Читать книгу "Записки учительницы - Татьяна Мирная"

К чему я вспомнила Лешу? Мне кажется, что в наше время потому не вешались из-за экзаменов, что был как раз индивидуальный подход, чего, к сожалению, нет сейчас.

А девочку и родителей очень жаль. Что-то упустили и родители, и учителя, раз ребенок пошел на такой шаг.

Общественно-полезный труд

Эти уроки предложила ввести в школе Ольга Васильева, наш новый министр образования. В советской школе такая дисциплина была. Общественно-полезный труд считался факультативным, тем не менее посещать уроки общественно-полезного труда обязаны были все.

Вели уроки обычно классные руководители. Так как чаще всего уроки проходили на свежем воздухе, их совмещали еще с субботниками. Что же это было на самом деле?

Помню, в нашей школе общественно-полезный труд не был строго определен какими-то рамками. Старшеклассники приводили в порядок школьную территорию, ухаживали за памятником участникам Великой Отечественной войны. Весной белили деревья вдоль дороги, ведущей в село, и убирали сушняк. Средние классы обычно работали в школе на приусадебном участке, выращивали овощи и цветы, мыли коридоры школы. Малыши каждый день мели школьный двор и работали в школьной библиотеке, приводя в порядок учебники.

В школе круглый год был идеальный порядок. В центре села тоже, так как каждый класс был закреплен за каким-то определенным участком, и дети собирали бумажки, рвали траву, пололи, убирали мусор. То же самое делали дети в городе.

Были, конечно, моменты, когда труд детей использовался не по назначению. Например, по просьбе какого-нибудь руководителя школьников посылали почистить склады или собрать урожай арбузов, винограда и т. д. Дети за этот труд ничего не получали, учителя тоже. Но в целом, я считаю, все-таки от этих уроков было больше пользы, чем вреда.

Потом общественно-полезный труд убрали из программы, детский труд можно сейчас использовать только с письменного разрешения родителей. Не все родители такое разрешение дают, и дети совершенно разучились трудиться. Памятник участникам Великой Отечественной войны весь год стоит неухоженный, в центре села подбирают бумажки, брошенные детьми, взрослые, которые работают за гроши в администрации, коридоры школы моют технички. Школьники только приводят в порядок школьный двор, и все.

Мой сын не раб на галерах

Последние дни августа. Школы объявляют сбор детей перед 1 сентября. Учеников зовут еще и для того, чтобы навести в школьном дворе порядок, в кабинетах убрать, книги получить.

Но не все дети приходят. Примерно половина из них каждый год игнорируют призыв учителей. Одни не успели приехать от бабушки или с отдыха – уважительная причина. Кто-то болен (редко, но бывает) – более чем уважительная причина.

Но каждый третий ребенок не идет потому, что мама ему велела сидеть дома.

– Нечего там делать! Ты не раб на галерах! Найдутся дураки, которые придут и все сделают.

А классному руководителю либо соврет, либо вот так прямо и скажет, но только другими словами, мол, никто не имеет права заставлять моего ребенка работать.

И знаете, что вынуждены делать учителя, чтобы себя обезопасить? В сентябре педагоги берут расписки от родителей о том, что они дают согласие на труд своего ребенка. А тех, кто упрется, заставить никто не имеет права.

И смеются потом эти лентяи над ребятами, которые убирают школьный двор и пришкольную территорию, и специально бросают мусор, гогоча в спину одноклассникам. А мамы довольны: они защитили свое чадо от наглых учителей.

Думаете, это моя выдумка? К сожалению, так и есть. Сегодня разговаривала с коллегами. У нас именно сегодня был сбор детей. Пришла ровно треть. Самые совестливые, самые трудолюбивые.

Лет 20 назад такого в принципе быть не могло. Дети не приходили только по уважительной причине, а если без причины, то классный руководитель могла их наказать уборкой кабинета в течение недели, например.

Сейчас новые времена, новые порядки, новые требования. Но ведь кто-то же должен убирать школьный двор, кабинеты и коридоры школы?

Кто? Учителя? Родители? Технички? А что тогда будут делать дети?

АУЕ

Что такое АУЕ? Уверена, что многие читающие эти строки не смогут ответить на этот вопрос, но когда вы узнаете, что означают эти три буквы русского алфавита, вам реально станет страшно. Страшно не за себя, а за детей и внуков. Вы даже не представляете, какая им грозит опасность.

Как бы меня ни убеждали в том, что телевизор смотреть могут только недалекие люди, что Андрей Малахов вообще со своей передачей ничего не представляет, я все-таки телевизор смотрю, и передачу «Пусть говорят» тоже. Если бы я не посмотрела один из выпусков на этой неделе, то никогда бы не узнала, что такое АУЕ.

Друзья, это страшно. Жить и быть в неведении того, что творится сейчас в молодежной среде, – страшно и преступно.

Передача была о том, как в Москве одна Маша избила другую Машу, свою лучшую подругу, за то, что последняя поцеловалась с ее бывшим парнем. Избитой Маше 14 лет, а карательнице – 17.

Думаете, та, которая таскала по парковке за волосы подругу и била коленом ее по лицу и по голове, раскаялась? В том-то и дело, что нет. Она нагло смотрела на всех в студии и улыбалась, повторяя, что подруга заслужила такое наказание. И даже затыкала всех в студии, чтобы не мешали ей говорить. Тупая, бездушная тварь!

Как оказалось, так вела она себя не случайно. И об этом сказала Яна Лантратова, представитель президента по правам человека в Общественной палате.

Яна объехала 46 тюрем и детских колоний, беседовала с детьми, и выяснилось, что в России сейчас действует криминальная субкультура под названием АУЕ (Арестантский Уклад Един). В тюрьме сидят взрослые дяди, у которых есть контакт на воле с детьми и юношами из неблагополучных семей и детских домов. Перед ними ставится задача: вовлечь как можно больше подростков в эти организации. В некоторых случаях каждый подросток даже платит дань в тюремный общак.

Если подросток чем-то провинился, то он переходит в разряд опущенных, у которых в школе есть отдельная парта, отдельная посуда, его унижают и насилуют. Эти правила уже подтвердились в 17 регионах России.

Десятки подростков часами тусуются в больших супермаркетах, потом отправляются на квартиры, где водка льется рекой, полно наркотиков и, конечно, секс без разбора.

Мне реально стало страшно, друзья. Знаете, что ответили родительницы этих двух Маш?

– Я работаю с утра до вечера, зарабатываю дочке на достойную жизнь, – сказала мама избитой Маши.

Я только так и не смогла понять: на какую достойную жизнь? Чтобы она могла вот так тусоваться часами с друзьями, а потом трахаться и пить водку с ними же?

Если наших детей сейчас воспитывает криминал, то надо что-то делать! Надо срочно что-то делать! Почему в СССР такого не было? Мы, дети того времени, постоянно были чем-то заняты в кружках, секциях, клубах по интересам и т. д.