Читать книгу "Над Тиссой. Горная весна. Дунайские ночи - Александр Авдеенко"

- Так точно.

Громада посмотрел на часы, постучал то стеклу ногтем и нахмурился.

- В чем дело? Почему до сих пор нарушители не схвачены?

- Собака потеряла след, товарищ генерал.

- Собака Щербака, вашего воспитанника, безотказный Варяг? Странно. Хорошо, допустим. А как же ваш Витязь?

- И Витязь бессилен, товарищ генерал. Визжал, бесновался, кружился волчком и не пошел дальше вот этой дороги. - Смолярчук развернул крупномасштабную карту и указал на желтую линию придунайской проселочной дороги. - Здесь земля заслежена. Кроме того, невдалеке расположен завод эфирных масел. Все собаки чихают и нос воротят.

Громада взял карту, развернул и, подойдя к газику, разложил ее на переднем сиденье.

- Ну, старший лейтенант, докладывайте, где теперь находятся непрошеные гости?

- Полагаю, что здесь. - Смолярчук указал на черную россыпь прямоугольников, изображающих на карте Ангору и прилегающие к ней поля и плавни. - Я отрезал им дорогу сразу же, как наряд обнаружил прорыв.

- Какими силами?

- Силами всей заставы, во взаимодействии с дружинниками.

Громада улыбнулся.

- Не оплошал, Андрей Батькович. А я, признаться, подумал, что вы все еще находитесь под гипнозом операции «Тишина». Ну, а дальше как действовали?

- Еще не успел, товарищ генерал.

- Ладно, сообща будем действовать. Ваши предложения?

Смуглое лицо Смолярчука покрылось красными пятнами.

- Если бы меня здесь не оказалось, что бы вы сами предприняли? - спросил Громада.

- Прочесал бы весь участок от Дуная до этих вот болот.

- Действуйте. А я пока поговорю с нарядом, обнаружившим следы. - Громада с усмешкой взглянул на Смолярчука. - Люблю, знаете, танцевать от печки… Особенно в подобных случаях, как этот. Поехали!

На проселочной дороге снова взвихрилась гигантская грива пыли, И не скоро ей суждено было улечься и здесь, и на всех дорогах, уходящих от Дуная.

Громада высадил Смолярчука в городе и поехал дальше.

В прохладной канцелярии заставы с окнами, выходящими на Дунай, он обстоятельно, неспешно, будто обладал неограниченным запасом времени, разговаривал с Щербаком и Сухобоковым.

- Когда и где вы обнаружили следы? - задал он первый вопрос. - Покажите!

Щербак подошел к макету и карандашом указал место нарушения границы - крутой берег Дуная, заросший кустарником.

- Вот здесь, товарищ генерал.

- Метрах в пятидесяти от завода эфирных масел. Не больше?

- Так точно.

- Напротив конторы? В самом людном месте?… И вас не удивило это обстоятельство?

Щербак молчал, смущенно переглядываясь со своим напарником. Молчал и Сухобоков. Он еще меньше понимал вопрос генерала.

- А меня, дорогие товарищи, скажу вам откровенно, очень удивило такое нахальство нарушителей. Но ненадолго. - Громада улыбнулся и продолжал: - Тонкое это, рассчитанное нахальство. Противник нашел то, что искал, - позиция, где его никак не ждут, ринулся сюда и совершил удачный прорыв. Какой же первый вывод мы должны сделать теперь, на исходном рубеже? Граница прорвана не случайными людьми. Нарушители хорошо подготовлены, умеют терпеливо наблюдать, воспользовались сложившейся обстановкой. Так?

И Щербак и Сухобоков кивнули. Оба они понимали, что генерал не поучает, не экзаменует, а размышляет вслух. Понимали это и офицеры, прилетевшие вместе с Громадой.

- Пойдем дальше. - Громада положил большую свою ладонь на макет участка заставы, осторожно прощупывая его бугорки, впадины, протоки, озера. - Куда направились нарушители после того, как прорвались через границу?

- По заводской дороге, товарищ генерал. И скрылись в городе.

- И собака не взяла след?

- Сначала взяла, а потом потеряла, заблудилась, - ответил Щербак. - След был не простой, а спиральный. Петля за петлей.

- Видите! - воскликнул Громада. - Напрашивается вопрос, как же эти молодчики будут действовать дальше? Думаю, что останутся верны себе. А раз так, раз они не лыком шиты, значит, понимают, что мы, обнаружив их следы, начнем преследовать и обязательно настигнем их. Куда ни сунься, всюду наряды. А если они это понимают, то ни в коем случае не полезут на рожон, будут искать выход похитрее. Где же он, этот выход? И есть ли он у них? Есть!.. Нарушители попытаются отсидеться в дунайских плавнях, на островах… Вы свободны, товарищи!

Два дня и две ночи солдаты в зеленых фуражках патрулировали тропинки, улицы, пристань, берега Дуная, входы и выходы из деревень.

Черные просмоленные дунайки, приписанные к причалам Ангоры, прочесывали каждую протоку, каждый ерик. Ночью прожектора рассекали темноту.

Добровольные народные дружины в каждой складке местности искали нарушителей. Искали там, куда люди обычно не заглядывали годами - под крылечком, под ворохом старых парусов, сетей, в недостроенных жилищах.

Искали вооруженные и безоружные люди. Мужчины и женщины, комсомольцы и пионеры. Сотни людей советской Дунайщины стали следопытами.

Один нарушитель был схвачен на дамбе, соединяющей остров Ясонька с большой землей. Другого вытащили из-под копны прошлогодней осоки на том же острове. Третьего сняли с высокого дерева.

Четвертый пока не был пойман. Четвертый, по словам задержанных, бросил их на произвол судьбы. Все они, каждый в отдельности, показали на допросе, что их вожака зовут «Мохачем».

И с новой силой развернулся поиск. В туманном сыром рассвете пылали костры, вокруг которых обогревались дружинники.

С первым проблеском зари снова начались поиски.

Федор Щербак рывком поднял покорную собаку, посадил ее себе на плечи. Пес почувствовал, какое ему предстоит путешествие, и встревожился: уныло смотрел на непроглядные камыши, тихонько скулил и дрожал.

- Тихо, Варяг.

Схватив ошейник овчарки левой рукой, а правой держа наготове автомат, висящий на ремне, Щербак покинул прибрежную полосу твердой земли и решительно вошел в темную, неподвижную, как бы загустевшую массу плавневой воды.

Никого он не позвал за собой. Ни словом, ни жестом, ни взглядом. Даже не оглянулся. Молча, по-солдатски просто сделал свой первый трудный шаг по болоту и был полон уверенности, что дружинники пойдут за ним. И эта его уверенность, как электрический заряд, пронзила сердца дунайских ребят и девушек, сверстниц Федора. Все они так же смело, деловито, как и их поводырь, зашагали по болоту.

Ноги их чуть ли не по колено уходили в разжиженную почву плавней. Тугая, высотою в три человеческих роста, остроперистая камышовая стена нехотя расступалась перед ними и сразу же с угрожающим шорохом захлестывалась.

Только что вошли люди в дунайские джунгли, но их уже не видно и не слышно. Бесследно, кажется, пропали. По-прежнему величаво дики зеленые камышовые заросли, увенчанные бархатистыми коричневыми султанами.