Читать книгу "Заговор против народов России сегодня - Сергей Б. Морозов"

Трудно сказать, от чего это идет, но там, где люди получают больше свободы, нежели они того заслуживают, они сами начинают создавать рабство. Человек - существо иерархичное, несмотря на то, что всегда хочет над этим подняться. Иерархия социальная - порядок владения нишами жизненного пространства. Если есть свободная ниша - ее кто-нибудь обязательно займет.

Уровень свободы - величина плавающая и относительная. Она различна не только для каждой нации, но и для существующего строя. История знает множество случаев, когда переход от демократии к диктатуре мог бы спасти нации и государства, когда урезание экономических свобод приводило к процветанию и когда репрессии против отдельных социальных групп спасали общество. Разумеется, и обратных случаев множество. Но первые никак не исключение, подтверждающее правило.

Регламентацией общественной свободы ведает власть. Если власть пристрастна в интересах какой-либо группы, она установит регламентацию в интересах этой группы. Если у власти представитель корпорации, то он сделает регламентацию в корпоративной трактовке. Т. е. он установит такие свободы, которыми формально пользоваться может все общество, но воспользоваться с получением выгоды - только та или иная корпорация. Там, где нет концепции национальных интересов (в современной России, например) преступлением это не считается и не может считаться.

Суть либерализма в новом русском варианте: "нужны лишь мир и легкие налоги", т. е. максимум экономической и политической свободы, максимальное устранение государства от экономической деятельности. Кому выгодно? Было бы выгодно сильнейшим и талантливейшим, не будь корпораций. Жизненное пространство поделено между ними, и личность, о которой так много говорится, просто не в силах оторвать свой кусок. Личность имеет право это сделать, но против нее встает вся корпоративная рать: собственники, финансисты, коррумпированные чиновники. Личность имеет право занять место. Более того, на этом месте она будет выгодна обществу, она выполнит работу лучше и потребует за нее меньше.

У вас свобода - у нас корпорация; при равных правах выигрывает объединение, держащее контрольный пакет акций общества. Личность полагает, а корпорация располагает. Чем больше свободы в обществе, тем больше ее у корпораций; чем больше ее у корпораций, тем меньше ее у личности. Деньги делают деньги, большие деньги оборачиваются быстрее; аутсайдеры тонут корпорации их вытаскивают и разрешают плыть по течению - современный либерализм щедр. Но он не воздает должное ни труду, ни таланту - этим он отвратителен.

Корпоратизм имеет множество форм и вариантов. Системы можно разделить на мягкие и жесткие. Для мягких специфично наличие большого числа непривязанных ниш, для жестких все ниши привязаны. В Америке, унаследовав нишу в управлении предприятием, необязательно принимать участие в управлении непосредственно: достаточно получать дивиденды по акциям и заниматься тем, к чему душа располагает. А людей вобще бесполезных практически не существует: каждый найдет что-то свое, где можно и получать доход, и заниматься общественно полезным делом. В современной России такой вариант не пройдет: здесь наследование ниши - это ее занятие и защита. Других ниш, кроме уже захваченных, не существует.

Либерализм бывает разным. Можно выразиться - легким и тяжелым. Это зависит от государственной политики. Для бизнеса нужны капитал и офис - и от законов зависит, насколько возможно снять офис или занять капитал. С позволения сказать, "российские предприниматели" от корпоративной системы от той же системы получили и офисы, и капиталы. А их обороты зачастую не превышают стоимости этих офисов и капиталов. Т. е. человеку со стороны приобретать все это не имеет смысла: не окупится. Эти предприниматели фактически даром получили все основные фонды - и предпринимательствуют, а когда фонды развалятся - будут жить с собранного капитала. Недаром американские и европейские акции так высоко котируются на российском рынке. Они покупаются на деньги, должные идти на восстановление (амортизацию) основных фондов. При той стоимости жилья, которая наблюдается в Москве, весь центр ее должен был бы быть застроен небоскребами - не строят, не окупится. Да и не нужны эти офисы: некому будет пользоваться.

Либерализм, который в России почему-то именуют капитализмом - он тоже не сам по себе. Он чей-то. При наличии наций вымирающей и живой он принадлежит одной из наций. Капиталистический строй - зло, но он не абсолютное зло, он зло в отношении кого-то.

Либерализм можно представить как два направления: первое ростовщическое, направленное на закрепление экономического положения с целью извлечения из него дивидендов, и второе - прогрессистское, где дивиденды являются прибылью из развития сил нации в экономической области. Если для первого характерно захватить несколько домов и жить с дивидендов за счет сдачи, то для второго - получать дивиденды за счет массового строительства.

Второй тип либерализма может себе позволить только здоровая, сильная нация. Для российских, выродившихся корпоратистов второй вариант неприемлем в принципе: при росте производительных сил нации они в момент станут никем, они лишатся базы, за счет которой живут, ибо нефть и металлы понадобятся внутри страны. Они лишатся дивидендов с накопленного, они лишатся слуг, так как те уйдут к здоровым хозяевам с нормальной психикой. Ростовщичество как база экономического благополучия исчезнет, а ничем иным российские корпоратисты "зарабатывать" на жизнь не умеют.

Именно лишенные ресурсов азиатские страны вырвались вперед в экономике, став "тиграми": когда сырья нет в принципе, жить за счет дивидендов просто невозможно. И довольно богатые страны Европы начали отставать в темпах роста, отягощенные спекулятивным ростовщическим капиталом.

Чтобы капиталистическое общество развивалось, его все время должен кто-то подгонять: или нация путем роста населения, или государственная власть, понимающая гибельность застоя. Иначе ростовщический момент капитала перейдет к наступлению, а потом и к доминированию.

Как внешнеполитическое течение либерализм - идеология для жертв империализма. Чем сильнее субъект, тем больше выгод он извлечет из формального равноправия, а значит - захватит больше жизненного пространства. Либерализация не создает жизненного пространства, а перераспределяет его в пользу тех, кто сильнее.

Предлагая льготы правительствам, сильные мира просят одного: либерализации, особенно во внешнеэкономической политике. Дальше - дело техники: сильнейшие станут еще сильнее, разгромив национальных конкурентов. К примеру - так Япония и "новые тигры" разнесли советскую радиоэлектронную промышленность. Принципы либерализма были соблюдены: советские телевизионщики имели право разгромить тех же японских конкурентов, но почему-то этого не сделали. Везде вместо конкуренции самые обыкновенные разгромы. Зачем надо было ввязываться в драку? Или это было выгодно еще и третьему, закулисному лицу? Кому нужно было равноправие, кроме японцев и прочих? И кто его пропагандировал и юридически устанавливал? Исходя из вышеперечивленного - российское правительство выражало интересы в большей степени иностранных фирм, чем отечественных. За бесплатно.