Читать книгу "Невыносимая мисс Пэг - Ксения Мирошник"

– Никаких откровений, – кивнула я, понимая, что он имеет в виду. Давить и расспрашивать не было смысла. Он не доверял мне, потому как не видел причин.

– Что думаешь делать дальше? – сменил он тему.

Я допила свой чудесный кофе, размышляя над вопросом Армана, поднялась и вышла на балкон в большой комнате. Закурила. Дюваль вышел вслед за мной. Послеполуденное солнце уже так не грело, но мне все равно было хорошо, словно и не было этого странного и изматывающего разговора с четой Дювалей. Тревожность отступала, хоть и не уходила окончательно.

– Я жду сведений от приятеля, который обещал найти таксиста.

– Он найдет? – задумчиво выпуская дым, спросил Арман.

– Найдет, – в способностях Амеди я ничуть не сомневалась, вопрос был в том, как много времени это займет.

– Так ты с ним живешь?

Я усмехнулась и посмотрела в темные и сейчас довольно притягательные глаза собеседника. По лицу мужчины нельзя было понять, насколько его волновал ответ.

– Никаких откровений, помнишь? – ответила я. – Это работает в обе стороны.

Какое-то время мы просто задумчиво курили, размышляя каждый о своем. Арман не торопился уходить, а я не гнала. После беседы с его родителями присутствие Дюваля меня странным образом успокаивало. Каким-то непостижимым образом мы оказались повязаны, и теперь артачиться было бы глупо.

– Расскажи мне про патент, – попросила я.

Мужчина вопросительно приподнял брови и присел на ограждение балкона. Его поза казалась расслабленной, но руки, сложенные на груди, едва заметно напряглись.

– Ты не думаешь, что следует рассмотреть проблему со всех сторон? А если статью заказали те, кому патент твоего отца встал бы поперек горла? Я, конечно, не воротила бизнеса и толком ничего не смыслю в больших корпорациях, тем более оружейных, но рискну предположить, что разработки твоего отца принесут вам немалый куш.

Я подошла ближе и тоже прислонилась к барьеру, обняв себя руками. Арман снова не спешил с ответом, вероятно обдумывая каждое слово, которое достигнет моих ушей.

– Это совершенно новые разработки, созданные специально для армии и жандармерии Франции. Я бы назвал новый… продукт отца прорывом. Большего пока раскрыть не могу. Отец и брат ревностно охраняют информацию о разработках, материале, деталях и прочем.

– Вполне возможно, что статью заказал тот, по кому этот патент ударит в первую очередь.

– Получив его, а потом и одобрение правительства, Северин Дюваль окончательно и бесповоротно захватит оружейный рынок, растоптав других поставщиков огнестрельного оружия и амуниции. Так что, сама понимаешь, желающих уничтожить репутацию Дювалей достаточно. Любой скандал вокруг нашей фамилии отберет у отца голоса. Правительство не одобрит сотрудничество с тем, кто запятнал себя убийством. Единственный выход – доказать, что я не убивал Кароль.

– Как думаешь, статья и убийство могут быть связаны? – осторожно поинтересовалась я, наблюдая за профилем Армана.

Я заметила, как заиграли желваки, как напряглись его скулы. Дюваль выдохнул, а потом нервно постучал согнутым пальцем по губам.

– Сейчас сложно сказать… Если нет, то это довольно странное совпадение.

– К тому же статью заказали чуть больше двух недель назад…

– Даже так? – повернулся ко мне Арман.

В этот момент мне показалось, что я зря подошла так близко. Его дыхание согрело кожу, а аромат, исходящий от тела, взволновал. Чтобы прийти в себя, я отстранилась, а потом и вовсе отошла, делая вид, что просто рассуждаю на ходу.

– Редактор сначала просто попросил сделать интервью, я не отреагировала, занимаясь другим материалом. Папаше Лакомбу пришлось несколько раз напоминать мне. Только утром того злополучного дня он не сдержался и уже надавил. Тогда я поняла, что эта статья кому-то нужна. Сейчас подозреваю – что бы я ни написала, мои слова бы переврали и все равно истолковали, как им удобно.

– Зачем? Лакомб мог и сам написать статью и просто поставить твое имя. Ты в любом случае стала разменной монетой. Зачем такие сложности?

– Не знаю, – призналась я и закуталась в халат, снова ощутив холод предательства.

Мне не хотелось погружаться в эту тему и рассуждать о том, что, быть может, папаша до последнего пытался меня оградить, что до последнего на что-то надеялся. Мои доводы прозвучали бы жалко, а мне совсем этого не хотелось.

Меня спас телефонный звонок, я бросила быстрый взгляд на Армана и вернулась в комнату, где сняла трубку и услышала голос Амеди:

– Долз! – позвал он. – Пиши адрес. Набережная Бурбон, дом номер девятнадцать. Туда Кароль Пети приехала после клуба.

Его слова огорошили меня, и я даже не сразу поняла почему. Адрес вертелся в голове, и я уже не слышала дальнейших слов любовника. Почему номер дома показался мне таким знакомым?

– Долз! – Голос Амеди буквально прорвался в мое сознание. – Ты здесь?

– Да… да! – словно опомнившись, ответила я. – Да, спасибо, Амеди! Я даже не знаю, как расплачусь с тобой за помощь.

– Сочтемся, детка, – ответил приятель и отключился.

Я все еще держала телефонную трубку в руке, задумчиво прижимая ее к груди, когда Арман приблизился.

– В чем дело? – спросил он нахмурено. – Что тебе сказали?

– Адрес. – Я посмотрела на Дюваля, все еще отчаянно пытаясь вспомнить, почему номер дома показался мне знакомым. – Дом девятнадцать по набережной Бурбон.

Стоило произнести его вслух, как озарение буквально взорвало сознание. Я схватила Армана за руку.

– Дом номер девятнадцать по набережной Бурбон! Это особняк Жассо, в котором до тысяча девятьсот тринадцатого года была студия скульптора Камиллы Клодель, любовницы и ученицы Родена!

Взволнованная и до крайности возбужденная, я тут же бросилась к шкафу и начала подбирать удобную одежду. В голове постоянно крутился злосчастный адрес и безусловная связь между поездкой Кароль и местом, где я обнаружила ее тело.

– Каким образом все это связано с Роденом? Почему все вертится вокруг Родена? – бормотала я, копошась в одежде. Несколько платьев упали с вешалок, образуя беспорядок, но я не стала их поднимать.

– Откуда ты знаешь этот адрес? – спросил Арман.

– Несколько лет назад, когда я приехала в Париж, мои желания и стремления были более честолюбивыми. Я хотела писать интересные статьи о по-настоящему интересных личностях. Тогда я побывала в музее Родена, собрала кое-какую информацию, но Лакомб зарубил мою идею прямо на корню. Безжалостно зарубил. И со временем мне пришлось писать о светской жизни, сплетнях и прочей мишуре. – Я выбрала наконец прямое платье темно-синего цвета от модного дома «Итеб», который возглавляла мадам Буззард, эмигрантка из России. Платье было не привлекающим лишнего внимания, очень удобным и максимально простым – с низкой талией и минимумом украшений. – Я бывала на острове Сен-Луи и видела этот особняк, но после отказа редактора внутрь так и не попала.