Читать книгу "Запри все двери - Райли Сейгер"

Все в порядке?

Я понимаю, что слишком волнуюсь. Но меня не покидает ощущение, что здесь что-то не так. Я вспоминаю прошлую ночь – крик, раздавшийся из квартиры Ингрид, то, как долго она не открывала дверь, мрачный отблеск в ее глазах, словно намекавший на что-то недоброе.

Я твержу себе, что зря переживаю.

Но ничего не могу с собой поделать.

Это все из-за Джейн. Поверить не могу, как спокойны мы были в день, когда она не вернулась. Ей было девятнадцать, и она вечно пропадала где-то без предупреждения. Иногда она не приходила на ужин и возвращалась домой только за полночь, вся пропахшая пивом и сигаретами.

Поэтому мы не удивились ее отсутствию в тот вечер. Спокойно поужинали. Посмотрели какой-то дурацкий фильм про инопланетян. Когда родители легли спать, я перечитала несколько любимых мест из «Сердца мечтательницы». Это был самый обычный вечер в доме Ларсенов.

Только наутро мы заподозрили, что что-то неладно. Отец проснулся и пошел в ванную. По пути он обратил внимание, что дверь в комнату Джейн приоткрыта, внутри никого нет, и постель все еще заправлена. Он разбудил нас с мамой, спросил, слышали ли мы, как Джейн вернулась домой. Мы ничего не слышали. Только перебудив всех ее друзей своими ранними звонками и неуклюжими вопросами, мы наконец осознали весь ужас ситуации.

Джейн пропала.

Она пропала еще вчера днем, но никому из нас и в голову не пришло убедиться, что с ней все в порядке. Теперь вспоминая тот день и нашу беспечность, я не могу не задаваться вопросом: что, если бы мы все поняли раньше? Была бы Джейн сейчас со мной?

Теперь я волнуюсь чересчур много. Во время учебы я сводила Хлою с ума бесконечными звонками и сообщениями, потому что хотела убедиться, что с ней все в порядке. Когда Хлоя не отвечала, меня начинал грызть червячок тревоги. Такая же тревога зарождается во мне и сейчас, словно зернышко, упавшее на благодатную почву. Она возрастает, когда я снова смотрю на телефон и вижу, что уже без четверти час.

Я выхожу из парка и направляюсь обратно к Бартоломью, ведомая своей тревогой. По пути я отправляю Ингрид сообщение с просьбой ответить как можно скорее. Я знаю, что слишком нервничаю. Но мне все равно.

На входе я прохожу мимо Дилана, еще одного временного жильца. Он явно идет на пробежку в парке. Спортивный костюм. Кроссовки. В наушниках визжит электрогитара. Я захожу в лифт, из которого он только что вышел, и в последний момент нажимаю кнопку одиннадцатого этажа, а не двенадцатого. Говорю себе, что никому не навредит, если я заскочу к Ингрид на минутку. Мало ли почему она не смогла прийти. Может, батарея разрядилась, и она нетерпеливо ждет, когда телефон оживет.

Или, может, быть – все-таки – мои инстинкты вчера ночью меня не обманули и с Ингрид действительно творилось что-то нехорошее, о чем она просто боялась сказать. Я закрываю глаза и вспоминаю, как невыразительно звучал ее голос, как натянуто выглядела улыбка, и как эта улыбка исчезла за мгновение до того, как Ингрид закрыла дверь.

Стоя перед дверью в 11А, я еще раз достаю телефон. Ингрид так и не ответила, и я стучу в дверь. Тихо, всего два раза. Как будто это простой визит вежливости, а не результат паники, поднимающейся внутри меня.

Дверь открывается.

За ней стоит Лесли Эвелин в очередном костюме от «Шанель». На сей раз – красном, как обои в 12А. Она выглядит издерганной. Прядка волос выбилась из ее укладки и колечком свернулась на лбу.

– Джулс, – говорит она, не пытаясь скрыть удивления. – Как ваша рука?

Я рассеянно прикасаюсь к повязке под курткой. Сейчас это меня настолько мало волнует, что я с трудом вспоминаю о порезе.

– Все в порядке, – говорю я, заглядывая в квартиру поверх ее плеча. – Ингрид здесь?

– Нет, – отвечает Лесли со вздохом.

– Вы не знаете, где она?

– Простите, милая, не знаю.

– Но она ведь живет здесь?

– Жила.

Я хмурюсь, когда Лесли говорит о ней в прошедшем времени.

– А больше не живет?

– Не живет, – убежденно говорит Лесли. – Ингрид здесь больше нет.

13

Джейн больше нет.

Вот что сказал мой отец спустя неделю после ее исчезновения. Время близилось к полуночи, и мы сидели на кухне вдвоем – мама легла спать еще несколько часов назад. Мы уже знали про черный «Фольксваген-жук», полиция успела поговорить с друзьями Джейн, ее фотографии были расклеены по всем столбам и фасадам магазинов. Отец сделал глоток черного кофе, который он пил весь день, и сказал, просто и скорбно: «Джейн больше нет».

Я помню, что чувствовала скорее растерянность, чем печаль. Я все еще надеялась, что Джейн вернется. И не могла понять, с какой стати она вообще уехала. Сейчас я ощущаю ту же самую растерянность, глядя, как Лесли поправляет выбившуюся прядь.

– Больше нет? Она здесь больше не живет?

– Нет, – Лесли презрительно фыркает.

Я вспоминаю о правилах. Наверное, Ингрид нарушила одно из них. Какое-то важное. Это единственная причина, по которой она могла так внезапно исчезнуть.

– Она что-то натворила?

– Насколько мне известно, нет, – отвечает Лесли. – Ее никто не выгонял, если вы об этом.

– Но Ингрид говорила, что пробудет здесь еще десять недель.

– Так и предполагалось.

Я чувствую новый прилив растерянности. Что все это значит?

– Она просто ушла?

– Именно, – говорит Лесли. – Никого не предупредив, смею заметить.

– Ингрид не сказала вам, что уходит?

– Нет. С ее стороны было бы весьма любезно проинформировать меня. Но вместо этого она просто ушла посреди ночи.

– Кто-то видел, как она уходила? Может быть, швейцар?

– Это была смена Чарли, – говорит Лесли. – Но он ее не видел.

– Почему?

– Он как раз спускался в подвал. Там камера наблюдения работала с перебоями, так что Чарли пытался ее починить. Когда он вернулся, нашел ключи от 11А на полу прямо посреди лобби. Она их просто выбросила по дороге к выходу.

– Во сколько это было?

– Точно не знаю. Спросите Чарли.

– Вы уверены, что съехала? – я размышляю вслух. – Она могла случайно выронить ключи и не заметить. Может, с кем-то из ее друзей что-то случилось, и ей пришлось срочно уйти. Она в любой момент может вернуться.

Это возможно, но мало похоже на правду. И не объясняет, почему Ингрид не отвечает на мои сообщения.

Лесли явно думает именно об этом. Она прислоняется к дверному косяку и смотрит на меня с жалостью. Ну и пусть. Мои родители смотрели на меня точно так же, когда я будила их посреди ночи, чтобы изложить очередную теорию насчет исчезновения Джейн и ее скорого возвращения. В семнадцать лет я могла убедить себя в чем угодно.