Читать книгу "Мой добрый сердитый ангел - Ким Лоренс"

— Оливия, смотри, кого я встретил. Лили.

— Привет, — поздоровалась та, нисколько не смущаясь.

— Прости. Неловкая ситуация, — ответила Лили, чувствуя себя не очень комфортно.

— За что? — искренне удивилась Оливия.

— Обманутая жена встречается с любовницей мужа. Разве это не ужасно?

— Не бери в голову, — рассмеялась Оливия. — Не вижу здесь ничего страшного. В наше время никто не ожидает, что брак будет длиться вечно. Я знала, что ваш закончился задолго до того, как появилась я. Мы ведь взрослые люди, правда? Думаю, люди в большинстве очень заблуждаются по поводу брака. Все это стереотипы, вот что я скажу.

— Значит, вам кажется, что брак должен основываться на расчете? — вмешался Сантьяго.

— Именно. Любовь длится вечно только в дурацких дамских романах.

Лили никогда бы не подумала, что ей станет жаль Гордона. Но в этот момент она испытывала искреннее сочувствие по отношению к бывшему мужу.

— А мне нравятся романы, — вставила она.

Оливия удивленно посмотрела на нее, а Лили задалась вопросом, нравятся ли Сантьяго высокие стройные рыжеволосые девушки. Все мужчины теряют голову от таких красоток. Какие же они идиоты!

— А как делить нажитое совместно имущество после развода? — По тону, каким Сантьяго задал этот вопрос, Лили поняла, что ему вовсе не нравится Оливия.

— Ровно пополам, — с готовностью проговорила та. — По этому пункту я полностью согласна с законами Калифорнии.

— Но ведь ребенка довольно трудно разделить, — заметил Сантьяго, удивляясь, как вообще кто-то может увлечься девицей, смахивающей на тощего мальчишку, да еще с такими принципами. Женщина должна быть похожа на... Лили.

— А вы остались бы с женщиной ради ребенка? — поинтересовалась Оливия.

— Можете считать меня старомодным, но я давно решил, что матерью моих детей будет только моя любимая женщина, — произнес Сантьяго и притянул Лили ближе к себе.

— Доктор готов принять вас, — сообщила секретарша, и Лили с готовностью проследовала за ней по коридору.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

— Здесь очень мило, — согласилась Лили, как только официантка ушла выполнять их заказ.

— Я знал, что тебе понравится. Мама и сестры, когда гостят в Лондоне, любят, чтобы я привозил их сюда попить чаю.

— У тебя есть сестры?

— Две. Кармелле двадцать четыре. Она с отличием окончила юридический университет, — с нескрываемой гордостью произнес Сантьяго. — В прошлом году Кармелла вышла замуж.

— А другая?

— Анжелике восемнадцать. Она хочет стать медсестрой. — Сантьяго помрачнел. — Она остановила свой выбор на курсах медсестер в Лондоне.

— А ты не желаешь такой судьбы для нее?

— Я хочу, чтобы она была счастлива, но Анжелика очень тихая и скромная девушка, — пояснил Сантьяго. — Вчера вечером, когда мы встретились в больнице с этой Оливией... Скажи мне, а ты бы хотела, чтобы твоя младшая сестра стала такой? Признаюсь, вчера у меня как будто глаза открылись на свободное воспитание девушек.

— Может быть, ты недооцениваешь сестру?

— Возможно.

— И на самом деле у нее сильная воля, и нет ничего, что ты мог бы сделать, чтобы остановить ее, если она приняла твердое решение учиться в Лондоне. Ведь так?

— Думаешь?

— Ну, только если запереть ее в комнате. Но и это не решит проблемы, правда?

— Если я запрещу ей, то она уступит.

Лили уставилась на Сантьяго. В каких же разных мирах они жили!

— Тебя это удивляет? — спросил он.

Она едва не задохнулась от негодования.

— Удивляет? Да ты ведешь себя как средневековый феодал! На дворе двадцать первый век, Сантьяго. И я считаю... — Лили недоговорила, потому что в этот момент им принесли чай и пирожные.

— Сливки?

— Молоко, — отозвалась Лили, чувствуя, что должна поддержать эту еще незнакомую ей девушку. — Ты ведь ее брат, Сантьяго, не хозяин. У тебя нет права решать за Анжелику, что для нее будет лучше.

— Она молода.

— И она женщина, да?

— Даже будучи женщиной, Анжелика может изменить свое мнение до того, как все это превратится в проблему.

— По-твоему, все женщины капризны и фривольны?

— Ты ведь не ждешь от меня ответа на этот вопрос? — усмехнулся Сантьяго.

— Тебе и не нужно отвечать. Я знаю, что ты думаешь, — парировала девушка. — Ты просто старомодный шовинист.

— Если бы ты действительно знала, о чем я думаю, то не говорила бы так, — процедил Сантьяго.

Лили во все глаза смотрела на него. Ей было совершенно ясно, что своими словами она задела Сантьяго за живое. Но внезапно его взгляд и голос смягчились.

— Давай не будем спорить, — примирительно сказал он. — Анжелике прекрасно известно, что я желаю ей добра.

— Так говорят все деспоты. Не хотела бы я иметь такого брата, как ты!

— Я тоже рад, что мы с тобой не брат и сестра. — Сантьяго как-то странно взглянул на нее. — Но если бы у тебя был такой брат, возможно, он уберег бы тебя от решения выйти замуж за того ужасного типа, твоего бывшего мужа. Ты ведь была тогда ненамного старше Анжелики.

Лили не очень-то стремилась выходить замуж за Гордона, но на этом настаивала ее бабушка. «Если ты будешь тянуть время, разыгрывая из себя недоступную невинность, — говорила пожилая леди, — ты его упустишь. Он может заполучить любую девушку, какую только захочет».

— А ты совсем ничего не знаешь о молоденьких девушках, так?

— Зато я знаю кое-что о мужчинах, которые охотятся на молоденьких девушек.

— Гордон не охотился на меня.

— Ты до сих пор его защищаешь! — рявкнул Сантьяго.

Лили в изумлении смотрела на него, пока он сыпал ругательствами на своем родном языке. Останавливать его она не решилась.

— Женщины такие глупые! — заключил он, успокоившись.

Лили поняла, что Сантьяго имеет в виду ее. И не стала оправдываться, уведя разговор в более безопасное направление:

— У молодежи очень силен дух противоречия. Неужели ты забыл, что сам был подростком? Почему ты не хочешь поддержать решение сестры?

Сантьяго уставился на Лили как на сумасшедшую.

— Думаешь, я должен спокойно сидеть и смотреть, как Анжелика рушит свою жизнь?

— Может, тебе обратиться к психологу?

— Причем здесь психолог! Я просто честно излагаю свои идеи и мысли.

Лили смотрела на чувственные губы Сантьяго и думала: «Если я признаюсь тебе, о чем сейчас мечтаю, ты убежишь подальше отсюда. Или нет?»