Читать книгу "Великая Испанская империя - Томас Хью"

Лойола вознамерился сравняться свершениями со святыми, чьи жизнеописания он прочитал, и подумывал о том, чтобы вступить в знаменитый картезианский монастырь в Севилье, но это желание остыло — те монахи-картезианцы, с кем он был знаком, виделись ему празднолюбцами. Потому он отправился в Каталонию, сперва в бенедиктинский монастырь Монсеррат, а затем чуть севернее, в Манресу, где целый год предавался суровой аскезе в пещере. Там же он сочинил свои «Духовные упражнения» (1522).

В начале 1523 года Игнатий двинулся в Рим, где в марте получил благословение строгого папы-фламандца Адриана VI. Несомненное личное обаяние (если угодно, магнетизм) Игнатия уже начало оказывать влияние на церковь. Возвратившись в Испанию нищим — в намерении совершить паломничество в Святую землю ему отказали, — он изучал латынь в Барселоне, а затем обучался в Алькала-де-Энаресе и Саламанке. Во втором из этих городов его арестовали, заподозрив в нем реформиста. В 1528 году он уехал в парижскую Сорбонну, где познакомился с савояром Пьером ле Фером (Петр Фавр), наваррцем Франсиско Хавьером из одноименного города в Астурии и тремя кастильцами: Диего Лайнесом, о котором уже упоминалось, Альфонсо Сальмероном из Толедо и Николасом Бобадильей (настоящее имя — Николас Алонсо Перес из Боадильи-дель-Камино в Паленсии), сыном converso, учившимся в Вальядолиде. Также Лойола встретил португальца по имени Симон Родригеш. Среди прочих первых «Iñiguistas»[33] (как их называли в то время) были савояр Клод ле Жей и два француза, Паскасио Броэ и Жан Кодюр. Впрочем, первым полноценным последователем Лойолы стал Хуан Альфонсо де Поланко, который сделался его секретарем, а первым немецким «рекрутом» оказался Петер (Петр) Канизий, защитивший докторскую диссертацию в Кельне. Большинство перечисленных персон были докторами философии‹‹180››. К тому времени Лойола уже обзавелся разрешением папы на привлечение последователей служения Христу.

К оным вскоре добавились Пьетро Контарини и Гаспар де Диоктис, оба из Венеции. Группа целиком отправилась пешком в этот город зимой 1536 года, а оттуда двинулась в Рим, но сам Игнатий остался в Венеции. В Риме последователей Лойолы приветствовал Педро Ортис, полномочный представитель императора, а также беспокойный гений кардинал Караффа, которому вскоре предстояло стать нетерпимым папой.

Странники возвратились в Венецию, где Игнатий, Хавьер и пятеро других были рукоположены. Далее группа отправилась странствовать по Италии, а к 1537 году Iñiguistas уже стали называться «Обществом Иисуса». Игнатий снова направился в Рим в компании Ле Февра и Лайнеса, и в Ла-Стории, на окраине Рима, им было видение Христа. Иисус рек Лойоле: «Я буду милостив к тебе». Кардиналы Ортис и Контарини (венецианец, полагавший иезуитов «особыми духовными сыновьями во Христе») оказали новому ордену существенную поддержку, Ортис провел сорок дней с Лойолой в монастыре Монте-Кассино на полпути между Неаполем и Римом. Затем они перебрались в здание на Капитолийском холме в Роме, и там в мае 1538 года состоялось общее собрание. Кардинал Каррафа даровал иезуитам позволение проповедовать и отправлять таинства‹‹181››.

Новый орден, то есть Общество Иисуса, в 1540 году получил папское одобрение, и Лойола стал его генеральным настоятелем («генералом») в апреле 1541 года. Пьетро Кодачо предоставил иезуитам пожалованную ему папой церковь в Риме. Вскоре Каррафа, ныне папа Павел III, затеял строительство нового храма, легендарной Джезу[34]; архитектором считается Джакомо Виньола (работал до 1575 года), но фасад является творением Джованни де Розиса и Дж. Тристани.

Игнатий закончил первый набросок своих «Конституций», новых правил нового порядка, в начале 1550 года, будучи в Риме, где он и умер 31 июля 1556 года. В «Духовных упражнениях» он выражал надежду, что обретет способность к «внутреннему познанию своих грехов и отвращение к ним»[35]. Это необходимо, «дабы по крайней мере боязнь наказания удержала меня от греха».

Пятое упражнение представляло собою размышление об аде. Перво-наперво, утверждал Лойола, «следует представить себе длину, ширину и глубину ада… Представить мысленно огромные языки пламени и души [осужденных], как бы заключенные в раскаленные тела». Далее следовало «услышать упреки, плач и вопли, предание проклятию Иисуса Христа и святых Его… Почувствовать запах дыма, серы, разложения и гнили… Внутренне ощутить горькое — слезы, скорбь и угрызение совести… Представить, что мы сами осязаем этот огонь, как он прикасается к душам и сожигает их»‹‹182››.

Души в аду можно разделить на три группы: «первая — это погибшие до пришествия Христа; вторая — погибшие при Его жизни; третья — погибшие после Его пребывания на земле» (таковых большинство). По Лойоле, уместнее и «лучше использовать тонкие веревки, которые причиняют лишь внешнюю боль, нежели что-либо иное, способное вызвать внутреннее заболевание, которое может оказаться весьма серьезным».

На второй неделе упражнений следовало вообразить, как считал Лойола, «некоего земного царя, избранного самим Богом, которого должны почитать и слушаться все христианские князья и народы». И этот земной царь заговорит со всеми людьми и скажет: «Воля моя [такова] — покорить неверных всей земли». Нужно стремиться «к почету более, чем к презрению» и жаждать наступления «времени спокойствия, когда душу не тревожат разные духи и она пользуется своими природными силами свободно и спокойно», а Люцифер был «смертельным врагом человеческим».

На третьей неделе необходимо вообразить себе горницу Тайной вечери: «большая ли она или нет, и какого она вида»; далее следует «увидеть участников Вечери, и, обращаясь [мыслью] в себя, постараться извлечь из этого какую-либо пользу», «слушать то, что они говорят, и подобным же образом постараться извлечь из этого какую-либо пользу», «смотреть на то, что они совершают, и извлечь из этого какую-либо пользу». Затем воображается «дорога от горы Сион в долину Иосафата, также к [Гефсиманскому] саду, широкая ли она, длинная ли, имеет ли такой вид или иной». За едой необходимо воображать, что ты восседаешь за столом с Христом и апостолами, представлять, как Христос ест и пьет, как смотрит и говорит. Еще следовало вспоминать о том, что апостолы были невежественными людьми и большинство из них принадлежало к низшим слоям общества.

Девятое правило «Упражнений» гласит, что имеется несколько причин, по которым люди ощущают себя в оставленности; первая и наиболее важная из них такова, что люди невежественны, ленивы и небрежны в своих духовных упражнениях, а потому по собственной вине не обретают утешения. Лойола хотел, чтобы у каждого иезуита были все книги, которые ему могут понадобиться для частных занятий; следовательно, требовался доступ к хорошей библиотеке.