Читать книгу "Девушка на качелях - Ричард Адамс"

– А вот и знаю. У вас всегда есть предмет для размышлений, верно? И вы специально куда-нибудь приезжаете, чтобы посмотреть на то, что считаете важным или красивым. Есть такая поговорка: «рассудительный не по годам», – можно так сказать? Только сегодня вы оставили свою рассудительность дома.

Она была почти права. Встречаясь с Барбарой и с другими знакомыми, не только с девушками, я всегда планировал свои действия – предстоящую прогулку или вечеринку, – всегда ставил определенную цель. «Давайте посетим норманнскую церковь в Авингтоне», – предлагал я. Или: «Вы, кажется, упоминали, что не знакомы с квартетом Бартока. Не хотите ли послушать его сегодня вечером?» Для меня было странным бесцельно бродить среди башен Кронборга и, будучи предоставленным самому себе, предаваться ленивому наслаждению. Мы не обращали особого внимания на замок, не рассматривали ни гобелены шестнадцатого века, ни потолочные фрески Хонтхорста в Королевской палате, и я больше чем уверен, что Карин этого делать не собиралась. Непосредственность и непринужденность были свойственны ей от природы; для нее было совершенно естественным воспринимать Эресунн, чаек над водой, далекий Каттегат и парапет башни, залитый лучами солнца, как декорации, на фоне которых она жила настоящим. Ей довольно было сознания того, что мне нравится ее общество; а легкомыслие, которое в других случаях меня бы утомляло или раздражало, прекрасно подходило как случаю, так и самой Карин. Иначе говоря, мне нравилось бездельничать вместе с ней.

По-моему, с того самого дня – в самом начале нашего знакомства – у меня сложилось впечатление о Карин, как о самодостаточной женщине; ее присутствие естественным образом привлекало к себе внимание окружающих, обеспечивая ей центральное положение в любой ситуации. Она обладала жизнелюбием и некой врожденной властью, что делало ее неколебимым средоточием, не ведающим ни цели, ни направления, но лишь подобие действия, как дерево под ветром.

– Ох, Алан, смотрите – жук! Какой хорошенький!

Ярко-зеленый жук с темными бусинками глаз грелся на каменном парапете в нескольких шагах от нее. Карин осторожно подняла его двумя пальцами и опустила на тыльную сторону ладони, где он замер, разомлев под лучами солнца. У Карин были тонкие изящные пальцы с узкими овальными ногтями, гладкими и перламутровыми, как раковины.

– Вы его не боитесь?

– Ach, nein. Weshalb?[35]

– Многие девушки не любят насекомых.

– А, пф-ф-ф! – Она нетерпеливо шевельнула пальцами. – Такого красивого я еще не видела, а вы?

– Это Cicindela campestris, скакун полевой из семейства жужелиц. Он распространен в Англии, ну и в Дании, наверное, тоже. Странно – обычно они улетают, если их потревожить. Видно, ему хорошо на солнышке. Интересно, как он сюда забрался?

Жук расправил крылышки и, жужжа, взлетел.

– Вот так и забрался, – заметила Карин; жук сделал круг и сел ей на рукав. – На солнышке ему хорошо, как же! – фыркнула она. – Просто я ему понравилась.

Жук снова полетел, но на этот раз вниз, в поросший травой ров у стены. Перегнувшись через парапет, я следил за жуком, пока он не скрылся из глаз.

– Меня он снова манит. Я иду.

– Was bedeutet das?[36] Объясните, пожалуйста.

Что, если вас он завлечет к волнеИль на вершину грозного утеса,Нависшего над морем, чтобы тамПринять какой-нибудь ужасный облик,Который в вас низложит власть рассудкаИ ввергнет вас в безумие? —

продекламировал я, ожидая, что она поднимет меня на смех за излишнюю напыщенность и выспренность, но Карин, как я вскоре понял, никогда не подтрунивала над тем, что имело ценность для других.

– Какие чудесные строки! А что это? Ну, в смысле, что именно примет ужасный облик?

– Призрак, который жаждет возмездия.

– Ах, пойдемте, расскажете мне по дороге!

На мосту, у выхода из туннеля в крепостной стене, Карин споткнулась и едва не упала. Я придержал ее под руку; пошатнувшись, она выпрямилась, и прядь волос скользнула по моей щеке.

– Карин, что с вами?

– Danke[37], все в порядке. Я подвернула ногу. Ах, какая досада! Ой, каблук сломался. – Она сняла туфельку и, повернув ее к свету, прочла название фирмы внутри. – Дурацкая обувь! Больше никогда у них ничего не куплю.

Я взял у нее туфельку – хлипкую, явно дешевую.

– Как же вы пойдете? До машины далеко.

– Сниму вторую, а вы возьмите меня под руку.

Однажды я видел, как она вприпрыжку, совсем по-детски, проскакала сорок шагов по улице. За пять минут, пока мы добирались до машины, она превратила изъян в совершенство, ведь что всех портит, то ей шло. В одних чулках, легко ступая, Карин прошествовала вдоль рва, в обход казарм и кронверка, и дальше, по внешнему мосту. Время от времени она чуть сильнее опиралась на мою руку, а один раз остановилась перевести дух, но при этом сделала вид, что любуется лебедями. По-моему, никто из посетителей замка не заметил, что моя спутница босиком.

Сто ярдов, отделявших мою машину от внешнего рва, были усыпаны щебенкой, по которой Карин прошла без единой жалобы. Я распахнул дверцу машины, и Карин, усевшись боком, протянула мне ногу.

– Вот вам задание, Алан, – отчистите меня от щебня.

Она разгладила розовую юбку на бедрах, а я встал на колено рядом с машиной. Острый гравий больно врезался в тело. Подстелив носовой платок, я положил ногу Карин себе на колено. Тонкий чулок, обтягивающий мягкую, чуть распухшую стопу, был покрыт крошечными камешками, впившимися в нейлон. Я начал стряхивать их.

– Ой, щекотно! – воскликнула она, пошевелила пальцами ноги и внезапно дернула коленом, едва не саданув мне в лицо – я едва успел отпрянуть.

– Ох, простите, Алан, я нечаянно! Не пугайтесь, я сейчас все исправлю.

Она легонько провела стопой по моей щеке. Я почувствовал, как щетина на скуле слегка цепляет нейлон, а когда Карин повторила движение, то ощутил и кое-что еще. Мучительно покраснев, я отвел ее ступню от лица, и Карин убрала ногу.

– Карин, пожалуй, в следующий раз я побреюсь получше. Давайте другую ногу.

В чулке красовалась дыра, а подошва была в крови.

– Вы поранились!

– Das macht nichts[38]. Ничего страшного.

– Но вам же больно!

– Нет. Я ничего не чувствую. Просто сотрите кровь и скажите, где именно ранка.