Читать книгу "Грядущая буря - Брэндон Сандерсон"

– Саэрин Седай? – позвал мужской голос.

– Хммм? – рассеянно переспросила она.

– Вам нужно послушать, что рассказывает эта Принятая.

Саэрин подняла голову, поняв, что голос принадлежит Капитану Чубейну. Он стоял, положив руку на плечо молоденькой арафелки с голубыми глазами и пухленьким круглым личиком. Как там ее имя? Мэйр, точно. Бедное дитя выглядело потрепанным. На ее лице было много порезов и царапин, которые скоро превратятся в синяки. Платье Принятой было порвано на плече и на рукаве.

– Да, дитя? – обратилась Саэрин, посмотрев на встревоженное лицо капитана Чубейна. – Что случилось?

– Саэрин Седай! – прошептала девушка, присев в реверансе, и поморщилась от боли. – Я…

– Живее, дитя, – приказала Саэрин. – Неподходящее время, чтобы мямлить.

Мэйр опустила глаза.

– Это насчет Амерлин, Саэрин Седай. Я сегодня вечером прислуживала Элайде Седай, делала для нее копии. А потом…

– И что потом? – поинтересовалась Саэрин, чувствуя нарастающий озноб.

Девушка расплакалась.

– Вся стена вдруг взорвалась, Саэрин Седай. Меня засыпало обломками. Думаю, они решили, что я мертва. Я ничего не могла поделать! Простите!

«Помилуй Свет! – подумала Саэрин. – Не может же она сказать то, что я думаю. Или нет?»

* * *

Элайда очнулась со странным чувством. С какой стати ее кровать движется? Качается и извивается? И так ритмично. И еще этот ветер! Неужели Карлия оставила окно открытым? Если так, горничной не миновать порки. Ее предупреждали. Ее…

Это не кровать. Элайда открыла глаза и обнаружила, что смотрит на темный пейзаж, лежащий в сотне футов под ней. Она была привязана к спине какой-то странной летающей твари. И не могла пошевелиться. Почему она не может пошевелиться? Она потянулась к Источнику, но почувствовала внезапную острую боль, словно каждый дюйм ее тела одновременно ударили тысячей палок.

Оглушенная, она дернулась, почувствовав на своей шее ошейник. Рядом с ней в седле сидела темная фигура. Здесь не было фонаря, но Элайда каким-то образом могла ее чувствовать. Элайда с трудом могла припомнить как – то проваливаясь в забытье, то выходя из него, она какое-то время висела в воздухе, привязанная к веревке. Когда ее успели посадить на спину животного? Что произошло?

Среди ночной тиши послышался шепот:

– Я забуду про твой мелкий проступок. Ты так долго была марат’дамани, поэтому неудивительно, что у тебя плохие манеры. Но ты не будешь снова тянуться к Источнику без моего разрешения. Ясно?

– Отпусти меня! – завопила Элайда.

Боль вернулась с десятикратной силой, и от ее мощи Элайду вырвало. Ее рвота и желчь попала на бок твари и улетела вниз к далекой земле.

– Ну, ну! – произнес тот же голос, терпеливый, словно у воспитательницы, беседующей с очень маленьким ребенком. – Тебе придется научиться. Теперь тебя зовут Суффа. И Суффа будет хорошей дамани. Да, будет. Очень, очень хорошей дамани.

Элайда вновь закричала, но на этот раз, когда на нее вновь нахлынула боль, она не замолчала. Она просто продолжала кричать в равнодушную ночную темноту.

Глава 42. Перед Тирской Твердыней

«Мы не знаем имен женщин, находившихся во дворце Грендаль, – сказал Льюс Тэрин. – Мы не сможем добавить их в список».

Ранд попытался не обращать на безумца внимания, но безуспешно.

Льюс Тэрин продолжал.

«Как продолжать список не зная имен? В бою мы искали павших Дев и нашли каждую! Список не полон! Я не могу продолжать!»

«Это не твой список! – прорычал Ранд. – Он мой, Льюс Тэрин! МОЙ!»

«Нет! – бессвязно забормотал безумец. – Кто ты такой? Он мой! Я создал его. Они мертвы, а я не могу продолжать список. О Свет! Погибельный огонь? Зачем только мы применили погибельный огонь! Я обещал, что больше никогда этого не сделаю…»

Ранд зажмурился и стиснул поводья Тай'дайшара. Боевой конь сам отыскивал путь вниз по улице. стуча копытами по утоптанной земле.

«Во что мы превратились? – шептал Льюс Тэрин. – Мы сделаем это снова, так ведь? Убьем их всех. Всех, кого любили. Снова, снова, снова…»

– Снова и снова, – шепотом ответил Ранд. – Это не важно, если выживет остальной мир. Раньше они проклинали меня, клялись Драконовой Горой и моим именем, но они жили. Мы здесь и готовы сражаться. Снова и снова.

– Ранд? – позвала Мин.

Он открыл глаза. Мин ехала рядом с Тай'дайшаром на мышастой кобыле. Он не мог позволить ей – или кому угодно из окружающих – видеть, как он ошибается. Они не должны знать, как он близок к фиаско.

«Столько имен остались неизвестны, – прошептал Льюс Тэрин. – Столько погибших от нашей руки».

И это самое начало.

– Со мной все в порядке, Мин, – произнес Ранд. – Я размышлял.

– О людях? – спросила Мин. Деревянные мостовые Бандар Эбана были полны людей. Ранд уже не мог разобрать, какого цвета их одежда – он только видел, как она изношена. Он видел прорехи в великолепной материи, места, протершиеся до подкладки, грязь и пятна. Практически все в Бандар Эбане были беженцами. Они неотступно преследовали его затравленными взглядами.

Раньше, каждый раз, когда он захватывал королевство, он оставлял его в лучшем положении, чем было до того. Ранд сместил тиранов-Отрекшихся, прекратил осады и войны. Он выгнал захватчиков-Шайдо, привез продовольствие, обеспечил стабильность. Когда он разрушал каждое из тех государств, он в то же время, по сути, спасал его.

В Арад Домане все было по-другому. Он привез еду – но она привлекла еще больше беженцев, и он уже не справлялся со снабжением города. Ему не только не удалось привести их к миру с Шончан – он присвоил их единственное войско и отправил его приглядывать за Порубежьем. Моря не стали более безопасными. Юная императрица Шончан не доверяла ему. Она будет продолжать атаки – и, возможно, удвоит усилия.

Доманийцы будут растоптаны копытами войны, раздавлены между нашествием троллоков на севере и Шончан на юге. А Ранд их бросает.

Каким-то образом люди понимали это, и Ранду было очень тяжело встречать их взгляды. Их голодные глаза обвиняли его: зачем ты принес надежду, но дал ей высохнуть, будто свежевыкопанному колодцу во время засухи? Зачем заставил людей принять себя как правителя только затем, чтобы теперь отказаться от них?

Флинн и Нэфф поехали вперед. Он видел их черные плащи, пока они, верхом на лошадях, поджидали Ранда и его спутников у городской площади. На их высоких воротниках сверкали знаки меча и дракона. Фонтан на площади все еще омывал блестящих медных коней, выныривающих из медных волн. Кто из этих безмолвных доманийцев продолжал начищать фонтан, пока не было ни короля, ни половины Совета Торговцев?