Читать книгу "Вторая мировая война. Ад на земле - Макс Хейстингс"

На захваченный аэродром в Мьичине было доставлено около 40 000 тонн боеприпасов и грузов для дальнейшей переправки в Китай. Это не слишком укрепило немощную армию Чан Кайши, по-прежнему неспособную причинить японцам какой-либо существенный урон, и в основном обогатило местных военачальников-милитаристов, которые присвоили значительную часть грузов, предназначенных для их войск. Чтобы контролировать бескрайние просторы Восточного Китая, японцы всю войну продержали там миллионную оккупационную группировку, которая с легкостью громила босые, полуголодные армии националистов. Коммунистическим отрядам Мао Цзэдуна, воевавшим на севере Китая, в определенной степени удалось убедить Запад, что они успешнее воюют с японцами, но на деле Мао берег силы для предстоящих сражений с китайскими националистами за власть над страной.

В середине января индийские части форсировали Иравади севернее Мандалая. В течение следующего месяца три дивизии устроили основную переправу к западу от Сагайна и гораздо дальше к югу. Ширина реки Иравади – полтора километра, а у британцев в Бирме не было таких инженерно-десантных возможностей, как у армии Эйзенхауэра в Европе. Поскольку основные японские силы были задействованы севернее, британцам, действовавшим с настойчивостью, изобретательностью и поразительной храбростью, удалось удержать захваченный плацдарм. 20 марта британцы вошли в полуразрушенный Мандалай. Это была важная и символичная победа, но Кимура уже отвел войска, готовясь вступить в главное сражение этой кампании у Мейхтилы.

Финансируемая японцами Армия обороны Бирмы, которую возглавлял лидер националистов Аун Сан, готовилась переметнуться на сторону победителя. Часть британских офицеров активно противились идее вооружить девять батальонов Аун Сана, опасаясь, что это оружие вскоре может обернуться против них самих. Но все же Маунтбеттен, главнокомандующий союзных сил в Юго-Восточной Азии, решил по-своему и приказал офицерам Управления специальных операций работать с АОБ, добавив: «Мы сделаем не больше того, что делают в Италии, Румынии, Венгрии и Финляндии»1. Аун Сан, встретившись со Слимом, извинился за незнание английского. Генерал со свойственной ему вежливостью ответил, что извиняться нужно ему самому, поскольку он не владеет бирманским языком. Они договорились о совместных действиях, и 27 марта, когда армия Слима была в сотне километров от Рангуна, АОБ внезапно атаковала японские позиции. Многие бирманцы радовались возможности отомстить тем, кто в 1942 г. казался им освободителями, но на поверку оказался угнетателем. Один из этих бирманцев по имени Маун Маун писал: «Партизаны, молодежь из деревень оставляли дома и присоединялись к нам. Мы ели то, что нам приносили крестьяне, ухаживали за их дочерями, несли опасность в их дома и уводили с собой их сыновей»2. Это был романтизированный взгляд на запоздалую и прагматичную смену союзника, напоминающую поведение французов летом 1944 г.; однако же так создавалась легенда, которой бирманские националисты впоследствии активно пользовались.

29 апреля под проливным ливнем – предвестником муссонных дождей – британцы вошли в Пегу (80 км от Рангуна). На южном побережье индийская дивизия провела высадку с моря, на которой давно настаивал Черчилль, и двинулась к столице, преодолевая слабое сопротивление противника. Японская армия была разбита, потеряла весь автотранспорт и почти всю артиллерию.

К концу войны в Бирме оставались лишь изолированные очаги японского сопротивления. Войска Слима развернулись вдоль реки Ситанг, отсекая противнику путь к бегству в Сиам, и когда разбитые японские подразделения пытались через них прорваться, началась настоящая бойня. В последние месяцы войны британские войска потеряли лишь несколько сотен человек, в то время как их противник в Бирманской кампании только убитыми 80 000 человек.

Но главные события, позволившие замкнуть кольцо окружения вокруг Японии, происходили тем временем на Тихом океане. Утром 19 февраля три дивизии морской пехоты США начали высадку на Иводзиме – небольшом островке в 5000 км от Пёрл-Харбора и всего лишь в тысяче с небольшим километров к югу от Японии. Один американец, наблюдавший за артподготовкой перед высадкой, сказал: «Мы думали, что после этого там не останется ни одной живой души, да и морская авиация тоже задала им жару». Но японцы хорошо подготовились к обороне и глубоко зарылись в землю. Высадка оказалась даже более кровопролитной, чем десант в Нормандии: в тот день на Иводзиму высадились 30 000 морпехов; к ночи 566 из них уже умерли или умирали. Живым предстояло брести по колено в вулканическом пепле местного лунного ландшафта, где не было ни малейшего укрытия; в придачу ко всему шел проливной дождь. Морской пехотинец Джозеф Распайлер пишет: «Никогда в жизни я не чувствовал себя таким несчастным, как в ту ночь. Все, что ты мог, так это лежать в воде и ждать рассвета, когда сможешь выбраться из этой норы»3. Жестокая битва продлилась много недель. Раненый гранатометчик капрал Джордж Уэймен дожидался эвакуации, лежа в воронке от снаряда под многочасовым японским обстрелом, обрушившимся на захваченный морской пехотой плацдарм, и так страдал от боли, что подумывал заколоться собственным штыком.

Подтягивавшиеся к передовой свежие части преодолевали долгий опасный путь, и многих ранило прежде, чем они познакомились с новыми товарищами по окопу. Лейтенант Патрик Карузо поддразнивал одного юношу, утверждая, что тот еще не достиг совершеннолетия; парень был убит через пару часов пребывания на острове, не успев увидеть врага или взять в руки винтовку4. Изобретательность японских защитников острова казалась неисчерпаемой: один морской пехотинец рассказывал, как на его глазах прямо в склоне горы открылся вход в пещеру, три японца выкатили оттуда полевое орудие, сделали три выстрела и закатили орудие назад в пещеру. Орудие удалось уничтожить минометным огнем, но, чтобы овладеть островом, пришлось подавить сотню таких позиций. Офицеры привыкли предостерегать своих людей от поиска сувениров, которые часто оказывались японскими минами-сюрпризами. «Лучший сувенир, который вы можете привезти домой, – вы сами», – лаконично сказал один ротный командир своим морпехам.

27 марта Иводзима пала. При захвате острова площадью в треть Манхэттена американцы потеряли 24 000 человек, в том числе 7184 убитыми. Аэродромы Иводзимы могли принимать бомбардировщики B-29, которые возвращались с заданий поврежденные или почти без топлива, но для наступательных операций от острова было мало пользы. С географической точки зрения Иводзима – важный объект на пути к Японии, но со стратегической точки зрения ее важность объяснить трудно: Марианские острова значительно важнее. То же можно сказать о многих обильно политых кровью целях наступательных операций. В условиях полного господства американского флота японцы, не имея возможности подвозить подкрепления на Иводзиму и в другие места, не могли противостоять американским наступательным операциям. Япония истекала кровью из тысячи ран, и ее грядущее поражение было несомненным. Сомневаться можно было лишь в том, смирятся ли с этой очевидностью лидеры страны – и весной 1945 г. они еще не собирались признавать неизбежное. Японские генералы верили, что еще есть возможность заключить мир на достойных условиях, нужно только заставить Америку расплачиваться жизнями своих солдат за каждый клочок земли, а главное, убедить Вашингтон в том, что цена вторжения на Японские острова окажется непомерно высокой. Чтобы доходчивее выразить эту мысль, они обрушили на американский флот воздушные атаки смертников – камикадзе.