Читать книгу "Штурм Брестской крепости - Ростислав Алиев"

Однако сам командарм-4, Коробков, на судебном заседании 22 июля полностью отрицал свою вину.

На заявление, при рассмотрении его дела, председательствующего на заседании армвоенюриста В. В. Ульриха о том, что, согласно показаниям Павлова, «на их [4-й армии] участке совершила и дошла до Рогачева основная мехгруппа противника и в таких быстрых темпах только потому, что командование не выполнило моих приказов о заблаговременном выводе частей из Бреста», Коробков ответил: «Приказ о выводе частей из Бреста никем не отдавался. Я лично такого приказа не видел». Павлов сразу же вскинулся: «В июне по моему приказу был направлен командир 28-го стрелкового корпуса Попов с заданием — к 15 июня все войска эвакуировать из Бреста в лагеря». Но Коробков продолжал отклонять обвинения бывшего комфронтом: «Я об этом не знал. Значит, Попова надо привлечь к уголовной ответственности за то, что он не выполнил приказа командующего»[1369].

Впрочем, итог судебного заседания был предрешен. Однако судьба Бреста в истории разгоравшейся Отечественной войны — нет.

И первый шаг к превращению города на Буге от символа разгрома и бегства к символу мужества и стойкости сделала находка в марте 1942 г. среди бумаг разгромленной северо-западнее Ливны 45-й пехотной дивизии «Отчета о взятии Брест-Литовска».

Да, первыми начали говорить не люди, а — документы. Потом — камни.

…«1941 г. 26 июня. Нас было трое, нам было трудно. Но мы не пали духом и умрем как герои», — такую надпись сняли со стены Брестской крепости 29 августа 1949 г. участники экспедиции, отправленной в крепость Белорусским государственным музеем Великой Отечественной войны[1370]: «Надпись размещалась в одной из комнат западной части казармы Брестской крепости, расположенной вдоль р. Буг. Надпись находилась на высоте 1,2 м от пола на стене, обращенной к западу около амбразуры. Около амбразуры на полу были гильзы от патронов и пулеметные ленты станкового пулемета. К нашему приезду все это было сброшено строителями в р. Буг. Надпись, глубиной во весь слой покраски стены (1–1,5 мм), была выцарапана твердым предметом, видимо, пулей или гвоздем, и обнаружена после того, как комната была очищена от щебня, которым она была завалена во время бомбардировки. Стены комнаты были запылены, сырые и подвергались воздействию сырости от заваленной земли и щебня. При снятии со стены последнее слово надписи („герои“) обсыпалось. Товарищи, проводившие эту работу, по своей неопытности (в целях фотографирования) написали заново это слово следующей строчкой слева. Таким образом, последнее слово надписи (последняя строчка слева) „герои“ реставрации не подлежит. Его следует заделать на том месте, где оно написано сейчас, и воспроизвести в предыдущей строчке справа, где оно было написано героями крепости».

Теперь слово «герои» навечно вписано в историю Бреста.

История же 45-й, пехотной дивизии закончилась в июне 1944 г. в котле под Минском. Ее последний командир — генерал-майор Иоахим Энгель сдался в плен. К тому времени среди командиров «сорок пятой» оставалось мало ветеранов штурма Брест-Литовска — еще 22 сентября 1941 г. погиб державший «Восточные валы» гауптман Герштмайер, 26 сентября — командир первой роты в дивизионе «панцирягеров» Цана-Ветцеля обер-лейтенант фон Шиллинг[1371], а вскоре (18 октября 1941 г.) и один из тех, кто планировал штурм — Iа, Армин Деттмер.

А война еще только начиналась. Многие сгинули в ее круговерти — командиров некоторых подразделений к тому времени, когда д-р Гшопф начал писать свою книгу, никто так и не смог вспомнить. Многие — после: в 1947 г. в Москве был повешен дослужившийся к концу войны до генерал-лейтенанта, командир 15-го кавалерийского корпуса войск СС, кавалер Рыцарского креста Гельмут фон Паннвиц, в 1941 г. захвативший пкт 145.

Всего же на Восточном фронте сгинуло более 4000 только тех, кто был похоронен. А еще — пропавшие без вести, умершие в плену…

Однако ко многим судьба, хоть и не вознеся их до карьерных высот (а может, оно, учитывая 1945 г., и к лучшему…) была более благосклонна. 1 декабря 1941 г. Фриц Шлипер получил звание генерал-лейтенанта, 27 декабря — Рыцарский крест. Хотя тот декабрь был для 45-й дивизии очень суровым…. В 1942 г., 1 марта, Шлипер сдал хлопотное дело командования соединением на Востоке Кюлвайну и убыл в тихую Словакию, назначенный там начальником германской военной миссии. К концу войны служил в штабе сухопутных войск…

Назначенный 27 февраля командиром «сорок пятой» Фриц Кюлвайн командовал ей до 29 апреля 1943 г. Если можно так сказать о фронте, то этот период для дивизии был относительно спокойным. Находясь на этой должности, 1 апреля 1942 г. Кюлвайн стал генерал-майором, ровно через год — генерал-лейтенантом. Командовал различными соединениями, получил Рыцарский крест. С марта 1945-го — командир 149-й запасной дивизии, где и закончил войну. После войны активно помогал Рудольфу Гшопфу в описании боевого пути «сорок пятой».