты хотя бы можешь!?

У Тани на глазах показались слезы. А Дита сочувственно лизнула хозяйке руку. И Саша тоже счел нужным заступиться за Таню.

– Оставь ее, – сказал он. – Ей бы саму себя сейчас собрать. Надо ее врачу показать.

Саня прекратил свои поиски спортивного костюма, подошел к жене и показал ей два пальца:

– Сколько пальцев?

– Четыре.

– Вот! – обрадовался Саня. – Я же говорю, с ней все в порядке. Полежит немного и совсем поправится.

– Я так не думаю. У нее сотрясение мозга, так мне кажется.

Дита гавкнула, подтверждая его слова. Но Саня сделал вид, что целиком погружен в поиски костюма для своего брата и не слышит. Таня сидела бледная. Из-под прикрытых век вытекала слезинка. Ей было себя очень жалко.

– Ты можешь показать мне тот дом? – тихо спросил у нее Саша.

Таня открыла глаза и какое-то время непонимающе смотрела на него. Она не могла сообразить, о чем просит ее Саша. Но зато она отвлеклась от своих грустных мыслей и совсем перестала плакать.

– Тот дом, в котором ты проснулась сегодня утром. Покажи мне его.

– Дом с портретом этого человека?

– Да. Покажешь?

– Хорошо.

Таня попыталась встать, но пошатнулась. Она даже не успела подхватить Диту, которая в итоге скатилась с ног и оказалась на полу в полнейшем недоумении.

– Голова, – жалобно произнесла Таня. – Все еще кружится.

– Тогда посиди немного.

Саня в это время уже возился в прихожей, обувая ботинки.

– Я ухожу, – объявил он. – Побудь немножко с Таней. Вдруг ей и впрямь станет хуже.

Отрадно было слышать, что у приятеля совесть еще не окончательно атрофировалась.

– После больницы я заеду в «Ветку сакуры», – продолжал Саня. – Поговорю там с людьми. Может быть, кто-нибудь знает, куда направились эти жулики-врачи. Я хочу знать, что они сделали с Таней! Она же после визита к ним потеряла память.

– Память к ней еще вернется. Возможно, это следствие полученной ею травмы головы.

– Вот-вот! И по голове ее там же огрели! А потом этот Борис Захарович ее подобрал. И я знаю, с какими целями!

– Ты мне ничего больше не хочешь сказать?

– О чем?

– Насчет ваших взаимоотношений с Захарычем? Что у вас с ним были за дела?

– Этого я не могу тебе сказать. Отношения к убийству это не имеет.

– А все же?

– Потом, – отмахнулся Саня. – Позже! Когда вернусь.

И убежал. А у Саши сложилось такое ощущение, что приятель сознательно избежал разговора с ним на данную тему. Не хотел он рассказывать о том, что за дела связывали двух братьев с Захарычем. Но у Саши из головы не шел подслушанный им вчера вечером разговор. Когда он сидел в кустах акации, то слышал, как Саня разговаривал по телефону со своим братом. И разговор был весьма загадочным. Что за пещеру они имели в виду? Какой ключ или источник их так интересовал? И не их одних. Захарыч тот тоже был не прочь узнать, где находится пещера со скрытым в ней ключом. И даже готов был пойти ради этого на похищение. Во всяком случае, Саня думал, что готов.

– Допустим, Захарыч увез Таню к себе, верней, на теткину квартиру. О том, что Таня там могла быть, говорит забытая ею там сумка. Но когда она от Захарыча убежала? При каких обстоятельствах? Случилось это ДО убийства или уже ПОСЛЕ него? Видела Таня убийцу или что-нибудь она вообще видела?

Все это Саша бубнил себе под нос, стоя в гордом одиночестве в прихожей. Саня давно удрал. Таню шатало по комнате. Ах, до чего же не вовремя угораздило ее потерять свою память!

И не надеясь ни на какой положительный ответ, Саша все же спросил у женщины:

– Ты что-нибудь знаешь про пещеру, которую ищут твой муж с его братом?

И к его удивлению, Таня кивнула головой!

– Да. Слышала. Верней, подслушала. Специально-то мне никто ничего не сообщал. Поэтому я не знаю, что это такое, но вели они себя при этом крайне подозрительно. Закрылись на кухне. Секретничали. Я даже подумала, клад, наверное, ищут.

– Не похож твой муж на кладоискателя.

– А уж его братец и подавно! – фыркнула Таня. – Жирная туша! Если усядется, так с места его не сдвинешь. Но разговор у них был о том, как бы им в эту пещеру спуститься. И как им воду из нее откачать. Сталкера какого-то собирались к этому делу привлечь.

– Сталкера? Это кто же такой? Знакомый их?

– Наверное. Но я человека с таким прозвищем не знаю.

– Ничего. Будем искать!

Про себя Саша подумал, что ситуация здорово осложняется. Тройное отравление. Потом похищение Тани. Убийство Захарыча. И теперь выясняется, что не всем в их маленькой компании можно доверять. У Сани был какой-то секрет, который знал его брат, но не знала жена.

Нужный дом Таня нашла быстро. Оказывается, не так уж плохо соображала у нее голова. Таня запомнила и номер автобуса, на котором приехала в город. Помнила она также и его маршрут со всеми остановками. Коли уж поездка планировалась в сельскую местность, то обеих собак было решено взять с собой. И теперь Дита и