Читать книгу "Внутренние войска. История в лицах - Самуил Штутман"

Штутман С. М. На страже тишины и спокойствия: Из истории внутренних войск России (1811–1917 гг.). — М., 2000. — С. 181, 187, 246.

Штутман С. М. Стражи России // На боевом посту. — 2001. — № 3. — С. 10.

Португальский Р. М., Рунов В. А. Военная элита Российской империи. 1700–1917. — М.:Вече, 2009. — С. 480, 481.

В очерке можно почерпнуть дополнительные сведения о военной службе К. П. Рейбница и его отца, однако указанные в нем даты рождения и смерти, место захоронения, отличаются от сведений, приведенных в других источниках.

РГВИА, ф. 489, оп.1., д. 7402, л. 17–25 (формулярный список, 1835 г.); ф. 395, оп. 86,1831 г., 2 отд., 2 ст., д. 439; оп. 27/423, 1836 г., 1 отд., 3 ст., д. 744; оп. 95, 1840 г., 2 отд., д. 241; оп. 98, 1843 г., 2 отд., д. 230; оп. 149, 1843 г., 3 отд., д. 634.

ТРИШАТНЫЙ Александр Львович

(2 (18?).10.1785–06.05.1852)

командующий Отдельным корпусом внутренней стражи, инспектор резервной пехоты (25.03.1843–21.02.1847)

генерал-майор (1827)

генерал-лейтенант (1835)

Происходил из дворян Черниговской губернии. Родовое имение находилось в Стародубском уезде, где имелось крепостных крестьян в количестве 83 душ. На военную службу определен в 15-летнем возрасте унтер-офицером в Кексгольмский полк (02.10.1800). Дослужившись до подпоручика, переведен в Перновский пехотный полк (13.04.1805), в котором прослужил 12 лет, последовательно проходя все ступени офицерского чинопроизводства.

В составе полка участвовал в войнах: с Францией (в трех кампаниях: 1805–1806, 1807 и 1808 гг., 29.05.1807 г. в бою под г. Гейльсбергом был ранен пулей в правую ногу), с Швецией (в трех кампаниях 1808–1809 гг.) и снова с Францией (в Отечественную войну 1812 года и заграничных кампаниях 1813–1814 гг.); был трижды ранен: 13.07.1812 г. при м. Островно — касательное пулевое ранение в левый висок, 26.08.1812 г. — контужен в Бородинском сражении, 09.05.1813 г. в бою при г. Бауцине (Саксония) ранен ядром в левую ногу. После каждого ранения возвращался в строй и продолжал воевать, участвовал в штурме Парижа.

В 1818 г. назначен командиром Невского пехотного полка и произведен в полковники. Прослужил в полку 9 лет. Затем получил назначение командиром 2-й бригады 4-й пехотной дивизии. Участвовал в войне с Турцией (в первой кампании 1828 г. под крепостью Силистрия). 06.12.1827 г. произведен в генерал-майоры. Более 35 городов, населенных пунктов, крепостей, рек и других рубежей, пройденных в боях и походах, перечислены в его формулярном списке.

По болезни и расстроенному от ран здоровью был отозван из действующей армии 29.04.1829 г. Для отдыха и лечения ему был предоставлен длительный отпуск.

17 апреля 1832 г. назначен окружным генералом 2-го округа внутренней стражи. Два года находился в этой должности.

Тришатный был весьма авторитетным командиром и выделялся даже на фоне других заслуженных и опытных окружных генералов. О строгости Тришатного шла такая же молва, как и о Капцевиче. И тот и другой слыли требовательными командирами, не терпящими никаких послаблений в отношении порядка и службы в подчиненных войсках. Капцевич, как отмечалось выше, пользовался покровительством графа Аракчеева, Тришатный — графа Клейнмихеля. Когда требовательность протежируемых генералов переступала границы дозволенного и вызывала в обществе, особенно в офицерской среде, явное недовольство, их влиятельные покровители спасали положение.

Спустя два года Тришатный вступил в командование 16-й пехотной дивизией, через некоторое время был произведен в генерал-лейтенанты.

26 января 1837 г. приказом императора Тришатного назначают исполняющим должность инспектора резервной пехоты, передав дивизию вновь назначенному ее начальнику генерал-лейтенанту Н. И. Гартунгу.

Его прочат на вышестоящую должность. Корпусной командир генерал-адъютант Нейдгард дает ему прекрасную рекомендацию: «…Генерал-лейтенант Тришатный самый отличный, знающий службу и заботливый начальник дивизии. Внутренний порядок и устройство в полках, точное исполнение обязанностей каждого, одиночная выправка и вообще образование, и обмундирование нижних чинов, попечение об их содержании и сохранении — суть предмета не только постоянной, но и весьма успешной его заботливости, чему представляются мне ежедневные примеры». Но через несколько месяцев после нового назначения на имя военного министра графа А. И. Чернышева от шефа жандармов графа АХ. Бенкендорфа поступила записка «о неприличном обращении с подчиненным генерал-лейтенанта Тришатного», в которой сообщалось:

«О генерале Тришатном носятся весьма невыгодные слухи. Говорят, что он несравненно строптивее предшественника своего генерал-лейтенанта Скобелева; он не только что вспыльчив в обращении с офицерами, но находит как будто бы пищу в оскорблении их; дерзость его простирается до того, что он называет их свиньями.

Немудрено, что подобным обращением он выводит из терпения кого-либо из подчиненных и последствия могут быть взаимно гибельны. Недавно во Владимирской губернии умер израненный в кампаниях генерал Апостолов. Ускорение смерти относят к неудовольствию, причиненному ему генералом Тришатным накануне его смерти на смотру».

Тришатного взял под защиту П. А. Клейнмихель. Конфиденциально он послал Тришатному копию записки главы всесильного ведомства в знак «желания оттолкнуть», как он выразился, от Тришатного «неприятные последствия, которые могут выразиться от неосторожных действий…».

В ответном письме Тришатный пытается оправдаться, заверяя, что он строг, но строптивость, выходящая за пределы рассудка и приличия, не в его правилах. «В продолжении всей своей службы, — пишет он, — я постоянно пользовался не только доверием всех моих начальников, но и привязанностью моих подчиненных, как в военное, так и в мирное время». Наука обращения с людьми ему известна, а строгость была направлена на то, чтобы подтянуть батальоны резервных бригад, находившихся в плачевном состоянии («посему я настоятельно требовал и буду требовать»). «Черные, основанные на лжи и сплетнях слухи о смерти Апостолова были распущены в Нижнем Новгороде корпуса жандармов подполковником Бинютиным… и когда он сознался в своей неосторожности, то я объяснил ему, что обязанность жандармского штаб-офицера не распространять, а прекращать вредные сплетни…». Тришатный просит довести его письмо до военного министра и государя, так как для него, Тришатного, «все богатство составляет репутация и верная служба».

Благодаря заступничеству влиятельного покровителя, военная карьера Тришатного успешно продолжалась. 30.08.1839 г. он утверждается инспектором резервной пехоты.

25 марта 1843 г. назначается командующим Отдельным корпусом внутренней стражи с оставлением и на прежней должности.

Он уже имел представление об ОКВС: в 1832–1834 гг. был окружным генералом, а с 9 апреля по 21 октября 1842 г. на период отпуска командующего ОКВС генерал-лейтенанта Рейбница исполнял его обязанности. Очевидно, данное обстоятельство было учтено при новом назначении. У 58-летнего генерала было в то время 43 года выслуги. Строгость сочеталась у него с заботливостью о подчиненных, их религиозно-нравственным воспитанием. «Гг. батальонным командирам, начальникам инвалидных и этапных команд, — говорится в одном из его приказов, — строго наблюсти, дабы все состоящие в ведении их воинские чины исполняли долг свой по обряду вероисповедания каждого, отнюдь не дозволяя никому уклоняться от сей важной обязанности». В начале каждого года отдавались приказы с перечислением православных, мусульманских и иудейских праздников, во время которых для отправления соответствующих обрядов нижних чинов предписывалось освобождать от службы.