Читать книгу "В перерывах суеты - Михаил Барщевский"

Вторая проблема — похороны Романа. Курбатов сообщил, что в вертолете было только три человека — два пилота и Роман. Трупы опознаны сотрудниками прокуратуры но документам и фотографиям. Формальная экспертиза будет готова через два дня. Соответственно, во вторник можно хоронить. Курбатов предложил вторник — все поддержали. Распределили сферы ответственности — гости, пресса, транспорт, ГАИ, поминки и так далее. За столом сидели одни из лучших менеджеров страны и занимались привычным делом — управляли процессом.

Не многие еще в России осознали простую истину: менеджер — это управленец. Ему, хорошему менеджеру, все равно, чем управлять — нефтедобычей, банком, футбольным клубом, похоронами или страной. Правда, последнего никто из менеджеров в России еще не пробовал. К сожалению.

Самое неприятное — разговор с вдовой Романа, жившей, так, на всякий случай, в Цюрихе, — взял на себя Курбатов.

В середине дня того же 6 марта комендант «Ручья» собрал весь оставшийся персонал и приказал сдать мобильные телефоны. Из всех помещений, кроме большого дома, было велено убрать телефонные аппараты. Охране приказали никого, ни под каким видом на базу не пускать и не выпускать. Комендант предупредил, что болеть никому не советует — все равно ни врача вызвать, ни в больницу уехать будет нельзя. «Проблему с трупом решать будем тоже здесь», — мрачно пошутил бывший глава района. Ну и, разумеется, в хозяйский дом вход категорически запрещен.

Еще через час на базу въехал «хаммер», высадил двух женщин, развернулся и уехал. Охрана заметила растерянность на лице коменданта и поняла, что он сам не знает, что происходит.

Все попытки Курбатова дозвониться до Леры Беленькой оказались безуспешными. И прислуга, и охрана — все знали только одно: после получения информации о гибели Романа с Лерой случилась сильнейшая истерика, и ее личный врач, швейцарец, посадил ее в свою машину и увез в больницу. Охрана проводила их до дверей клиники, но дальше ее не пустили. Мобильный телефон Леры был отключен. Ее врач отвечал, что у Леры развилась тяжелейшая депрессия и общение с ней исключено.

Вообще-то Роман Беленький никогда не думал о карьере предпринимателя. Мальчик с детства играл на скрипке, увлекался книгами, был некрепок здоровьем и мышцами, и потому часто побиваем одноклассниками. А если еще учесть, что национальность Романа сомнений ни у кого не вызывала, то никаких перспектив в родном провинциальном Арзамасе у него не было. Поэтому по окончании школы уехал Роман в Москву поступать в ГИТИС. Куда его, разумеется, не приняли. И дело было не в антисемитизме приемной комиссии, вовсе нет, просто Роман не имел ни малейших актерских способностей. Возвращаться в Арзамас было явно неразумно, и Рома поступил в МИИТ — Московский институт инженеров транспорта, куда конкурс был невелик и, главное, требовалось хорошо сдать только математику. Ну а это для Романа было вовсе не проблемой.

Но любил театр Роман Беленький беззаветно. И не только театр — кино, фигурное катание, балет. Словом, все — где имелось творчество и воздействие на публику. Эмоциональное, художественное воздействие. Управление массой людей не за счет призывов, лозунгов, ненависти, низменных инстинктов, то есть не политическое, а именно художественное манипулирование сознанием людей. Три раза в год Роман устраивал какие-нибудь праздники или презентации в Москве или Питере. Деньги на это тратились неимоверные, и партнеры Романа даже пытались какое-то время возражать, но встречали столь жесткое сопротивление, что предпочитали не рисковать своими отношениями со «старшим товарищем». Спустя же несколько лет поняли, что Роман и здесь оказался прав — такого пиара не было больше ни у кого. «Бегемот» собрал в круг своих «друзей» главных режиссеров всех популярных московских театров, известнейших актеров, издателей всех глянцевых журналов, нескольких самых известных спортсменов. На мероприятиях Романа не боялись показываться даже крупнейшие политики России, и это во времена «равноудаленности» олигархов. Такое положение «Бегемота» стоило любых денег. И плюс ко всему, для Романа организация и режиссирование «Праздников друзей Бегемота» было такой отдушиной и создавало ему такое благостное настроение, что потом несколько месяцев никто из младших партнеров мог не волноваться по поводу собственной судьбы.

Отстроив свою империю, подобрав или воспитав молодых менеджеров, Роман фактически перестал заниматься ежедневным бизнесом. На Правлении группы принимались ключевые решения, а повседневные заботы Романа больше не касались. Правда, был один бизнес, которым Роман руководил самостоятельно. Что за бизнес — никто из партнеров не знал. Деньги группы в него не вкладывались, отчетов никто никогда не видел, а любые расспросы на эту тему Роман пресекал жестко. Может, даже болезненно жестко.

Наступил понедельник девятое марта. Завтра похороны Романа. Курбатов сидел у камина на даче и пытался понять собственные ощущения. Они были вместе с Беленьким почти двадцать лет. Михаил всегда восхищался другом, всегда был его «верным соратником», как говорили в советские времена, или, как определял сам Курбатов, — его Санчо Пансой. Не потому, что Роман был высокий и худой, а потому, что сам он был низенький и толстый. Кстати, умению посмеяться над собой Миша тоже научился у Романа. Он всему научился у Ромы. Кроме, пожалуй, одного — умению любить единственную женщину. Мишка не мог пропустить ни одной юбки. Его забавляло, как молодые красавицы с радостью становились его любовницами: кто-то наивно полагая, что сможет увести его из семьи, кто-то ради мелких подарков в виде автомобиля или кольца с бриллиантом. «Это же надо так любить деньги!» — вспоминал Мишка старый анекдот, подходя к зеркалу причесаться после очередного романтического свидания. Ромка смеялся над другом, поддразнивал его, но покуда бизнесу это никак не мешало — не возражал. Понимал, наверное, что это самый безобидный способ для Миши избавиться от накопившегося за всю жизнь комплекса неполноценности, связанного с его внешностью. Мишка и сам это понимал.

Последние несколько лет Миша все время думал о том, что надо что-то поменять. Ну нельзя же так, в самом деле, — ему уже перевалило за сорок, а он все еще «ведомый», пусть и в спарке с таким гением, как Беленький! Год назад Курбатов купил небольшую страховую компанию и, пользуясь, правда, Ромкиными советами, раскрутил ее за это время в лидеры страхового бизнеса. Ну не совсем в лидеры, честно говоря. Вот если бы вложить в дело еще миллионов двести, тогда — да. Тогда Мишина компания действительно вышла бы на первое место.

Подумав о своем детище, Миша вдруг вспомнил их последний конфликт с Ромой. Вертолеты «Бегемота» были застрахованы, естественно, в его компании. «Все должно оставаться в семье», — любил повторять Рома. И вот, месяц тому назад по указанию Беленького весь летающий и ездящий парк группы ушел к конкуренту. Миша явился к Роману выяснить, в чем дело? Роман довольно жестко разъяснил: «Хватит поднимать свой бизнес за счет служебного положения! У твоих конкурентов условия выгоднее, чем у тебя. Ты хочешь сохранять клиентов за счет чего — того, что ты первый вице, или за счет того, что ты лучший на рынке?» Миша попробовал что-то возразить, но Роман резко его прервал: «Разговор закончен!»