Читать книгу "Мастер войны : Маэстро Карл. Мастер войны. Хозяйка Судьба - Макс Мах"

– Скажите, Виктория, – спросил он, спустя время, – вам приходилось раньше слышать о Зеркале Дня и Зеркале Ночи?

– Приходилось… Есть записи, и в Сдоме, и во Флоре, – ответила колдунья, нахмурив тонко очерченные брови, и вдруг встрепенулась. – Постойте! Когда мы пришли, вы были не в лучшем виде, и что-то… Вы хотите сказать, что смотрели в Зеркало Ночи?!

– Да, – кивнул Карл, и от воспоминания о непрожитой жизни снова сжалось сердце. – Зеркало Ночи… Хотя, видят боги, в легенде о Мотте эти зеркала даже не упоминаются, ведь так?

Он говорил спокойным тоном, стараясь ничем не выдать того, что творится теперь в его взбаламученной воспоминаниями душе. Но от правды куда денешься? Не одна Виктория была сейчас встревожена и едва ли не напугана, хотя такой даму Садовницу Карл никогда еще, кажется, не видел. Зато там, в черном зазеркалье, он видел другую Викторию, плененную, охваченную смертной тоской, беспомощную и сломленную, и образ этот стоял сейчас перед его глазами, мешая говорить с волшебницей так, как следует.

– Вы смотрели?! – Вопрос Виктории прозвучал, как стон, но он же развеял наваждение, вновь обрушившееся на Карла, вернув к реальности, в которой он никогда не насиловал Анну и не отдавал своему мечу – капля за каплей – жизнь умирающего в страшных мучениях Яна Кузнеца.

– Смотрел, – просто ответил Карл.

– И вы все еще живы, – а сейчас Виктория была уже не напугана, она была поражена. – Даже для тебя, Карл, даже для тебя…

– Я, – Карл ощутил вдруг, что не знает, что должен сказать.

– Честно говоря, – продолжил он через секунду, – я вряд ли рискну заглянуть туда еще раз.

Он постарался собрать все свое спокойствие, чтобы достойно выдержать испытующий взгляд дамы Садовницы. Впрочем, как ни тягостны были воспоминания, связанные с путешествием в Зеркало Ночи, Карл не мог не признать, что не сделай этого, многое тайное так и осталось бы неведомым, тогда как теперь он был вооружен таким знанием, которое дорогого стоило, во всяком случае, для того, кто заключил Договор с Моттой.

– Куда открываются Врата? – неожиданно спросила Виктория. – Вы знаете, Карл, куда ведет эта дорога?

«Ну, вот ты и спросила…»

Карл был не настолько самонадеян, чтобы полагать, что никто кроме него не догадается об истинной природе зеленого монолита. Ведь оправленный овальной резной рамой камень не был деталью изысканного декора, а являлся чем-то большим, для чего, по сути, и был создан и великолепный, несущий на себе печать древней магии зал, и весь сложный лабиринт, упрятанный от людских глаз в недра горы. Но одна ли Виктория увидела зал Врат таким, каким предстал он взгляду Карла? Возможно, что и нет. Однако вопрос состоял в другом, в том, о чем на самом деле и спросила волшебница. Куда открываются Врата?

– Еще не знаю, – искренно ответил Карл. – Но, разумеется, надеюсь узнать.

– Понимаю, – кивнула Виктория и чуть опустила веки с длинными черными ресницами, скрывшими от Карла выражение ее глаз. – Но только ли в этом смысл нашего путешествия?

Что ж, она была права, Карл знал это, хотя даже не пробовал сформулировать свои истинные намерения, как всегда больше полагаясь в такого рода делах на интуицию, чем на холодный анализ или философскую риторику.

– Что ж, – сказал он вслух, – вы правы, Виктория. Я принужден теперь думать о многих вещах одновременно… Может статься, что…

– Не продолжайте! – решительно перебила волшебница. – Есть вещи, которые таким людям, как мы, нельзя произносить вслух!

«Людям!» – Как ни был он погружен сейчас в совсем иные проблемы, не отметить этого слова Карл не мог.

– Ты истинный кавалер, Карл Ругер из Линда, – Веки Виктории поднялись, и на Карла смотрели огромные, черные, как безлунная ночь, и горящие темным огнем, как агаты или черный янтарь, глаза. – И это, гораздо важнее, чем то, кем ты являешься на самом деле.

– Я принимаю твои слова с гордостью и благодарностью, – ответил Карл, обдумав услышанное и то, как это было сказано. – Но, если так, кем ощущаешь себя теперь ты?

– Вероятно, человеком. – Стремительная смена настроения, и вот уже улыбка снова сияет на ее изысканных губах. – Не пора ли нам перейти на «ты», мастер Карл.

– Дружба предполагает доверие, – ответно улыбнулся Карл, отбрасывая последние сомнения. Сейчас он окончательно решил, что отсюда, из страны убру, они пойдут в Ляшну, потому что откладывать эту встречу больше нельзя. Он не мог, не имел права, оставить Деборе и всем остальным такое наследство, каким наверняка станет для них когда-нибудь – теперь или позже, но обязательно станет – незнающая границ ненависть Норны.

– Дружба предполагает доверие, – повторила Виктория, и, хотя продолжала улыбаться, глаза ее стали серьезны. – Спрашивай, Карл, я честно отвечу на твой вопрос.

– Почему? – спросил Карл. – И почему именно Август?

– Любовь. – Руки Виктории, лежавшие на коленях, поднялись, как если бы она собиралась ими всплеснуть. – Любовь, – повторила она, возвращая руки на место. – Что сказать, Карл? Не знаю. А ты можешь объяснить все странности любви? Можешь ли ты воспроизвести тот сложный орнамент, в который сплетаются чувства и отношения?

– Вероятно, не смогу, – признал Карл. – Извини.

– Ты не должен извиняться, – возразила Виктория. – Август твой друг и сын твоего сына. Но кое-что я тебе все-таки попробую объяснить. Я… Ты же знаешь, я живу достаточно долго, и вот, что я поняла. Любовь таких людей, как Август, дорогого стоит. Ты меня понимаешь, Карл? Это такая ценность, что, если в твоей душе существует хотя бы слабая ответная симпатия, то от таких даров отказываются только безумцы.

– Но речь идет не о симпатии, – понял Карл.

– Да, я испытываю к нему не просто симпатию, – кивнула Виктория. – И не только я.

– Что ты «увидела» в этом простом солдате? – спросил Карл.

– Увидела… – задумчиво повторила за ним волшебница. – Я увидела в нем благородство и честь, Карл, какими мало кто может теперь похвастаться. А еще искренность, мужество и… ум. Да, Карл! Впрочем, ты знаешь это и сам. Август умен, хотя редко показывает это окружающим.

– Согласен. – Спорить было не о чем, Виктория сказала правду.

– Теперь посмотри на вещи с практической стороны, – продолжила объяснять Виктория. – Анна должна когда-то устроить свою жизнь. Она меня любит, но ее природа и ее жизненный опыт таковы, что когда-то она все равно почувствует потребность в мужчине. Во всех смыслах, Карл. Во всех. Она захочет выйти замуж, родить детей, стать хозяйкой дома. И Дар, который она несет, не будет этому помехой. Напротив, именно Дар и все, что с ним связано, обострят эту потребность. Он ей нравится, хотя, возможно, даже теперь она не отдает себе отчета, насколько ей нравится Август. Она слишком погружена в наши отношения, но вечно это продолжаться не может.

– Любовь, – Карл попытался примерить это чувство к даме Садовнице, огненной деве Анне и своему капитану Августу Лешаку, которому вскоре предстояло стать новым графом Ругером.