Читать книгу "Завоюй меня снова - Белла Фрэнсис"

– Через час мы будем обедать в одном из лучших ресторанов Манхэттена. А через двенадцать часов все будет кончено, и мы оба сможем вернуться к нашей прежней жизни.

Данте снова подмигнул, но на этот раз Люси смогла выдавить из себя только подобие улыбки.

– Держу пари, ты не можешь дождаться этого, – сказал он, широко улыбнувшись.

Данте чувствовал себя негодяем.

Он наклонил рычаг и прибавил скорости, накренив вертолет влево. По правде говоря, он не мог дождаться, когда все это закончится. Кожа зудела, как от ожога. К сожалению, простой холодный компресс здесь вряд ли поможет.

Он понял, что, как только Марко бросил тот глупый комментарий про красавицу жену, что-то щелкнуло в ее голове. Он бы с удовольствием придушил его, избил и бросил в бухту вместо наживки для акул.

Он уверенно держал рычаг, выпрямился, уселся поудобнее. У него было меньше двадцати минут, прежде чем они столкнулись лицом к лицу с грозной силой природы – его матерью. Самая трудная часть этого вечера неумолимо приближалась.

Нужно было все тщательно продумать, каждый шаг. Черт, даже слепой идиот мог предвидеть такое. Именно так и подумает его мать, через наносекунду в ее компании. Его мать вывернет любой разговор так, чтобы всем была ясна ее точка зрения.

Да, она хотела, чтобы ее сын женился. Иначе нельзя. Он был слишком завидной партией.

Да, она мечтала, чтобы ее сын женился. Но не на первой встречной! Нет, это должна быть женщина высшего класса, с родословной. Красивая, умная, остроумная и теплая. Да, Люси для него идеальна. Именно поэтому ей нужно прямо, без прикрас, объяснить, что горячая неделя, которую они провели в Хэмптоне, больше не повторится.

Он быстро взглянул на нее, но она сидела неподвижно, глядя на пейзажи. Как бы он хотел ошибиться насчет слов о выборе невесты. Но он помнил, как она выглядела, когда услышала те слова. Он столько раз видел этот взгляд прежде: картинки воображаемого будущего. Никогда.

Данте вжал педаль в пол, чтобы повернуть, – сегодня, сегодняшний вечер и горячая ночь напоследок. А потом они упакуют чемоданы и разойдутся в разные стороны.

Жаль. Она была настолько близка к идеалу, как никто никогда не был.

Никто не мог дотянуть до идеала. Никто. Он не мог ручаться, что ее маленькие заморочки не являются признаками ее черной душонки, как у Селин. Селин когда-то была нормальной девушкой с машиной, работой, квартирой.

Тогда она казалась ему самой изысканной дамой, которую можно себе представить. Красивая, сексуальная, умная, способная справиться с толпой подростков и их бушующими гормонами. Он практически пускал слюни на нее. Сейчас, оглядываясь назад, он понимал, как раздулось его эго, когда она выбрала его.

Но это было до того, как она начала устраивать ему сцены ревности и сыпать угрозами.

Как только он понял, что он был пятнадцатилетним мальчиком и у него были отношения более серьезные, чем брак, она решила, что жить не может без него.

О, нет. Ни за что на свете он не пройдет через такое снова. Ложь. Манипуляция. Чувство вины. Боль. Темные, темные дни. Женщины непостоянны, руководствуются своими эмоциями, или же они подобны машинам, как его мать. И он не хотел ни один тип, ни второй в своей жизни.

И как бы Люси ему ни нравилась, – а она ему нравилась, очень, – больше он на эти грабли не наступит.

Данте посмотрел вверх. Вертолет приземлился на крыше отеля – он действовал на автопилоте, если честно.

Люси отстегнула ремень безопасности и закрепила наушники в гнезде. День был ясный и момент был идеальный. У них было время, чтобы переодеться, в потом начнется ад. Но он будет добр, галантен, внимателен. Его мать будет им гордиться, Люси проведет замечательный вечер и будет тепло вспоминать о нем. Потом.

– Все в порядке? – спросил он, когда двери лифта за ним закрылись, и они начали спускаться.

– Данте, не знаю, в курсе ли ты, но ты спрашиваешь уже в четвертый раз. Да, спасибо большое, я в порядке.

– Хорошо. Я запомню. Тебе не нравится, когда тебя спрашивают о твоем самочувствии слишком часто.

– Не утруждайся. Скоро мы окажемся на разных континентах. Не думаю, что тебе надо запоминать какие-либо факты обо мне. Я, например, не собираюсь этого делать.

Она отвернулась и посмотрела на их размытые образы, отражавшиеся в хромированной поверхности лифта. Светодиодный дисплей показал быстро сменяющиеся цифры. Они неслись вниз. И хотя она произнесла всего несколько слов, Данте показалось, что его только что ударили дубинкой по затылку. Интересно…

Глава 9

Если он провалится как предприниматель и игрок в поло, он должен стать гадалкой: все происходило точно так, как он и предсказывал.

Люси покорила его мать. Все выглядело так, как будто его мать молилась каким-то своим богам о невестке – и вуаля, одна такая падает прямо с небес на землю. В придачу к невестке боги наколдовали красоту, деньги, статус и воспитание достаточное, чтобы провести через строй формальных, официальных, повседневных мероприятий.

Она понятия не имела о подводных камнях. О том, что Люси стесняется своего тела, боится толпы, готова прятаться от всего мира в глуши, или о проблемах в семье, как и у любого другого человека. А даже если и знала, то – Данте был почти уверен – предпочитала это игнорировать.

И он не собирался ей об этом рассказывать. Все, что Люси рассказала ему, останется тайной. Она доверилась ему намного больше, чем он того заслуживает. Это было здорово, но в то же время обязывало.

Доверие, уверенность друг в друге, общие секреты… далеко не признаки отношений на одну ночь. Она доверила ему свое тело, доверила свои желания, но у них еще столько впереди. Если бы он только мог забрать ее у своей матери!

Элеонор едва поздоровалась с ним и тут же переключила все свое внимание на Люси. А Люси была такой милой в ответ. И «у них было столько общего» – за пять часов он слышал это пять раз.

Сбывались его худшие ночные кошмары.

Когда он рос, всячески избегал возможности стать очередным проектом его матери. Хотя его возмущал тот факт, что она помогала всем, кроме него. Но он повзрослел. Слишком быстро. Последнее, что ему нужно, – вмешательство в его жизнь. Особенно вмешательство его матери. Пусть уж лучше помогает другим.

Все могли только догадываться, с какой целью Элеонор монополизировала внимание Люси во время обеда и во время их прогулки по Центральному парку. Он же догадался о мотивах матери в первые пять минут. И ему было не до смеха. Если она не угомонится, он поговорит с ней.

Ему ужасно хотелось остаться с Люси наедине, с того момента, когда она вышла из душа. У них осталось два часа до представления. Два часа только для него. Никаких членов семьи с чашечками английского чая и любых разговоров о королеве и подобной дребедени.