Читать книгу "Дублер Казановы - Диля Дэрдовна Еникеева"

она действительно тяжело больна, а эта прошмандовка ещё нас с тобой переживет, если её кто-то из сожителей не пристукнет. Пусть я грубая, циничная, могу отборным матерком послать, но говна людям никогда не делала. А Натка, которую ты пытаешься защищать, — как была дрянью, так по сию пору ею и осталась. Хлебом не корми — дай кому-нибудь поднасрать. Уж я-то знаю, на что эта кретинка способна, говорила же тебе, что у шлюх нет ни стыда, ни совести. Поэтому сейчас я морально готова получить от неё очередную подлянку.

— Да каких подлянок она могла тебе сделать? — удивилась Лариса. — Ваши дороги никогда не пересекались. А то, что было в школе, — давно быльем поросло.

— Эх, подруга, не хотела тебе рассказывать… Не люблю показывать голый зад даже близким людям. Есть вещи, о которых лучше никому не говорить, да и самой вспоминать противно. Но раз уж вышел такой разговор и ты мне до сих пор не веришь, — придется рассказать. Эта стервь Сашку у меня увела. Он ей и на фиг был не нужен, но Натке очень хотелось мне нос утереть, вот и подгадила. Явилась она как-то незваной на Ленькин день рождения. Тот явно не обрадовался, но не выгонять же её — как-никак она когда-то была его постельной партнершей. Все гости были уже прилично набрамшись. Пока я с кем-то отплясывала, эта проблядушка затащила моего Сашку в другую комнату да и трахнула его. Мне бы лучше не знать об этом, да черт дернул открыть ту дверь, сама не знаю, зачем туда поперлась. Видно, опять мое пресловутое чутье. Вхожу и вижу живописную картинку: мой милый сидит без штанов, а его член во рту у Натки. Она же большая любительница этого дела, недаром с юного возраста мальчишки её «Наткой-хуесоской» прозвали. В первый момент я была готова прибить обоих, а потом одумалась — на хрена мне позориться-то! Не люблю устраивать коммунально-бытовые свары при друзьях. Взяла мозги в руки, тихо прикрыла дверь и свалила домой. Наутро Сашка пришел, как побитый пес, но получил отставку без всяких объяснений. Видно, сам понимал, что вывалялся в помойке, поэтому убрался без выяснения отношений. А ведь я к нему очень неровно дышала, замуж за него собиралась. Если бы не эта потаскуха, может, жила бы с ним до сих пор в благополучном браке, детей бы нарожала… Сам бы Сашка на Натку не полез, да что взять с пьяного мужика?! Потом я несколько раз их с Натальей встретила, а ведь эта шлюха прекрасно знала, что Сашка был моим женихом! А я от расстройства чувств тут же за Петьку замуж выскочила — тот давно за мной увивался. Все удивлялись — зачем я за этого плешивого мудилу замуж пошла? Потому и пошла, чтоб забыть об этом дерьме, поскорее уехать с нашего двора и больше никогда не видеть ни эту мерзавку, ни бывшего любимого. Всю трясло тогда. Радовалась каждому мгновение, что не видела эту подлую парочку. А ты тут сопли по щекам размазываешь от жалости к это проблядушке.

Лариса чуть не расплакалась. Алка, такая сильная, оказывается, тоже пережила предательство. Надо же… А она-то думала, что подруга никогда ничего не берет в голову. Алка не любила распространяться о своих сердечных делах, даже любимой подруге ничего не рассказала. Можно себе представить, как ей было больно… Давно это было, а в юности все переживается острее.

Действительно, её скоропалительному браку все поражались — юная красавица Алла и этот побитый молью лысый майор. Мало того, что он был значительно старше её и на полголовы ниже, Петр бешено ревновал жену и устраивал безобразные сцены. Они даже дрались, причем, побеждала преимущественно Алла, но не за счет физической силы, а благодаря своей отваге. Такая уж у неё боевая подруга. Опыт драк у неё немалый. Еще со школьных лет Алку боялись трогать даже старшеклассники — она могла налететь на любого, кто значительно сильнее её, и хорошенько его отделать. Чувствительные места представителей сильного пола подруга хорошо знала. Потом Алла ещё дважды выходила замуж, и оба раза неудачно. Мужьями она помыкала и презирала их.

Получается, Натка исковеркала подруге жизнь. Ведь Алка права — она могла выйти замуж за своего Сашку и прожить с ним счастливо. Его-то она любила, в отличие от всех остальных…

— Алка, дорогая, прости… Я ведь ничего не знала…

— Да ладно… — отмахнулась та. — Дело прошлое, семнадцать лет уже минуло, за давностью времени все уже потерло свою остроту. Тогда, конечно, мне было очень тяжело. В восемнадцать лет подобные пощечины воспринимаются крайне болезненно — как же так, меня, такую умную, красивую, интеллигентную, мой жених предпочел какой-то дешевой шлюшке?! Как говорила госпожа де Сталь: «Чем больше я узнаю людей, тем больше люблю собак». С тех пор бабам вообще не верю. Суки они подлые. Ты, естественно, не в счет, поскольку штучный экземпляр и не вписываешься в общие закономерности. Да и мужикам не верю. Совершенно согласна с мнением австралийских феминисток: «Если вы поймали мужчину, дайте ему пинка». К мужикам у меня теперь чисто потребительское отношение: они — только для койки, а если у партнера плохо «стоит», — я даю ему пинком под зад. Так что в конечном итоге подлянка бывшего любимого сослужила мне неплохую службу. Даже из негативного опыта можно извлечь пользу. Я избавилась от иллюзий. Мой девиз: «Я не за женщин, но против мужчин».

— Вряд ли такое предательство можно забыть и простить.

— Можно, дорогая. Я уже давно плюнула слюной на ту историю и похерила её, а рассказала просто к слову, чтобы ты сняла свои розовые очки в отношении Натальи.

— И даже не сердишься на нее?

— За прошлое — нет. Что с неё взять, если мозги у неё между ног?! Я же только с виду злая-презлая, а на самом деле больше ору и ругаюсь, пылю да шумлю. Мстить и долго злиться не умею. Я баба сильная, многое выдержу и не сломаюсь, а Натка слаба и на головку, и на передок. Каждый человек получает то отношение, которого заслуживает. Натаха сама оторва бессовестная, поэтому с нею обращаются по-свински. С детства все над ней потешались и обзывали «кретинкой». Помнишь, я над ней смеялась: «Сrassa ignoranta!», а она лишь глаза таращила, полагая, что это страшное ругательство, хотя всего лишь означает непробиваемое невежество. С ней не спал только ленивый, при этом все её презирали. Натаха, как уличная дворняжка, от мужиков сносила все