Читать книгу "Звездные мошенники - Кейт Лаумер"

– Император, ни больше ни меньше, – повторил Маньян. – Принято считать, что он исчез по пути на Нортройял. По преданию, император выскользнул из рук Конкордиата, чтобы собрать силы и отразить нашествие. Ну и тому подобное…

– Но ведь Конкордиат за столетие рассыпался под собственной тяжестью. Отражать нечего. Нортройял свободен и независим, как и любой из миров.

– Разумеется, – немедленно согласился Маньян. – Но ты упускаешь эмоциональную составляющую, Ретиф. Независимость – это прекрасно. А как насчет былой славы, бывшей и будущей империи, предназначения и тому подобного?

– Ну да, как насчет них?

– Со слов нашего агента, все это разлито в воздухе. Газеты, видео, люди на улице – на планете не говорят ни о чем другом. Вернувшийся император знает толк в пропаганде. Ему осталось только объявить мобилизацию, к чему мы не готовы.

– Что я должен предпринять?

– Читаю: «По прибытии в Фрагонар сделать все необходимые шаги, чтобы остановить рост экспансионистских настроений среди обитателей Нортройяла».

Маньян вручил Ретифу письменный приказ.

Текст приказа был кратким и не содержал деталей. Как офицер Корпуса в звании советника, Ретиф пользовался широкими полномочиями – и нес полную ответственность в случае провала. Интересно, почему именно он? Из тысяч агентов, разбросанных по Галактике? Почему ему одному досталось задание, заслуживающее целой экспедиции?

– Серьезное предприятие для одиночного агента, господин министр.

– Не буду спорить, – торжественно объявил Маньян. – Если ты не уверен, что справишься…

Ретиф скупо улыбнулся. Тактика министра была очевидной. Вот одно из тех почти невыполнимых заданий, которые, однако, легко сходят за рутинные, будучи успешно выполненными. Малейшая ошибка может привести к полному провалу, а провал – к войне; карьера агента, допустившего такое, на этом закончится.

Правда, такая стратегия небезопасна и для Маньяна. Полностью переложить вину на Ретифа будет непросто, хотя у шефа наверняка есть план. Маньян слишком умен и опытен, чтобы не прикрыть себя заранее и не подобрать агента, способного справиться лучше других.

Так и есть, наверное. Это прекрасная возможность дать Ретифу дискредитировать себя; в случае же успеха, что маловероятно, агента едва ли объявят героем.

Можно, конечно, отказаться, но карьера на этом закончится. Никогда он не дослужится до министра, а через год или два будет отправлен в отставку по выслуге лет. Легкая победа для Маньяна.

Ретиф любил свою работу агента Дипломатического корпуса – наднациональной организации, деятельность которой посвящена предотвращению войны. Судьбу свою он выбрал давно и научился принимать жизнь агента как должное, со всеми ее минусами. Жаловаться на мелкие интриги, несправедливости и самодурство было бы проще всего. На самом же деле это просто еще один профессиональный вызов, который надо принять. Преодоление препятствий – вот специальность Джеймса Ретифа. Одни препятствия – очевидные – являются частью любого сложного задания. Другие скрыты за дымовой завесой официальных рапортов и странностями начальства. Те и другие одинаково важны: вернувшись с места выполнения задания, ты начинаешь пробираться по лабиринту политики Корпуса. Спотыкаться нельзя ни там, ни здесь; не можешь, найди себе другую работу.

Само собой, Ретиф согласился, но не сразу, помучив Маньяна несколько минут. Следующие два месяца он посвятил глубокому изучению материалов, имевших прямое или косвенное отношение к проблеме и найденных в богатейших архивах Корпуса. Открывая для себя неизвестные подробности изгнания Кавалеров, Ретиф скоро втянулся в работу и ощутил привычный азарт и наплыв эмоций, от печали до ярости.

В результате появился план и подобралась великолепная коллекция древних документов и предметов: разорванная золотая цепь, маленький ключик, небольшой серебряный футляр. И вот командор здесь, на территории комплекса Большой корриды.

Арена – Поле изумрудной короны – находилась в центре паутины узких улочек. На них располагалось все необходимое для обслуживания нескольких тысяч участников соревнований, проходивших в первый день Турнира Лилии, и победителей состязаний, число которых с течением времени уменьшалось. Крошечные харчевни, таверны и гостиницы были копиями старинных построек, оставленных нортройялцами на далекой Лилии.

– Вот лучший оруженосец, папаша! – объявил долговязый рыжий парень.

– Договор на первый день, плата вперед не требуется! – тут же крикнул чернявый коротышка.

Улочка зашумела – местные почуяли клиента. Не глядя по сторонам, Ретиф шагом проехал к стене, ограждавшей арену.

Там, перед своей палаткой, стоял стройный юноша. Скрестив руки на груди, он следил за приближением вороного коня. Разглядев всадника, юноша выхватил из-за спины узкий, высокий щит.

– Боевой командор! – крикнул он, вскинув щит над головой.

Ретиф посмотрел на юношу сверху вниз, придерживая лошадь.

– К вашим услугам, сэр! – объявил молодой человек, весело глядя Ретифу в глаза.

Лошадь затанцевала, вскидывая голову.

– Как тебя зовут, малыш? – спросил Ретиф.

– Фицрейвен, сэр!

– Ты знаешь Кодекс?

– Знаю, сэр!

Ретиф разглядывал парня: ладно скроенный мундир традиционного имперского зеленого цвета, не новые, но хорошо смазанные сапоги и портупея.

– Опусти щит, Фицрейвен. Ты принят.

Ретиф спешился.

– Сначала отведи моего коня туда, где о нем позаботятся. Его зовут Ночной Гром. Потом мне будет нужна гостиница.

– За конем я присмотрю сам, сэр. Командор найдет хорошее место под вывеской «Феникс и Декстер», – церемонно объявил Фицрейвен. – Номер забронирован для моего клиента.

Взяв коня под уздцы, оруженосец указал на гостиницу, стоявшую неподалеку.

Двумя часами позднее Ретиф вернулся к палатке оруженосца. Бутылка божоле-нуво и гигантский бифштекс утолили его аппетит, не на шутку разгулявшийся после долгой дороги верхом от космопорта, расположенного к северу от Фрагонара. Личный вымпел, привезенный в седельной сумке, теперь развевался над палаткой. В небольшом дворике за палаткой работал скребком Фицрейвен, приводя в порядок жилистого черного коня. Разложенные на добротном столе седло и сбруя ожидали чистки. По пустым корытам и чистой соломе в стойле было видно, что конь уже устроен, накормлен и напоен.

Кивнув Фицрейвену, Ретиф прошелся по дворику, щурясь на густеющую синеву вечернего неба, разрезанного дымоходами и острыми крышами. Повсюду суетились оруженосцы, трясли гривами разномастные кони в стойлах, гремела посуда на гостиничной кухне, звучали голоса работников.

– Не желает ли командор ознакомиться с ночной жизнью Большой корриды? – спросил Фицрейвен, закончив со сбруей.

– Не сегодня. Поднимемся ко мне в номер; хотелось бы лучше разобраться в том, чего ожидать от завтрашнего дня.