Читать книгу "Рейхсфюрер СС Гиммлер. Второй после Гитлера - Борис Хавкин"

Этот вид экспериментов производился Рашером для военно-воздушных сил. Не так ли?

Зиверс: Так точно.

Джонс: Вы были директором этого института по научным изысканиям для военных целей, у Вас должна была быть какая-то связь с отдельными видами вооруженных сил. Не так ли?

Зиверс: Связь с военно-воздушными силами осуществлялась через обергруппенфюрера Вольфа и далее генерал-фельдмаршала Мильха…

Джонс: Имя доктора Хольцленера Вам что-нибудь говорит? Он подписал доклад об эксперименте Шиллинга?

Зиверс: Да.

Джонс: Он был профессором физиологии медицинского факультета Кильского университета. Не так ли?

Зиверс: Да, в Комитете уполномоченных я упоминал о том, что профессор Хольцленер сотрудничал с доктором Рашером во время проведения опытов.

Джонс: Помните ли Вы об экспериментах, которые производились для того, чтобы превратить морскую воду в питьевую?

Зиверс: Да, я слышал об этом.

Джонс: Помните ли Вы о какой-либо конференции, на которой говорилось об экспериментах по превращению морской воды в питьевую воду?

Зиверс: Да. Имеется в виду, вероятно, совещание у имперского врача Гравица. Я должен в этой связи заявить, что после ареста Рашера его преемник доктор Плетнер отказался проводить опыты над людьми. Лишь только после ареста доктора Рашера выяснилось, с помощью каких жестоких методов работал доктор Рашер, выходя далеко за рамки данного ему поручения…

Джонс: Одну минуту. Я задам Вам вопросы по этому поводу через минуту, сейчас я хочу, чтобы Вы попытались вспомнить об опытах по превращению морской воды в питьевую. Вы помните конференцию, на которой присутствовали представители военно-воздушных сил и военно-морского флота? Это единственное, о чем я прошу Вас говорить в данный момент. Вы сможете дать свои объяснения позднее.

Зиверс: Я сказал, что вспоминаю совещание, которое состоялось у доктора Гравица, а также другое совещание, которое состоялось позже в Дахау с представителями военно-воздушных сил.

Джонс: Я прошу, чтобы Вы попытались вспомнить, так как это очень важный вопрос. Это были эксперименты по превращению морской воды в питьевую. Можно себе представить, что военно-морской флот был очень заинтересован в этом. Они были заинтересованы и они послали представителя? Не так ли?

Зиверс: Мне кажется, что представитель военно-морского флота при этом не присутствовал.

Джонс: Знаете ли Вы доктора Лауренца, который был связан с подводными лодками в Киле?

Зиверс: Нет, его я не знаю.

Джонс: Было ли решено в связи с этими опытами с морской водой использовать цыган для этих экспериментов?

Зиверс: В этой связи я должен продолжить свое начатое выше объяснение, так как это имеет решающее значение. Доктор Плетнер отказался продолжать опыты над людьми, и Гиммлер этого не требовал от него. Поэтому Гравиц получил задание заняться этим вопросом. Это свидетельствует о том, что, когда должны были ставиться опыты над людьми, согласие врача явилось необходимым условием. Гравиц сообщил, что представитель военно-воздушных сил, в частности какой-то профессор из Вены, ходатайствовал о том, чтобы ему были предоставлены заключенные. Может быть, при этом говорилось и о цыганах, которых можно использовать для опытов с морской водой. Я не знаю подробностей относительно того, как ставились эти опыты. Тогда только поступил приказ о том, чтобы поставить химические и физиологические опыты, а для этих опытов нужно было предоставить на три недели две комнаты в энтомологическом институте доктора Мейя, где затем работали врачи из военно-воздушных сил.

Джонс: В Дахау был штаб, который занимался этим. Он состоял из начальника, трех медиков-химиков, одной помощницы-женщины и трех унтер-офицеров для экспериментов с морской водой для Гравица, не так ли?

Зиверс: Да, это все вполне возможно, ибо этот-штаб подчинялся Гравицу и его распоряжениям, о выполнении которых я ничего не знал. Мы просто предоставили им помещение, а в остальном распоряжался Гравиц.

Джонс: Теперь я хочу, чтобы Вы вернулись к своему дневнику, запись от 14 апреля: «Политический отдел. О побеге Пахолегга». Этот заключенный Пахолегг бежал. Не так ли?

Зиверс: Да, он, во всяком случае, исчез.

Джонс: Зачем Вы обратились в политический отдел по этому поводу?

Зиверс: Потому что под конец я был вместе с Рашером и Пахолеггом в Форальберге, и меня упрекнули в том, что я якобы способствовал побегу. Речь идет об этой истории с арестом, когда…

Джонс (перебивая): Вы, должно быть, очень беспокоились, когда бежал Пахолегг, так как он знал очень много подробностей о Вашей работе, не так ли? Вы, должно быть, очень хотели, чтобы его поймали?

Зиверс: Я лично был очень обеспокоен, потому что нетрудно вообще представить себе, что произошло бы со мной, если бы было доказано, что я, как утверждали некоторые, способствовал его побегу, ибо Пахолегг был посвящен во многое.

Джонс: Если Вы посмотрите на запись от 23 мая, Вы увидите, что у Вас была конференция с имперским врачом Гравицом, с Поппендиком и Плетнером. Затем у Вас было «разделение работы с доктором Шиллингом». Затем, во второй половине дня, у Вас было двухчасовое совещание с Плетнером. Это было в отношении экспериментов по превращению морской воды в питьевую, не так ли?

Зиверс: Нет. Речь шла о том, чтобы Плетнер совсем отошел от Шиллинга. Он подал резкую жалобу о методах работы Шиллинга и заявил, что не хочет больше с ним работать. Он был прикомандирован туда как врач, состоявший в войсках СС.

Джонс: У Вас самого, по-моему, должны были быть тогда угрызения совести в связи с использованием заключенных, так как Ваше собственное положение было весьма щекотливым.

Зиверс: Я тогда не впервые вступил в конфликт со своей совестью. Я почувствовал угрызения совести гораздо раньше и поэтому, вследствие предъявленных сейчас документов и выдвинутых при этом против меня лично обвинений, я вынужден просить Трибунал разрешить мне сделать личное признание, дать принципиальное объяснение.

Председатель: Трибунал считает, что Вы можете говорить в этом отношении все, что хотите.

Джонс: Я бы хотел заявить, милорд, что у меня есть другие вопросы, которые я хочу задать этому свидетелю

Председатель: Вы можете сначала задать ему эти вопросы.

Джонс: Если он хочет оставить свое заявление на конец допроса, он может так поступить, но мне было бы удобнее, чтобы он сейчас сделал свое признание. Я предоставляю Суду решить этот вопрос.

Председатель: Пусть он сделает заявление сейчас, в таком случае.

Джонс: Хорошо, милорд. (К свидетелю) Тогда, свидетель, Вы сейчас сделаете свое признание Трибуналу?