Читать книгу "Цивилизация этрусков - Жан-Поль Тюийе"

Произведения искусства. Величие и красота

Туристы, посещающие основные этрусские центры Тосканы, Умбрии и Лация, несомненно, поймут, насколько ярок был архаический период в Этрурии, поскольку наиболее крупные этрусские произведения искусства относятся именно к этой эпохе. Это относится к городам Цере, Тарквинии, Клузий и к таким жанрам искусства, как архитектура, живопись и скульптура. Стоит остановиться на нескольких примерах, которые позволят нам уловить некоторые стороны, изменения в этрусском обществе.

Архитектура

Без всяких сомнений, именно в Черветери, в некрополе Бандитачча, мы видим ярчайшие примеры этрусского строительства VI в. до н. э. Несмотря на то что раскопки в Марцаботто и Аквароссе дали нам сведения о поселениях и общественных зданиях, архитектура погребений остается нашим основным источником, помогающим понять архитектуру городов. Эти погребения сохранились, несомненно, благодаря тому, что были выкопаны в вулканическом туфе Южной Этрурии. Огромные тумулусы Цере существуют с VII в. до н. э., но около 600 г. до н. э. господство крупных семей не прекратилось, в тех же самых тумулусах выкапывали другие могилы, но их дромос находился не в северо-западной части кургана. Она была предназначена для более поздних захоронений — мы увидим далее, что это направление не было случайным, — поскольку это направление соответствовало части неба, принадлежащей демоническим божествам.

Кстати, это позволяет нам заявить еще об одной черте, великолепно иллюстрирующей могущество и богатство Этрурии в этот период: тысячи греческих, в первую очередь коринфских, а затем — аттических сосудов привозились в крупные города, а также в менее значимые центры и даже в сельскую местность. Было отмечено, что привозные товары предназначались не только для городской элиты, но также для средних слоев. Эти аттические сосуды были обнаружены, конечно же, в некрополях — в Цере, к примеру, большинство погребений содержат греческие сосуды, а также в поселениях, например, в Мантуе, что свидетельствует о том, что эта посуда использовалась и в повседневной жизни. Не только в южной, но и в остальных частях Этрурии были распространены аттические сосуды: в Клузии была найдена знаменитая «ваза Франсуа» работы гончара Эрготима и вазописца Клития, датируемая 570 гг. до н. э. Конечно, самый богатый город в этом отношении — Вульчи, где была найдена почти половина аттических чернофигурных и краснофигурных ваз Этрурии. Рассказ о раскопках, проведенных в XIX в. Люсьеном Бонапартом, царем Канино, и его супругой, потрясает, поскольку в течение нескольких дней в некрополях Вульчи было обнаружено огромное количество великолепной греческой керамики. Это позволяет нам понять, почему такие сосуды долгое время назывались «этрусскими вазами». Афинские гончары и вазописцы пытались угодить желаниям своих этрусских заказчиков, создавая для них сосуды особых форм, например никосфеновские амфоры (повторяющие формы буккеро), или же уделяя особое внимание определенным художественным мотивам, бытовавшим только в Этрурии.

Таким образом, греческие торговцы с большим вниманием относились к этрусским заказчикам и рынку в целом. В доказательство этрусской динамичности отметим, что эти привозные товары моментально копировались на месте, мастерские этрусско-коринфской керамики, существовавшей до 540-х гг. до н. э., а также этрусской чернофигурной и краснофигурной керамики успешно функционировали во многих этрусских городах. Хоть мы и не обнаружили ни одной подписи этрусского гончара или вазописца, в Этрурии существовали настоящие мастера: археологи обнаружили многочисленные чернофигурные сосуды, происходящие из мастерской в Вульчи, работавшей в конце VI в. до н. э., принадлежавшей мастеру из Микали. Последний был современником крупного гончара из Вейцев, потомка Вульки — единственного этрусского мастера, имя которого нам известно. Вулька делал скульптуры для храма Аполлона в Вейях и акротерии в храме Портоначчо — шедевры ионийско-этрусского искусства, как иногда называют архаические творения, и был удостоен прозвища «мастер Аполлона».

В Черветери в Гробнице Ваз наше внимание привлекает не только инвентарь этого погребения, но и его планировка, поскольку она встречается весьма часто и становится стандартной во многих районах. После дромоса, по бокам которого располагались две небольшие камеры, предназначенные для прислуги и других подчиненных, а может быть, для дальних родственников, мы входим в большую прямоугольную комнату, похожую на большой вестибюль или атриум. Она расположена перпендикулярно направлению коридора и, в свою очередь, переходит в три другие камеры в самой глубине погребения. Три входные двери в эти камеры окаймлены карнизами, а между ними высечены маленькие окна, которые делают гробницу еще более похожей на обыкновенный дом. Еще одно совпадение — потолок центральной комнаты, атриума, кажется, имитирует деревянную конструкцию, по крайней мере, своей центральной перекладиной. Естественно, усопшие покоились на погребальном ложе, форма которого зависела от пола покойника: женские ложа были более «изощренными», во главе их имелся небольшой треугольный фронтон, а в мужских ложах имитировались изголовья.

Количество таких лож, расположенных вдоль стен, в разных погребениях было различным. В гробнице Щитов и Кресел, которая получила название благодаря оружию и мебели, высеченной из туфа, их было двадцать восемь. Такое убранство зависело от богатства и власти семьи, захороненной в каждой гробнице. Но структура погребения — трехкомнатная планировка — не изменяется, ее можно встретить и в гробнице Капителей, чуть более старшей, нежели гробница Греческих Ваз (около 570 г. до н. э.). Эта гробница, единственная в своем небольшом тумулусе, обязана своим именем двум колоннам, увенчанным эолийскими капителями, которые «поддерживали» потолок атриума. На этом основании мы можем сделать вывод о новом типе планировки, впервые обнаруженном в этом некрополе Черветери: речь идет о плане, свойственном скорее жилой архитектуре, нежели храмовой. В ходе раскопок шведских исследователей в Аквароссе, близ Витербе, было обнаружено множество домов, — зданий, состоящих из одной комнаты или вестибюля, выходящего на три маленьких зала. Иногда эти здания на входе были снабжены портиком. Что же касается тосканского храма, о котором мы еще поговорим далее, то его прототип находится именно здесь: «атриум» с двумя колоннами гробницы Капителей похож на пронаос этрусско-италийского храма, если заменить стену перед входом в гробницу на колоннаду. Затем, во второй линии, между угловыми пилястрами располагаются две колонны. Сами погребальные комнаты в храме были заменены тремя целлами, наподобие священной триады, как в капитолийском храме Юпитера в Риме.

Расписные гробницы в Тарквиниях

Мы еще вернемся к некрополю Бандитачча, а теперь хотелось бы уделить внимание погребальной живописи Тарквиниев, уникальному явлению античного мира этого периода. Великая греческая живопись, о существовании и расцвете которой писал Плиний Старший, к настоящему времени полностью исчезла: только росписи на сосудах несут в себе отголоски ее величия. Лишь потому, что этрускам пришла в голову замечательная идея расписывать стены подземных гробниц, эти фрески смогли сохраниться вплоть до их открытия. Сохранение этих росписей представляет собой огромную проблему. Некоторые из них были извлечены из погребений, отреставрированы и восстановлены в музее Тарквиниев, на другие можно взглянуть, посетив некрополь Монтероцци в Тарквиниях. Это не единственный город, где имеются такие фрески. Они были обнаружены в Клузии, Вейях, Цере и Орвието, но из двух сотен погребений с такой росписью три четверти находятся в Тарквиниях. Говоря о хронологии развития, отметим, что расписные погребения встречаются уже в VII в. до н. э. сначала в Вейях, в гробнице Уток, датируемой 670 гг. до н. э., а также в гробнице Кампана 620 г. до н. э., где мы видим весьма развитые изобразительные мотивы (охота, фантастические животные). Затем мы отмечаем их в Цере, в гробнице Львов, и в Тарквиниях, в гробнице Львиц.