Читать книгу "Преступная связь - Диана Гамильтон"

Слыша мрачное отчаяние в собственном голосе, но не сумев изменить его, Лука предложил:

— Почему бы нам не присесть и не поговорить? Потом, когда у тебя появится время спокойно переварить, разговор, ты скажешь мне о своих чувствах, если они не изменятся.

Он повернулся к столу, сдвинул в сторону бумаги, которые просматривал раньше, — теперь Бесс увидела, что это планы будущего отеля, — и разлил кофе по двум чашкам. Несмотря на прежнее решение убраться отсюда как можно скорее и выбросить Луку и весь унизительный эпизод из памяти, сердце Бесс дрогнуло в нелепой надежде.

Возможно, он хочет признаться, как неприятно ему было предавать Хэлен, как он казнится, каким виноватым чувствует себя. Бедный Лука! Он собирался жениться на ее сестре, а вместо этого влюбился в нее, Бесс. Ведь он не смог бы предаваться с ней любви с такой страстью и нежностью, если бы не любил ее, наивно рассуждала Бесс.

Он будет терзаться угрызениями совести так же, как она, но, поразмыслив, поймет: было бы несправедливо жениться на Хэлен, если любишь другую женщину. Решение будет нелегким, но вместе они разберутся с затруднениями и как-нибудь преодолеют их.

Как только Бесс села за стол, Лука последовал ее примеру, медленно помешивая кофе. Ее любовь вернулась, окрепнув после краткого превращения в ненависть. Ей хотелось потянуться и дотронуться до руки Луки, но мрачно сжатые губы и подергивание мускула на челюсти предупредили ее: об этом лучше забыть.

Он вскинул глаза. Они потемнели — возможно, от боли, но Бесс не могла утверждать наверняка. Испустив тяжкий, сдавленный вздох, он заговорил:

— Я не стану делать вид, что сожалею о случившемся вчера ночью. Разве можно сожалеть о таком? Ты была бесподобна. — Слабый румянец появился на его высоких скулах. — Я жаждал тебя. И до сих пор жажду. Тем не менее так не должно продолжаться. Ты понимаешь почему?

Потому, что приближалась его свадьба с Хэлен. Разумеется, Бесс знала об этом и могла понять его чувства. Под мрачным пристальным взглядом глаз Луки она молча кивнула и обвела языком пересохшие губы, не в силах произнести ни звука. Выражение, его лица и упоминание о жажде вызвали в ней трепет.

Теперь она понимала, что значит жаждать.

— Нам придется продолжить этот разговор… — Лука оборвал себя и нахмурился, прислушиваясь к звуку шагов, разорвавшему утреннюю тишину.

Может, это Кьяра идет убирать нетронутый завтрак? — подумала Бесс. Но вряд ли экономка итальянка надевает шпильки во время исполнения служебных обязанностей — если вообще носит их.

Высокие каблуки выстукивали по мраморному полу коридора быструю, почти возбужденную дробь. Застыв в ожидании, Лука повернул голову в сторону двери.

Бесс затаила дыхание, одержимая нелепыми опасениями, и выдохнула воздух в отчаянии и пронизывающем чувству вины, когда дверь распахнулась и на пороге появилась Хэлен — воплощение сияющей, ослепительной чувственности и великолепия.

Последующий краткий миг молчания был пропитан мрачным, жалящим напряжением, пока Хэлен не разорвала его, устремившись вперед:

— Сюрприз, сюрприз!

Лука поднял свое длинное гибкое тело со стула, показывая, что рад видеть Хэлен. Она бросилась к нему в объятия, прижавшись всем телом, словно это было ее законное место, и проворковала:

— Ты рад видеть меня, дорогой? Мне пришлось побывать в Риме, повидать кое-кого, и разве я могла удержаться, чтобы не заехать к тебе?

Она прильнула ближе, лимонно-желтый шелк ее платья соблазнительно поблескивал на таинственно прикрытых чувственных изгибах тела.

— А еще нам надо обсудить дела — мы с мамой никак не можем договориться. Как ты думаешь, двенадцати подружек невесты будет достаточно или чересчур много?

— Я согласен с любым твоим решением, ты же знаешь. В конце концов, это твой праздник.

Его голос утратил всякое выражение, и Бесс приписала это угрызениям совести. Или же дразнящей близости пухлых алых губ и невозможности сопротивляться поцелую, которого так явно ждала его невеста, в то время как женщина, в постели с которой он провел прошедшую ночь, отступила на второй план.

Как бы там ни было, свадьба приближалась. Бесс пошатнулась, ощутив острый приступ тошноты.

Ее движение привлекло внимание двух других людей, присутствующих в комнате. Прежде они были слишком поглощены друг другом, чтобы уделить ей хоть сколько-нибудь времени.

Хэлен повернула прелестную головку и уставилась на Бесс с таким видом, словно они были незнакомы.

Затем ее изящные тонкие брови приподнялись.

— О Господи, тебя и не узнать! Что ты с собой сделала?

Вопрос явно относился к ярким брюкам, блузке и босоножкам из переплетенных ремешков на высоких каблуках, которые Бесс купила к костюму. Жаркий румянец вспыхнул на ее лице и тут же пропал. Под красноречивым взглядом Хэлен, слыша ее наполовину язвительный, наполовину раздраженный голос, Бесс почувствовала себя пятилетней девочкой, нарядившейся в материнскую одежду.

Бесс собиралась незаметно уйти из комнаты, сделав вид, что ее сердце вовсе не разрывается от боли. Пытаясь собраться с силами для выполнения этой почти немыслимой задачи, она услышала небрежный голос Хэлен:

— Том говорил мне, что ты выполняешь здесь какую-то работу для Льюка. Том был в ярости — он хотел, чтобы ты приехала домой, навестила какую-то старую тетушку или что-то в этом роде. — Хэлен высвободилась из кольца рук Льюка, соблазнительно извиваясь и расправляя на бедрах тяжелый шелк. — Господи, что за поездка! Сначала самолетом из Рима в Пизу, потом на такси сюда! Я думала, мы никогда не найдем этот замок. Шофер впервые слышал о нем и долго искал на какой-то засаленной старой карте. — Прищурившись, она перевела взгляд на Бесс: — Маленький совет, сестричка, — насчет Тома. Если ты и дальше будешь изображать карьеристку, то потеряешь его. Он не настолько влюблен, чтобы не смотреть по сторонам. Твоя сила — в твоей зависимости и послушании. — Она обвела взглядом откровенный алый костюм. — Сказать по правде, больше тебе почти что нечем удерживать его, верно?

Затем ее губи изогнулись в безудержной улыбке. Она подошла вплотную к Бесс и хихикнула.

— Кстати, он вовсе не так вял, каким кажется. Между нами состоялся разговор, который многое прояснил, — после того, как я успокоила Тома насчет тетушки. А теперь… — она повернулась к молчащему итальянцу, склонив голову набок, — накорми меня завтраком, дорогой, а потом мы поболтаем, обсудим приготовления к торжеству.

— Я оставлю вас. — Каким-то образом Бесс набралась сил, чтобы сдвинуться с места, но ее

пальцы тряслись, пока она собирала планы со стола. — Это я возьму с собой, — объяснила она, ни на кого не глядя. Она слышала, как Лука позвал ее по имени хриплым натянутым голосом, но не остановилась, не обернулась, чтобы ответить: она не могла, просто не могла. Тихо закрыла за собой дверь и направилась к себе в комнату.