Читать книгу "Возвращение клана - Алексей Широков"

В самый последний момент, вдруг почувствовав что-то вроде предупреждения об опасности, причём, откуда-то со спины, я «Рывком» дёрнул себя в сторону и с трудом ушёл от ухнувшего мимо меня снопа быстро летящих тонких каменных шипов. Впрочем, ушёл не полностью, а точнее — едва-едва увернулся, о чём свидетельствовала резанувшая бок боль, из которого я через мгновение выдернул тонкую каменную сосульку. Сам же взглядом уже ловя других противников, которые как раз должны были закончить свои заклинания.

Вот только, клоны или что это ещё там было, сложив последнюю печать, просто застыли на месте, аз затем через мгновение осыпались на пол, подняв новые белёсые облака, к счастью быстро оседавшие и клубами стелющиеся понизу, а не продолжавшие витать в воздухе.

— Что, Щенок… — зло произнёс голос Шнуровски-старшего, который как оказалось прятался за облаком взвеси, медленно рассеивающейся на месте нашего первого столкновения. — Не ожидал? То ли ещё будет. Умирать ты у меня будешь долго…

Договорить ему не дал мой «Огненный Шар» влепившийся прямиком в едва виднеющуюся за белой завесой фигуру. И тут же знатно ухнуло, в разы мощнее, нежели обычно взрывается мой фаербол. А в следующий момент, «Пушечный выстрел» бросил меня прямиком на вылетевшую из огненного зелёно-алого марева слегка опалённую и дымящуюся фигуру рыжеволосого мужчины.

Ещё в состоянии ускоренной реакции, я сумел извернуться и засадить быстро вытащенный нож, прямиком в левое плечо, всё ещё ошарашенного случившимся противника, ещё больше размочив открывшийся не в мою пользу кровавый счёт. Впрочем, лезвие пусть и попало в мясо, критического вреда Шнуровски всё же не принесло. Да, больно и неудобно, но возможности пользоваться рукой он всё же не потерял.

Куда как хуже мужику стало во время последующей короткой стычки в рукопашной, ибо я объятый изумрудным пламенем, постоянно перекидывал своё огонь на него и зелёные лепестки, тут же принимались жечь тело и живицу. Заставляя моего противника отвлекаться и выбросами собственной энергии сбрасывать с себя быстро растекающееся пламя.

То, что Шнуровски «печатник» меня даже как-то не удивило. Куда неприятнее оказался тот момент, что Герман оказался довольно опытным в сражениях чародеем. Пытаясь вырваться на дистанцию, а также, уклоняясь защищаясь от града ударов, он пусть и не мог контратаковать, сказывалась привычка во многом полагаться на артефакты, да и протуберанцы моего «эго» ему сильно мешали.

Однако кое какие чары на меня он насылать успевал, так что и мне приходилось крутиться, чтобы с одной стороны не потерять полученное преимущество и не отпустить его, а с другой избегать то вырывающихся из пола шипов, то прилетающих непонятно откуда камней. Да и ни раз и ни два, мир вокруг нас уже взрывался в детонирующей вокруг нас взвеси из крошева, остающегося на месте очередного погибшего клона, при помощи которого мой противник пытался меня отвлечь.

В эти моменты, от серьёзных повреждений, меня на удивление легко защищал покров из зелёного пламени, который приходилось распространять по всему телу. Он тоже каким-то образом избегал обычного огня прикрываясь своеобразной белёсой скорлупой, которая ссыпалась после этого с него, словно песок с почтенного пенсионера из возрастной группы «за двести». Но вот от вторичных эффектов взрывов, благо они были не очень мощными, ни меня ни его подобная защита уберечь просто-напросто не могла.

Спасало конечно то, что тело под завязку было напитано живицей, но уже буквально чувствовал, как тело покрывается болезненными синяками. Сейчас, они не очень-то и мешали жить, а вот концентрацию сбивали прилично. И именно по этой причине, я всё никак не мог сконцентрироваться на создании «Мисахики». А затем я пропустил удар…

Простой снаряд из раздела стихии «Земли», Шнуровски-старший создал как без цепочки печатей, так и без голосовой команды, а потому он стал для меня полной неожиданностью. К тому же попала эта зараса прямиком со всей своей дури, прямо мне в солнечно сплетение. Туда, где у меня на груди торчал кусок кристаллизованной души.

Нет, саму защитную крышку, превращённую за полгода клановым кудесником из простой металлической бляхи в серьёзный артефакт, этот удар не пробил. Иначе бы мне тут же пришёл тот самый уральский пушной зверёк в белой шкурке, чьим именем Бажовы обычно ёмко заменяли привычное московское матерное слово. Однако всё-равно, так и так сильные удары по этому месту, доставляли мне уйму отрицательных эмоций.

И именно по этой причине, я чуть отшатнулся назад, а Шнуровски, почувствовав свободу, оставив на своём месте очередного клона, прыгнул спиной вперёд, прямо к самому куполу, в значительной мере разрывая дистанцию. Вот только в следующий момент моё тело прореагировало словно бы само собой и сильный толчок ногой в грудь, отправил не успевшего сломаться подменыша, прямиком в его собственного хозяина. От, удара о которого тот, собственно, и лопнул, образовав очередное белое облако. В которое почти мгновенно влетел созданный мною огненный шар.

Громыхнуло в очередной раз так, что даже заложило на мгновение уши. А в следующий миг, отражённой от Пустотного Купола взрывной волной, на меня просто вышвырнуло тело оглушённого Шнуровски-старшего. А затем…

— «Мисахика», — произнёс я чудовищным усилием воли создавая на своей ладони медленно раскрывающийся огненный цветок и вонзая её прямо в грудь летящего на меня человека.

Вращаясь, словно какое-то сверло, изумрудный огненный бутон легко пробил плоть, проделав дыру в грудной клетке прямо напротив сердца. А затем, распуская свои пламенные лепестки во всём своём смертоносном великолепии, разорвал и импульсом отбросил от меня, как мёртвое тело, так и брызнувшую во все стороны кровь.

Пошатываясь, я некоторое время стоял, не замечая вокруг себя ничего, кроме поломанного тела своего недавнего противника. А затем, понял, что начинаю заваливаться, не в силах более держать своё тело в вертикальном положении и именно в этот момент почувствовал как меня подхватили сильные и заботливые руки.

Глава 5

Вой «тихой» тревожной сирены, раздался совсем неожиданно, но не сказать, чтобы особо переполошил обитателей казармы сорок девятого этажа, Кремлёвской Твердыни. Мало того, что «тихим» этот недо-ревун, называли вовсе не просто так, а в следствии значительно сниженной громкости, так что, слышно его мерзкий звук было только в пределах занимаемого корпусом сектора, так и дёргали обычно расквартированных здесь чародеев довольно часто. Что вкупе с вбиваемой дисциплиной и постоянными тренировками, быстро приучало спокойно реагировать на подобные вызовы.

Княжеский стол — руки, глаза и уши Правителя Москвы, был бы просто бесполезен, если бы его власть в Полисе, не опиралась бы на реальную силу. Для Святогора Тимирязева, когда он ради существования Москвы, отказался от своего клана и взошёл на престол, роль такого регулятора исполняла его бывшая дружина. Соратники, с которыми он в своём время бился с накатившим на эти земли Жором духов, которые следуя за своим лидером, после объединения и подписания «Московской Хартии», так же во имя идеи, объявили себя без безродными. Что было поддержано тогдашней Думой — предком современного Совета Кланов.