Читать книгу "Ведьмина ночь - Екатерина Лесина"

кажется, — Гор, державшийся чуть в стороне, поправил очки. — Что в данном случае вопрос не лежит в плоскости доверия, но скорее уж представляет собой пример манипуляции, основанной на сомнениях в способностях…

— Сволочь! — перебила Свята и кинула в кузена одуванчиком, от которого тот уклонился. — Я с тобой разговаривать не буду!

— Счастье-то какое!

— Как мне до дома добраться?

Мор спрятался за спиной сколько-то юродного братца и оттуда показал язык. Свята запыхтела и демонстративно отвернулась.

— С этой целью мы вас и ожидаем, — спокойно сказал Гор. — Я предположил, что вам понадобится транспорт. В вашем личном деле имеется пометка о получении вами прав.

Было такое дело.

Инициатива моего начальника. Бывшего. И курсы, оплаченные отделением. К слову, училась я с воодушевлением, но ровно до тех пор, пока не поняла, что я и техника — вещи глубоко не совместимые.

— Гор тебе машину приготовил! — выдала Свята. — Правда, какую-то не слишком красивую…

— Она в отличном техническом состоянии. С малым процентом эксплуатационного износа…

— Спасибо, — тихо сказала я. — Только я вожу не слишком хорошо. И практики давно не было.

Вот с той поры, как экзамен сдала, то и не было.

— Тогда чур я за рулем! — предложила Свята.

— Или я!

— Возможно… вам будет лучше остаться дома, — предложила я.

Ладно, если сама разобьюсь. Обо мне горевать станет лишь Афанасьев. Да и не столько обо мне, сколько о рухнувших коварных планах ловли темной ведьмы.

— А кто тебе дом покажет? — Свята вытащила откуда-то ключ на веревочке. — И вообще, мне тоже домой надо…

— А я провожу! — Мор попытался дотянуться до ключа, но тот исчез столь же быстро, как и появился. И не понять где, потому что одежды на Святе было немного. — Ну, чтобы к вам никто не пристал.

И плечами повел.

Что сказать, фигура его впечатление производило. На кого-то — наверняка.

— Если вы не возражаете, я бы хотел проверить кое-что, — сказал Гор уклончиво. — Для чего мне необходим визит в дом. К слову, я подумал и понял, что был некорректен, указав вам на ваш возраст. Люди женского пола относятся к подобной информации с удивительной предвзятостью.

— Ничего страшного, — я подавила вздох. Отделаться от этой троицы, которой просто было скучно, а ведьмин дом — все приключение — не выйдет. — Так где машина-то?

Темно-зеленая «Нива» сияла лаком и хромом. В салоне пахло химией, но не сильно.

А хороша…

Я ведь подумывала о машине. Нет, не всерьез, конечно. Пусть даже зарплата участковой ведьмы была повыше средней, пусть даже с машинами у меня не слишком ладилось, но все одно… хотелось. Просто иррационально. Чтобы вот за руль. Чтобы поехать, поглядывая на всех свысока. Чтобы доказать себе, что я настолько успешна, чтобы машину купить.

А вот с точки зрения здравого смысла как раз смысла в машине и не было. Жила я рядом с опоркой, участок тоже был невелик, да и обходы плановые сподручней было на ногах делать.

А машина…

Это ведь роскошь. Её купить мало. Её содержать надо. Ну и пользоваться тоже.

— Хорошая, — сказала я, вставляя ключ в замок зажигания. Благо, спорить Свята не стала и упомянутые ключи отдала сразу.

Модель не самая новая, но видно, что о машине заботились. И значит, если мне повезет, она заведется.

Мне повезло.

Мотор чихнул и заработал.

— А метла у вас есть? — поинтересовался Мор, пытаясь подняться с заднего сиденья. Устроился он в центре, а потому в левую его руку вцепилась Свята, в правую — Горислав. Впрочем, их Мор, кажется, не заметил. — Такая, чтобы летать?

— Нет. Ведьмы не летают.

— Я тебе говорила! Да сядь ты уже!

— И пристегнись, — добавила я, осторожно трогаясь с места. — Пожалуйста.

Как ни странно, мальчишка — а иначе я его не воспринимала — послушался. И сел. И пристегнулся. И даже молчал целых три минуты, аккурат хватило на дорогу выбраться. И потихонечку, не спеша…

— А вы умеете в сороку превращаться?

— Нет.

— А в ворону?

— Ведьмы ни в кого не превращаются, — я старалась вести аккуратно. Не хватало в первую же поездку разбить машину, к тому же служебную.

— А я превращаюсь!

— Вижу.

— Хотите посмотреть?

— В другой раз.

— А…

— Мне кажется или подобное многословие вкупе с пустым любопытством прежде было тебе не свойственно.

— Это ему просто Яна понравилась! — выдала Свята.

Я вздрогнула и едва не выпустила руль.

Не слушать.

Смотреть за дорогой. На дорогу. И… вон, улица показалась. Светофор впереди маячит. А улица-то прямая и асфальт гладкий, будто вчера уложенный. Дома аккуратные. Тротуар выложен цветною плиткой, желтой и зелененькой. Через каждые метров двадцать стоит куб, той же плиткой обложенный, а из него дерево высовывается. То есть, ствол. Корни-то в землю уходят, а кроны — над землей. И аккуратные, выстриженные идеальными шарами.

— Это неразумно. Вы разного возраста.

— Между прочим…

— Я имею в виду психологический возраст, — отозвался Гор. А Свята высунулась из окна и кому-то помахала. Не знаю, помахали ли ей в ответ.

— Дальше куда?

Город я все-таки не знала.

— Прямо! Вон до третьего светофора, под ним еще памятник будет, а потом налево и до конца.

— Прапрапрадед построил этот город квадратным. И теперь все улицы в нем идеально-ровные, — то ли пожаловался, то ли похвастал Мор. — Даже речка по линеечке течет!

— Это наиболее рациональный план, позволяющий в полной мере использовать ресурсы среды.

— Я ж не спорю…

Третий светофор был по счету третьим. А вот памятник я увидела не сразу, сперва приняла его за живую собаку, которая, правда, застыла под фонарем, задравши ногу.

— Не, Мор, она больше дяде Люту подходит, Горка прав…

Я вцепилась в руль.

Это дети.

Просто дети. Большие, бестолковые и уверенные, что знают жизнь. Да и болтают они не со злобы. Привыкли вот так. И чужие чувства… когда детям было дело до чужих чувств?

— Отец предпочитает женщин другого типа…

— Очень за него рада, — пробормотала я.

— Ему нравятся брюнетки с короткой стрижкой. И спортивные.

Спортивной я никогда не была. Да и брюнеткой тоже.

— Можно перекрасить… — предположила Свята. — И остричь.

— Не дамся.

— Ну или мелирование сделать… полосочками. Полосочка черная, полосочка белая.

— И получится женщина-зебра, — я повернула, куда указано. — Как дом узнаю?

— Узнаешь… нет, мелирование не подойдет. А если не остричь? Просто слегка подрезать…

— Ерунда. Что он у тебя любовниц таких таскает, так это да… — голос Мора гремел, заглушая рокот мотора. — Но надо от противного идти! Он же ни одной замужество не предложил, стало быть, не нравятся ему. Чтобы по-настоящему.

— Возможно, еще предложит, — нехотя признался Гор.

— Чего?

— Я… позвонил ему. После обеда.

Это когда мы с князем пошли чаи распивать? Гор поерзал.

— Хотел… предложить участие. В конкурсе.

— А он чего?

Подозреваю, не обрадовался.

— Сказал, что предложение глупое… и что он скоро представит мне одну женщину.

— Как представит, так отставит, — отмахнулась Свята. — Долго ли тут, умеючи… если что, вон, попросим Янку отворотное зелье сварить.

— Нет, — я действительно узнала дом издали.

Такое чувство, что… мой он. Весь мой. Целиком. С оградой этой — белые столбики и кованые решетки удивительной красоты. С красною крышей и желтыми, теплыми стенами, которые уже начал обживать девичий виноград. С темными окнами и кустами чубушника, усыпанного белым цветом.

— Не умеешь? — уточнила Свята. — Хочешь, я рецепт найду…

— Рецепт я и сама найти могу, — я остановилась у ворот. — Нельзя так.

Смотрят. С удивлением. И недоумением. Почему нельзя? Они же как лучше хотят.

— Во-первых, вы не знаете, что это за женщина…

— Очередная стервозина, — Свята скривила нос. — Будет ходить по дому, как по своему, и командовать. Горку учить станет.

— Даже если так. Это его выбор. А зелья… они опасны. И приворотные, и отворотные.

Все равно не понимают. Они не хотят вреда, наоборот, они хотят, как лучше. А разве можно, чтобы как лучше и во вред? Нет, конечно.

А у меня нет сил объяснить. И я глушу мотор.

— Приехали, — говорю. — У кого там ключ был?

Ворота отворились со скрипом. И чувство такое, что… не знаю даже, как описать. Остановилась на пороге. Дом не сказать, чтобы большой. Хотя по сравнению с прошлой моей квартиркой, то просто огромный. Два этажа и веранда, на которой осталось старое кресло-качалка, столик и пустая ваза.

Дорожка, выложенная все тем же камнем, желтым и зеленым.

Цветочница.

Надо будет посадить что-нибудь. Или… нет, это все-таки чужой дом. Не мой. И не стоит привыкать. То, что меня пустят сюда пожить, это… это само по себе чудо.

— А чего она не идет? — громким шепотом поинтересовался Мор. — И вообще… она здоровая?

— Дурак ты.

— Сама такая…