Читать книгу "Смелость не нравиться. Как полюбить себя, найти свое призвание и выбрать счастье - Фумитаке Кога"

ФИЛОСОФ: Не вмешиваться в задачи других людей, вот и все.

ЮНОША: И все?

ФИЛОСОФ: В сущности, все проблемы межличностных отношений связаны с нашим вмешательством в задачи других людей или с их вмешательством в наши задачи. Разделения задач достаточно, чтобы разительным образом изменить отношения с другими.

ЮНОША: Хм, что-то не пойму. Во-первых, откуда тебе знать, чья это задача? С моей, реалистической точки зрения, родители обязаны воспитать у ребенка привычку учиться. Практически ни один ребенок не учится ради удовольствия, а родители, как-никак, за него отвечают.

ФИЛОСОФ: Есть очень простой способ разделения задач. Подумай: «Кто в конечном счете собирается получить результат на основе того или иного выбора?» Когда ребенок делает выбор не учиться, то результат этого решения – отставание в классе или неспособность попасть в хорошую школу – получают не родители. Ясно, что все последствия достаются ребенку. Иными словами, учеба – это задача для ребенка.

ЮНОША: Нет, ты полностью заблуждаешься! Родители, более искушенные в жизни и стоящие на страже интересов ребенка, несут ответственность за его принуждение к учебе в таких ситуациях. Они делают это ради блага ребенка, а не вторгаются в его интересы. Даже если учеба – это задача ребенка, то принуждение к учебе – задача родителей.

ФИЛОСОФ: Да, теперь часто можно слышать, как родители говорят: «Это ради твоего же блага». Но они явно делают это для достижения собственных целей, к примеру – из желания хорошо выглядеть в обществе, свысока смотреть на окружающих или контролировать других. Иными словами, это делается не ради твоего блага, а ради блага родителей. А поскольку ребенок чувствует обман, он начинает бунтовать.

ЮНОША: Значит, даже если ребенок отлынивает от учебы, то, поскольку это его задача, я должен оставить его в покое?

ФИЛОСОФ: Необходимо проявлять внимание. Философия Адлера не рекомендует безразличного отношения. Невмешательство – это позиция незнания и даже незаинтересованности знать, что делает ребенок. Наше знание о том, что он делает, служит для него защитой. Если проблема в учебе, то нужно объяснить ребенку, что это его задача, и дать ему понять, что вы будете помогать ему каждый раз, когда у него появится желание учиться. Но не нужно вмешиваться в выполнение его задачи, если он не обращается за содействием.

ЮНОША: Это выходит за рамки отношений между родителями и детьми?

ФИЛОСОФ: Да, разумеется. Например, когда мы даем психологические консультации по системе Адлера, то не рассматриваем изменение жизненного стиля клиента как задачу консультанта.

ЮНОША: Что ты хочешь этим сказать?

ФИЛОСОФ: Какое решение принимает клиент в результате консультации? Изменить свой жизненный стиль или нет. Это его задача, и консультант не должен вмешиваться.

ЮНОША: Нет, я не могу согласиться с такой безответственной позицией!

ФИЛОСОФ: Естественно, консультант оказывает всяческое содействие, но, помимо этого, он ни во что не вмешивается. Есть пословица: «Ты можешь привести коня к реке, но не можешь заставить его напиться воды». Прошу тебя думать о консультациях и другом содействии по системе Адлера именно в таком ключе. Навязанные перемены при игнорировании намерений человека будут лишь возмущать его.

ЮНОША: Консультант не меняет жизнь своего клиента?

ФИЛОСОФ: Нет. Только ты сам можешь изменить себя.

Откажитесь от чужих задач

ЮНОША: Тогда как же быть с «затворниками»? Например, с такими людьми, как мой друг. Здесь ты тоже советуешь не вмешиваться и разделять задачи?

ФИЛОСОФ: Может ли он вырваться из своего затворничества или нет? Каким образом он это сделает? В принципе, человек должен самостоятельно решать такие задачи. Вмешательство родителей способно усугубить положение. Тем не менее, поскольку они не совсем чужие люди, допускается определенное содействие. На этом этапе важнее всего понять, чувствует ли ребенок, что он может откровенно посоветоваться с родителями, когда испытывает трудности, и существуют ли между ним и родителями достаточно доверительные отношения.

ЮНОША: Предположим, твой ребенок стал запираться в своей комнате – как бы ты поступил? Пожалуйста, отвечай не как философ, а как отец.

ФИЛОСОФ: Во-первых, я бы исходил из того, что это задача ребенка. Я постарался бы не вмешиваться в его затворничество и не уделять этой ситуации чрезмерного внимания. Потом я бы дал ему понять, что в случае необходимости готов помочь ему в любое время. В этом случае у ребенка, который ощущает перемену в отцовском настроении, нет иного выбора, кроме как вернуться к своей задаче и обдумать, что он должен сделать. Он может обратиться за помощью, но примерно с такой же вероятностью может постараться самостоятельно разобраться в своем состоянии и решить проблему.

ЮНОША: Мог бы ты оставаться настолько рассудительным и хладнокровным, если бы твой ребенок в самом деле стал затворником?

ФИЛОСОФ: Отец, страдающий из-за отношений со своим ребенком, склонен думать: «Мой ребенок – это моя жизнь». Иными словами, отец (или мать) воспринимает задачу ребенка как свою собственную и больше не может думать ни о чем, кроме ребенка. Когда он наконец замечает это, его собственное «я» куда-то пропадает. Но, как бы он ни старался переложить на себя бремя детской задачи, его ребенок все равно остается независимой личностью. Дети не становятся в точности такими, какими их хотят видеть взрослые. В выборе высшего образования, места работы, брачного партнера и даже в повседневных особенностях речи и поведения они не соответствуют пожеланиям своих родителей. Естественно, те беспокоятся за них и время от времени испытывают желание вмешаться. Но, как я уже говорил, другие люди живут не ради того, чтобы удовлетворять твои ожидания. Хотя ребенок рождается от плоти и крови своих родителей, он живет не ради их ожиданий.

ЮНОША: Значит, нужно установить пределы даже для членов семьи?

ФИЛОСОФ: Фактически, из-за тесных отношений в семье осознанное разделение задач тем более необходимо.

ЮНОША: Это не укладывается ни в какие рамки. С одной стороны, ты говоришь о любви, а с другой – отрицаешь ее. Если ты проводишь такую черту между собой и другими людьми, то больше не можешь верить в них!

ФИЛОСОФ: Послушай, акт веры в человека подразумевает разделение задач. Ты веришь в своего партнера, и это твоя задача. Но поведение этого человека по отношению к твоим ожиданиям и твоему доверию – это его задача. Когда ты начинаешь настаивать на своих требованиях, не подводя этой черты, то становишься похожим на навязчивого ухажера. Допустим, твой партнер повел себя не так, как ты хотел. Будешь ли ты по-прежнему верить в него? Будешь ли любить этого человека? Задача любви, о которой говорит Адлер, состоит из таких вопросов.

ЮНОША: Но это трудно! Это очень трудно.

ФИЛОСОФ: Конечно, это трудно. Но подумай об этом так: вмешательство в задачи других людей и взваливание этих задач на свои плечи делает твою жизнь тяжелой и полной невзгод. Если ты ведешь жизнь, полную тревог и страданий, которые проистекают от межличностных отношений, то должен усвоить правило: «С этого момента это не моя задача». Это первый шаг к тому, чтобы облегчить свою ношу и сделать жизнь проще.