Читать книгу "Невеста для бунтаря - Елена Белильщикова"

- Не знаю. Честно. Наверное, мне просто одиноко тут в Рио. И ты единственный человек из Москвы. Почти родной. А еще ты мне просто нравишься. Как человек. Не будем касаться сейчас романтических сторон вопроса. Да, мы знаем друг друга лишь несколько часов. Но я не хочу тебя терять.

- Ладно, уговорил. – Ника вздернула носик и остановилась. – Я остаюсь. Пойдем допивать чай. Но только с уговором?

- Ну? – Эдуарду показалось, что у него сейчас от облегчения подогнутся колени. Еще никогда он не был так близок к провалу.

- Больше никаких попыток влезть мне в душу. Я этого не потерплю.

- Договорились. По рукам?

- По рукам! – И они, улыбаясь, с размаху ударили ладонями, скрепляя уговор. А потом снова отправились на кухню.

* * *

Вероника только пыталась казаться крутой и неприступной. Еще через полчаса на теплой кухне, под убаюкивающее ворчание чайника и бубнежа ютуба, ее сморил сон. Она сначала положила голову на руки, делая вид, будто следит за нападающими футболистами на экране планшета Эда.

Он прорабатывал некоторые моменты перед завтрашней тренировкой. А потом ее глаза закрылись, и она засопела. Эд долго смотрел на девушку, подперев кулаком подбородок.

Думая. Размышляя. Она казалась такой нежной и невинной сейчас, когда спала на этой кухне. Такой ранимой. А потом, тяжело вздохнув, словно против своей воли, Эдуард вытащил мобильник из зарядки на столе. И методично сделал несколько снимков.

«Отцу понравится», - Подумал он. Но не ощутил никакой радости по этому поводу. Странно, что эта девушка так быстро перестала быть для него работой.

А стала чем-то большим. И то, что он делал у Ники за спиной, уже не казалось Эду невинной шуткой. А разрасталось до масштабов предательства. Вот только выбора у него все равно не было…

Он выбрал контакт и нажал «отправить фото». Представил, как сейчас, где-то далеко, отец берет в руки телефон и видит спящую Нику. Эти интимные, почти домашние фото. Эд поморщился, зная, что эти фото станут ударом в спину и для отца. Ведь совсем рядом – руку протяни – сейчас спит жена отца. А в соседней комнате – его горячо любимый ребенок.

Сын. Которому не нужно заслуживать любовь отца тем, что он шпионит за одной милой девушкой. Нет. Этому, законному сыну, отцовская любовь досталась по праву рождения. И Эдуард ничего не мог поделать с собой, когда гневно сжал кулаки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 30

Он выбрал контакт и нажал «отправить фото». Представил, как сейчас, где-то далеко, отец берет в руки телефон и видит спящую Нику. Эти интимные, почти домашние фото. Эд поморщился, зная, что эти фото станут ударом в спину и для отца.

Ведь совсем рядом – руку протяни – сейчас спит жена отца. А в соседней комнате – его горячо любимый ребенок. Сын. Которому не нужно заслуживать любовь отца тем, что он шпионит за одной милой девушкой.

Нет. Этому, законному сыну, отцовская любовь досталась по праву рождения. И Эдуард ничего не мог поделать с собой, когда гневно сжал кулаки. Почему в жизни всегда все так? Одним достается все, а другим – ничего?!

Ника пошевелилась во сне. Наверное, поза была неудобная. Эд чуть заметно улыбнулся, переключаясь в реальность. Где были только он и она.

«И еще двое парней в спальне!» - Некстати напомнил ему внутренний голос. – «И три девчонки!»

Эдуард посмотрел на часы. Почти четверть третьего. Он взял на руки Веронику и понес в огромную гостиную. Там, где плазма на пол стены, где огромный мягкий диван, обитый серым бархатом, с подушками.

Хорошо быть высокооплачиваемым футболистом. Такие номера достаются на халяву. Такие девушки падают прямо в руки, как яблоки с дерева. Эд в детстве и не мечтал о таком. Наверное, глядя на него сейчас, какой-то Вася с соседнего подъезда с завистью думает: «почему некоторые получают все, а остальные ничего?»

Вот только Эд на собственной шкуре прочувствовал, что это неправда. Не всегда внешний фасад, мишурный блеск означают правду. На душе у него скребли кошки. Ни серебристый мерседес, пылящийся в платном гараже в Москве, ни трехкомнатая квартира в самом сердце столицы не давали ему такого ощущения счастья.

Такого, какое он испытывал сейчас, прижимая к груди Веронику, пока нес ее на диван в гостиную. Укладывал на подушки и прикрывал бархатистым покрывалом. Она не проснулась, а лишь заворочалась, устраиваясь поудобнее. А Эдуард сел в кресло, вытянув ноги и взял в руки планшет.

- Я таки досмотрю этот чертов матч! – Скрипнул зубами Эд. – А не то тренер меня порвет, как Тузик грелку. Я не для того столько упорно работал, чтобы спустить в унитаз карьеру из-за одной ершистой девчонки.

Он воткнул наушники, бросив последний взгляд на спящую Веронику. Ночь обещала быть долгой…

* * *

- Утро доброе! – Родной голос коллег по команде выдернул парня из сна. Эд чихнул и проснулся. И выругался от души. Оказывается, он таки уснул в кресле, и планшет выпал у него из рук. В аккурат на угол замысловатого стеклянного столика, что стоял возле кресла. И теперь по экрану планшета змеилась длинная трещина.

- Это же эппл! Последней модели! – Простонал он, вставая и потягиваясь. Все таки, решение насчет сна в кресле прямо перед тренировкой было не слишком дальновидным. Спину ломило, как у престарелого дедушки. Шею тянуло.

- На тренировке разогреюсь. – Буркнул сам себе Эдуард и трусцой побежал в душ, по опыту зная, что если он сейчас не займет ванную, то будет мыться последний. Еще и в холодной воде, потому что эти двое паршивцев используют всю горячую воду, а потом будут делать честные глаза: «мы тут не причем, она сама кончилась».

- Эдди, а что это за письмо любви у нас на столике на кухне? – Раздался издевательский крик Хана. Чертыхнувшись, Эд снова выскочил из ванной обнаженный, но в последний момент вспомнил про полотенце, брошенное в спальне. И решил не продолжать добрую традицию – не бегать по номеру отеля в чем мать родила. Поэтому, прежде чем заглянуть на зов на кухню, Эд замотался в полотенце. Конечно, парни уже распечатали письмо, и как орангутанги махали им и громко ржали.

- Отдайте, гады! – Прокричал Эд, и почти силой вырвал у них из рук письмо. Оно было короткое и почти официальное. Но в нем сквозила нотка благодарности…