Читать книгу "Мертвая жена и другие неприятности - Екатерина Островская"

– А может, пивка с нами выпьете? – поинтересовался Брадис. – Вам заказать?

– Ну что вы, что вы…

Пименов направился к дверям, но, не сделав и пары шагов, повернулся к Богомолову и остановился.

– Чуть не забыл. Вы, товарищ майор, где были позавчера вечером около двадцати двух часов?

Сергей прищурился, словно припоминая.

– Днем мы хоронили жену Валеры. А весь вечер потом ее поминали. Я сразу от Ладейникова, никуда не заходя, пошел домой, но это уже после полуночи было.

К столику подошла официантка Люся, вооруженная тряпкой.

– Ну, чего ты неправду говоришь? Ты сюда пришел как раз в десять часов вечера. Взял два пива и чуть на столе не уснул. Еле выгнала тебя.

Официантка начала яростно протирать столешницу, бормоча себе под нос:

– Убирай тут потом за вами… Прямо ненавижу вас всех!

– Спасибо, Люся, – поблагодарил Пименов женщину, – все бы были такими честными, как вы.

– Такие честные только прислуживают, столы да полы моют. А другие в банках сидят. И еще в казино.

Пименов вышел из кафе. Богомолов посмотрел в окно, как следователь спешит, перебегая дорогу, и обернулся к официантке:

– Спасибо, подруга. Принеси нам еще по кружечке. А себе возьми шоколадку.

Глава 8

Утром Николай Михайлович ехал в университет, когда позвонили из банка и сказали, что Леонид Евгеньевич Осин готов побеседовать с ним через полчаса в своем кабинете.

– К чему такая спешка? – притворно удивился Храпычев. – Ведь только вчера я его консультировал. У меня и свои дела имеются…

Но позвонившая декану девушка уже отключилась, словно его ответ – сможет он прибыть или нет к назначенному времени – ее не интересовал вовсе. Ей приказали, она позвонила, только и всего. Да и Николай Михайлович пытался возмутиться из гордости, прекрасно понимая, что не в его интересах откладывать встречу. Но и спешить на нее – приятного мало.

И все же он успел. А потом сидел в приемной двадцать минут. И девушка, которая улыбалась ему накануне, предложила кофе. Вероятно, она же и звонила, когда он спешил на утреннее заседание кафедры, которую продолжал возглавлять, даже став деканом. От кофе Храпычев отказался, сидел, поглядывая на настенные часы. За эти двадцать минут в кабинет председателя правления заходили несколько человек, а Осин словно и не вспоминал, что в его приемной сидит известный экономист, к мнению которого прислушиваются и которому поручено подготовить важнейший доклад для выступления представителя России на мировом экономическом форуме.

Наконец секретарша, ехидно улыбаясь, объявила:

– Леонид Евгеньевич готов вас принять.

Но ведь Осин ничего не говорил ей по селектору – Николай Михайлович бы услышал. Выходит, банкир специально мурыжил его в своей приемной, лишний раз давая понять, кто тут главный. Храпычев понял это, и внутри у него все содрогнулось от ужаса. Суд в данной ситуации – меньшее из зол. Хотя… Пойдут слухи, пострадает деловая и научная репутация. Скоро на него будут показывать пальцем: «А, это тот самый декан экономического факультета, который подставил известный банк на многие миллионы». И ведь именно так и скажут! Причем каждый, не зная точной суммы потерь банка, будет называть совсем невероятные – пятьдесят, пятьсот миллионов… Потом кто-нибудь скажет: «А кому нужен такой декан? Чему может научить такой специалист студентов?» И тесть не сможет помочь. Да и захочет ли? А сколько придется потерять денег! Об этом лучше совсем не думать. Ведь как тяжело эти деньги достаются! За последние годы он скопил едва ли больше шестисот тысяч долларов. А теперь…

Храпычев подошел к белой двери, посмотрел на нее и съежился от страха. Он увидел перед глазами бездонную пропасть, которая надвигалась на него, собираясь поглотить.

Такое уже было однажды. Год назад, когда они с Ниной отдыхали в Пиренеях. Жена стала уговаривать его прыгнуть с тарзанки, а перед этим сиганула в пропасть сама. Потом поднялась снова и подошла к нему, потягивающему из горлышка бутылки пиво «Сан Мигель» со словами:

– Теперь твоя очередь, Коля.

Ему пристегнули страховку. Он встал на край мостика, глянул вниз и едва не потерял сознание от того, что увидел далеко внизу. Там его караулила смерть, липкая и страшная. Поджидала везде – за каждым камешком ущелья, в блеске горной реки, весело бегущей с горы в царство мертвых, в солнечных бликах, в тени облачков, пробегающей по дну ущелья…

– Давай! – крикнула Нина.

И он бросился… прочь от края бездны. Сначала попятился, а потом побежал, пытаясь отстегнуть пояс, запутался и упал. Ему помогли подняться, отстегнули трос и Нина увела его. Никто не смеялся. Только какой-то испанец сказал тихо:

– Холипуто.

И теперь он смотрел на дверь, понимая, что бежать некуда.

Дверь перед ним открылась – Николай Михайлович стремительно полетел вниз.

Он сидел в кресле, смотрел на Осина, который что-то говорил. До сознания доходили лишь отдельные фразы, которые к Николаю Михайловичу не имели никакого отношения.

– Вчера я сказал, что даю неделю, но ситуация кардинально изменилась… иск уже готов… вы можете, конечно… но не советую…

Вдруг Храпычев понял, что он вспотел. Потрогал лоб и ощутил влагу под своими пальцами.

– Я, кажется, заболел, – сказал он. Это была единственная возможность улизнуть. Надо взять больничный лист, спрятаться, уехать. – Если можно, давайте вернемся к этому разговору позже…

– Деньги, акции, векселя, любые средства платежа, – не дал ему договорить Осин, – все приму. Возможен расчет нематериальными активами. И нужные связи приму в зачет. Если вы меня выведете на руководство Министерства финансов или Счетной палаты, поможете установить с кем-либо из руководителей этих организаций приятельские отношения, то я готов списать часть долга или даже долг полностью, в зависимости от возможностей лица, с которым вы меня сведете.

Николай Михайлович слышал голос Осина очень ясно. Теперь он понял, чего от него хотят. Его хотят взять в рабство. Что ж, унизительно, конечно, но не так страшно. В конце концов, в Древнем Риме рабам жилось неплохо: среди рабов были и ученые, и ростовщики, многие рабы имели своих рабов и наложниц… Но все равно надо тянуть время.

– У меня нет там близких знакомств, – покачал головой Храпычев.

Николай Михайлович хотел сказать, что так высоко взлететь не может, и тут вспомнил о докладе для вице-премьера. Вот он, шанс! Посмотрел на банкира и кивнул. Осин, который уже открыл рот, чтобы произнести еще какую-то угрозу, замолчал и посмотрел на него внимательно.

– Я согласен, – произнес декан. – Дело в том, что я получил заказ – необходимо составить доклад для вице-премьера правительства, который хочет выступить на экономическом форуме в Давосе в январе. Доклад этот очень важен для вице-премьера, для всей страны. От его убедительности зависит приток инвестиций в Россию. Западные инвесторы должны удостовериться, что последствия мирового финансового кризиса у нас преодолены полностью, что они могут без опаски вкладывать средства в нашу экономику. Вполне возможно, с докладом в Давосе будет выступать премьер или же президент страны.