Читать книгу "Люди неба. Как они стали монахами - Юлия Варенцова"

Игумен Иннокентий

Из всей братии Данилова монастыря игумен Иннокентий чаще других покидает стены обители. И все-таки эти стены для него по-настоящему родные.

– У вас такое огромное хозяйство, так много обязанностей. Время на духовную жизнь остается?

– Это такой большой вопрос. Потому что, как всегда, конечно, наши все эти послушания – они связаны и с большими переездами, и с большим количеством людей, с которыми нужно решать какие-то вопросы. Поэтому, конечно, без духовной жизни невозможно было бы жить в монастыре, я стараюсь этому уделять, конечно, свое внимание. Потому что правило надо читать, надо посещать богослужения. Все-таки наша цель в монастыре, в жизни – это все-таки молитва, поэтому, конечно, стараемся, чтобы не за счет этого происходила наша работа.

Я как священник, естественно, служу Литургию. Потом, допустим, во время службы я что-то читаю, пою на клиросе иногда. То есть такие обязанности немножко сокращенные.

– То, что монастырь находится в мегаполисе, накладывает какой-то отпечаток на монастырскую жизнь?

– Конечно, конечно. Если бы мы жили где-нибудь в норе, в горе, где-то, где никого нет, конечно, у нас больше времени было бы именно вот на внутреннее какое-то такое духовное делание, на молитву, на бдение ночью. А так как это большой мегаполис, город, то, конечно, у нас большая часть нашего времени посвящена именно общению с людьми, которые приходят с духовными вопросами, с какими-то житейскими вопросами, с просьбами какими-то. И, естественно, мы должны обязательно на них откликаться.

То есть мы не можем закрыть ворота монастыря и сказать: «Извините, мы ушли все на молитву». Конечно, вот у нас дверь открывается в 6 утра, закрывается уже поздно вечером, когда последние прихожане уходят.

Хороший совет давали наши отцы, еще, по-моему, преподобный Амвросий, что нужно жить в миру, но не по-мирски. То есть можно так сказать, в своем сердце иметь тот как раз внутренний мир и внутренний свой монастырь, который уже, собственно, помогает нам сохранять такое монашеское устроение. Потому что иначе, конечно, мы превратимся в простых людей, обычных совершенно, с такими же проблемами, хлопотами.

– Вы привязаны к своему монастырю?

– Конечно, да, конечно. Это все-таки мой первый монастырь, и для меня он… он, конечно, очень дорог, потому что много я здесь уже всего успел сделать, ко многому уже приложил и сердце, и руки.

Это, конечно, большая часть моей жизни. Первый все-таки монастырь – это как… это как первая любовь, наверное, да?

Для меня он, конечно, отличается, прежде всего, тем, что здесь отец-наместник, к которому именно я пришел как к духовнику. Потому что все-таки мы выбираем не стены, выбираем не какое-то место жительства, а выбираем именно какую-то внутреннюю жизнь, которая нам была бы близка и где бы наша душа как-то смогла бы устроиться. И поэтому многие из нашей братии пришли именно к отцу-наместнику, потому что он руководит монастырем. То есть от наместника зависит вообще климат в монастыре, вот этот наш внутренний духовный, душевный, ну, человеческий даже, братский. А так как отец-наместник сам выходец из лавры и, соответственно, был чадом отца Кирилла, который был известным российским духовником, то, соответственно, он от него перенял такой очень большой внутренний мир и какую-то внутреннюю радость. То есть мы это руководство ощущаем не как такое, знаете, как начальство и подчиненный, а как отец и сын. Для нас это именно как жизнь среди родных, близких людей, прежде всего, именно потому, что отец-наместник в монастыре создает вокруг себя атмосферу любви и радости. Для нас самое большое счастье – это, наверное, и богослужение, и наше такое дружеское общение. Потому что от этого радость получается и духовная, на службе, и сердечная, когда… потому что дружба – это вообще великий дар Божий. И то, что мы можем общаться с друзьями, это для нас очень большое утешение и радость. И, наверное, в этом, собственно, счастье тоже заключается.

Монахиня София (Ищенко)

Монахиню Софию Ищенко редко можно встретить в монастыре. Гораздо чаще – в кинотеатре или Доме культуры. Ведь уже 13 лет подряд она проводит в городе Обнинске православный кинофестиваль «Встреча» и, готовясь к нему, сама отсматривает больше трехсот фильмов в год.

Президент кинофестиваля

В 2005 году она приняла постриг, а через полгода получила необыкновенное послушание: вместо того чтобы отречься от мира, ей пришлось погрузиться в мир кино и организовать с нуля всероссийский кинофестиваль.

– Одновременно, в один и тот же 2006 год, владыка митрополит Калужский и Боровский Климент благословил проводить кинофестиваль, так как я работала в духовно-просветительском центре «Вера, Надежда, Любовь», на территории, где мы находимся. Храм, посвященный великомученицам Вере, Надежде, Любови и их матери Софии, где я имею счастье жить и служить, и духовно-просветительский центр. И на базе этого центра и были созданы эти два больших, крупных мероприятия. Правда, задумывались сначала не такие большие. Фестиваль был благословен как всероссийский. Православный фестиваль «Встреча». А школьная научная конференция «Мой род – мой народ» должна была быть вообще областной. Но фестиваль прожил один год и стал международным, потому что о нем узнали и стали присылать фильмы сначала из ближайших республик, с Украины, Белоруссии, Казахстана. А сейчас, в 2018 году, прислали фильмы из 16 стран мира, в том числе мусульманских. Иран, Ирак, Афганистан. Из Европы. Из Италии, из Германии присылают фильмы.

– Правда, что вы собирались заложить свою квартиру, чтоб фестиваль состоялся?

– Да, первый фестиваль. Я, вообще, не понимала, как фестиваль устраивается, я в своей жизни ни разу на фестивале не была, я не понимала структуры фестиваля. Мне тогда очень помог Николай Бурляев. Владыка ему позвонил, попросил помощи, и он нам оказал большую помощь. Также с первым фестивалем мне хорошо помогла президент фестиваля «Семья России» Галина Алексеева. Очень много таких серьезных подсказок, советов. Я им очень благодарна. Но с финансовой точки зрения не было у меня ясного представления, как это будет. Я понимала, что надо приглашать гостей. Сколько нужно пригласить, как поселить, как организовать их жизнь – все это в момент самого мероприятия. К кому бы мы ни обращались за помощью – в министерства культуры РФ и Калужской области, административная поддержка была, а финансовой не было. Говорили: «Если у вас получится, то на следующий год дадим». Это как: рожайте ребенка, если родите хорошенького, то мы вам поможем. Но ведь нужны не только усилия, но и финансовая поддержка. Те люди, которые обещали финансово помочь, очень долго не переводили деньги, а люди уже жили в гостинице, фестиваль шел полным ходом. Были именитые гости, сам владыка приехал на открытие. Губернатор был на открытии, для нашей Калужской области это было событие. Люди уже живут в гостинице, едят в ресторане, ко мне администрация подходит и спрашивает, когда я оплачу, а у нас нет денег на счету. Тогда директор мне говорит: «Ну, ладно, не переживайте, завтра мы подойдем к вашим гостям и попросим их заплатить за пребывание». Я понимала, что это катастрофа, все начнут разъезжаться, о фестивале сразу пойдет дурная слава и фестиваля больше не будет. Тогда я решила заложить квартиру, расплатиться, а потом уже как Бог даст, не оставит. Были большие страдания, остаться без квартиры сложно, но Господь управил. Видимо, он проверял просто мою решимость. И за три дня до окончания фестиваля деньги были присланы.