Читать книгу "Король-колдун - Джулия Дин Смит"

Дриана, задержавшаяся нарвать пригоршню ягод шиповника для вечернего чая, уложила свое хрупкое сокровище в корзину и бросилась догонять их.

— Бран… Мудрец, — быстро поправилась она с улыбкой, исполненная решимости никогда больше не называть его уменьшительным именем, — рассказывал мне, что сам Дамерон открыл эту способность — и вовсе не благодаря случайности. — Она зацепилась рукавом за выступающий побег сумаха и остановилась на мгновение, пока Кейл не помог ей освободиться. — После того как два века назад король Фалтил уничтожил большинство колдунов в Кайте, те немногие, что укрылись на острове Саре, решили, что необходимо найти способ противостоять кристаллам корбала. До расправы, которую учинил Фалтил, корбалы никогда так широко не использовались в качестве оружия. Никто и не подозревал, какую опасность они несут.

— Охотно верю, — заметил Джейрен. — В Рэйке любой знает, как действуют корбалы, но никого это особенно не беспокоит. Кристаллы есть, но их как бы не существует. В нашей истории не было ни одного примера такого массового использования корбалов, как в случае с Фалтилом. Естественно, кто же будет выяснять, как противостоять оружию, с которым никто никогда не сталкивался?

— Однако сарские колдуны ожидали, что им еще предстоит столкнуться с ним, — подчеркнула Дриана. — Дамероново пророчество обещало, что им суждено возвратиться в Кайт, чтобы править там когда-нибудь, — изгнанники понимали, что тогда им предстоит противостоять действию корбалов. Для того чтобы лорнгельды могли всегда править Кайтом, Дамерон решил, что должен отыскать способ победить эту слабость. Он забрал с собой на остров некоторые из орудий Фалтила, отделанные корбалами, чтобы изучить их, и ему удалось добиться успеха. Каждый колдун, становясь Мудрецом, получал это знание. Брандегарт узнал о том, как противостоять корбалам, от предыдущего Мудреца. Это случилось, — неприязненно добавила она, — до того, как он вызвал его и занял место Мудреца.

— Но с чего начал Дамерон? — спросила Атайя, подавленная сложностью стоящей перед ней задачи. Она казалась себе человеком, которого поставили перед обширными известняковыми каменоломнями, дали в руки кирку и велели к закату построить крепость. — Откуда он знал, с чего начать?

Дриана опустила тонкие ресницы.

— Он начал со средств, стимулирующих мозг, — пробормотала она голосом тихим, как летний ветерок, шевелящий верхушки сосен. — Точнее говоря, с семян пастлы — ее издавна разводили на острове. Вдыхание измельченного порошка пастлы обостряет ум и делает движения более резкими — до тех пор, конечно, пока вы не начнете употреблять слишком много порошка и не впадете в зависимость от него. Немало сарцев попали в эти сети, и со временем они утратили способность наложить простейшее заклинание, не говоря уже о более сложных. Я слышала, что Дамерон время от времени использовал семена — некоторые считают, что лишь благодаря этому он смог предвидеть ваш крестовый поход… ну и естественно, что он использовал семена, работая с корбалами.

— Семена дают эффект, обратный курению локи, — задумчиво проговорил Джейрен. — От локи разум немеет, и воздействие корбала не так ощутимо, но в то же время локи путает мозг и делает его не способным к колдовству. Семена дают противоположный эффект.

У Атайи засосало под ложечкой. Непременно должен существовать другой способ выяснить, в чем заключена сила корбалов! Даже если бы им удалось отыскать посевы пастлы, она решительно не желала воздействовать на свой мозг, экспериментируя с этими опасными семенами. После того как Атайе довелось перенести мекан и воздействие заклинания блокировки в течение всего лишь одного года, мысль о том, чтобы утратить полный контроль над своим разумом, была ей отвратительна.

— Но Ранальф никогда не упоминал о том, что Мудрец использовал стимулирующие средства…

— Это правда. Использование семян — только начало. Когда колдун узнаёт секрет силы корбалов, он постепенно отказывается от семян. По крайней мере теоретически это так. Большинство же колдунов и потом нуждаются в поддержке семян, чтобы противостоять воздействию даже самых мелких корбалов. Однако Мудрец вообще никогда не использовал семена, даже когда противостоял нескольким корбалам одновременно. Его способности адепта дают ему возможность обходиться без семян.

Атайя с облегчением вздохнула. Если Брандегарт может противостоять корбалам без использования стимулирующих средств, то и она сумеет.

— Эти средства объясняют, как избежать обмана корбалов, но в чем заключается его механизм? Почему именно семена позволили Дамерону и прочим противостоять воздействию корбалов? — Атайя перешагнула через поваленную березу и обернулась к Дриане. — Ты же видела, как Мудрец работал с корбалами… он не рассказывал тебе, как это делается?

Дриана кивнула, преисполненная желания быть полезной своим новым союзникам.

— Ему нравилось рассказывать мне о колдовстве, хотя понимала я далеко не все из того, что он говорил. Однажды Мудрец сказал мне, что все, что требуется от колдуна, — это убедить корбал в том, что он не вызывает боли, тогда как корбал пытается убедить колдуна, что боль реально существует. Хотя я и не могу представить себе кусок камня, который может «убеждать» кого-то, — добавила она, озадаченно нахмурившись, — но именно так он говорил. Если ты сможешь устоять и перебороть корбал, то станешь нечувствительной к его воздействию.

Первым движением Атайи было отвергнуть столь простое объяснение, но внезапно она остановилась на узкой тропинке и бросила многозначительный взгляд на Джейрена.

— Это похоже на то, что случилось с Николасом.

Действительно, Хедрик описывал внутреннюю борьбу, которую вел ее брат против принуждающего заклинания, примерно такими же словами. Большая часть его разума вовлечена в борьбу с заклинанием. С той же силой, с какой заклинание Мудреца принуждало Николаса причинить вред своему брату, принц боролся с его воздействием, но постоянная борьба сделала его слабоумным. Метод, который использовал Мудрец, основан на том же принципе. Разница лишь в том, что вовлечение разума колдуна в противостояние корбалу лишало его возможности творить заклинания, но не изменяло сам разум.

— Мудрец однажды сказал мне, что это похоже на борьбу с другим колдуном во время Обряда Вызова, — добавила Дриана. — Корбал использует свою силу, чтобы убедить колдуна, что тот чувствует боль, а колдун использует свои магические способности, чтобы противостоять этому убеждению и отвести боль от себя.

Атайя нахмурила брови. В теории звучит так просто, но она сильно сомневалась, что на практике все окажется так же легко.

— Противостоять корбалу, не позволяя себе ощутить боль, — это потребует огромной сосредоточенности.

Дриана приподняла подол юбки и перешагнула грязь на тропинке.

— Мудрец часто говорил о необходимости умственной дисциплины. Прежде чем заняться корбалами, он должен был почитать что-нибудь вслух, чтобы очистить разум от всего лишнего, — детские стишки, что-нибудь поэтическое… Дамероново пророчество, наконец, — проговорила она, слегка нахмурившись. — Сначала все это Мудрец декламировал вслух, но когда освоил метод, то просто повторял про себя, как молитву. Затем, проводя опыт с корбалом, он использовал тот же прием, чтобы одолеть его. Мудрец сравнивал это с противостоянием магическому проникновению в чужой разум — традиционному оружию, которое используется при Обряде Вызова. Если ты контролируешь свой разум, значит, твой враг не сможет манипулировать им.